– Ты, не плачь, мы с Аленой и Веней тебя не оставим! – по-взрослому заявила малышка.
Я только крепче ее к себе прижала, жалея, что не могу обнять и Алену и Веню.
– Мы все продали! – подбежали к нам дети, их лица светились от радости и гордости. В руках у них были мешочки с монетами, которые они заработали, помогая мне на ярмарке. – И вот кого привели!
За ними стоял смущенный Илья, он что-то держал в руке и не решался заговорить. Его подтолкнул ко мне Веня, и мое сердце сначала замерло, а затем забилось быстрее. Илья выглядел немного растерянным, но счастливым, словно сам не верил в происходящее.
– Илья, я хотела сказать… – начала я, пытаясь подобрать слова. Я хотела извиниться за свой отказ, но понимала, что это было бы сейчас неуместно.
– Нет, сначала я, – перебил меня Илья, его голос дрогнул, но в нем звучала решимость. Он поднял руку, в которой держал платок, и развернул его. Внутри платка блестели два обручальных кольца, и я не смогла сдержать удивленного вздоха.
– Выходи за меня замуж? – спросил он, глядя на меня с надеждой и тревогой.
– Да выйду я, выйду, – я снова расплакалась, не в силах сдержать эмоции. Это было слишком неожиданно, слишком прекрасно.
– А как же петушок? – не выдержала Таточка, ее большие глаза светились любопытством и легким недоумением. Она не понимала, что происходит, но чувствовала, что это что-то важное.
– Купи всем угощение, – Илья сунул в руку Вене несколько монет. Мальчик кивнул и побежал в сторону торгового ряда.
Я протянула руку, и Илья аккуратно надел мне кольцо на палец. Его прикосновение было нежным и уверенным, и я почувствовала, как внутри меня разливается тепло. Затем я взяла его руку и надела кольцо на его палец.
– Надо как-то отпраздновать, – я оглянулась с растерянности. Я не знала, как здесь принято отмечать свадьбы, но понимала, что этот момент был слишком особенным, чтобы просто оставить его без внимания.
– Сначала расписаться в книге судеб, – Илья посмотрел на меня с улыбкой. – Я договорюсь, знаю, у кого она сейчас прячется от Его Величества.
– Она живая? – я удивленно подняла брови.
– Да, – Илья кивнул. – И разрешает писать на своих страницах только тем, кто искренне любит друг друга. Раньше ею распоряжался Царь-батюшка, но теперь его нет.
– Так давайте сейчас купим, что собирались, и домой, – во мне нарастала тревога. – Думаю, нам надо быть подальше отсюда… Скоро здесь будет заварушка!
– Почему? – Илья наклонился ко мне, его лицо было серьезным.
– Мир открыт, – я подмигнула ему. – Хранительница сказала, что все само случится…
– Тогда детям лучше быть подальше от города, – Илья кивнул, его взгляд стал еще более серьезным. – Мы должны их защитить.
– Согласна, – я взяла его за руку, чувствуя, как крепко мы связаны теперь.
Мы купили все необходимое и поспешили к Сивке. Едва разместив покупки в коляске, я усадила девочек. В воздухе витало предчувствие чего-то недоброго.
Над городом начали сгущаться тучи, тяжелые и свинцовые. Ветер усилился, играя с листьями и поднимая пыль. Раздался далекий раскат грома, похожий на низкий рокот, а следом сверкнула яркая молния, разрезав небо пополам. Она ударила в колокол на башне дворца, и воздух наполнился резким, оглушающим звоном.
Из-под прилавка с испуганным шипением выскочил черный котенок. Его глаза были широко раскрыты, а шерсть встала дыбом. Он не понимал, куда бежать, и лишь отчаянно оборонялся от людей, которые пихали его, ругались и проклинали.
Я не успела и глазом моргнуть, как Веня уже севший первым в двуколку, оставив козлы и вожжи, бросился к котенку. Он ловко схватил его за шкирку и, как уж, вклинился в толпу бегущих людей, вернулся обратно. Илья, заметив это, быстро перехватил вожжи, так как Сивка начал нервно перебирать ногами и всхрапывать.
Мы быстро развернули коляску и, не теряя ни минуты, покинули город. Однако не все люди стремились последовать нашему примеру. Среди толпы выделялись странные фигуры, которые, наоборот, направлялись к центру города. Их лица были искажены страхом и решимостью. От них исходило нечто темное и зловещее, словно невидимая энергия пыталась вырваться наружу, но каждый удар колокола заставлял тьму возвращаться обратно в их тела.
Гром становился все ближе, а молнии били все чаще и точнее, словно направляемые чьей-то рукой. Они ударяли прямо в колокол, заставляя его звенеть с еще большей силой.
Чем дальше мы отъезжали от города, тем легче становилось на душе. Я почувствовала, как напряжение покидает мое тело, и поняла, что мир очищается от зла. Чужаки, несущие тьму, были гонимы к двери, которая откроется только для них.
Я зажмурила глаза, пытаясь сосредоточиться на своих мыслях: «Пусть все получится! Пусть этот мир будет очищен от зла!»
Неделю спустя
Мир притих, люди прятались по домам. С утра шел дождь, монотонно барабаня по крышам и окнам. Воздух наполнился свежестью, а улицы превратились в зеркальные реки. Мы из дома и носа не показывали, только кормили птицу да живность, которая копошилась в сарае. Когда наступило утро выходного дня, и мы решили, что пора выбираться наружу.
Ночь прошла спокойно, без гроз и молний. Лишь ветер гулял по саду, шелестя листвой и напоминая о том, что лето в разгаре. Утром солнце выглянуло из-за туч, и его первые лучи робко коснулись мокрой земли. Мы с Ильей вышли на крыльцо, чтобы вдохнуть свежий воздух и оценить, насколько подсохла почва. Земля все еще была сырой, но уже не такой тяжелой, как вчера.
– Я попробую дойти до королевского дворца, узнать хоть какие-то новости, – заявил Илья после завтрака. Его голос звучал уверенно, но в глазах читалась тревога.
– Надо яйца продать и купить необходимое, все запасы кончились, – я посмотрела на него и вздохнула. – Может, Сивку запрячь? Он застоялся в сарае.
– Коляска легкая, может, и проедет, – согласился Илья и ушел запрягать коня. Я быстро переложила яйца в пару корзинок, стараясь не повредить хрупкую скорлупу.
Когда Илья выехал за ворота в запряженной коляске, на душе стало легче.
Проводив Илью, я сразу начала хлопотать по дому. Дети еще спали, и я варила для них кашу на завтрак. Мы продолжали жить в этом доме, пока не появилась возможность доехать до книги судеб и расписаться с Ильей.
Я с нетерпением ждала его возвращения, понимая, что он, возможно, привезет хорошие новости. В подвал я не спускалась и на камень не смотрела, чтобы не показывать детям его существование.
Илья вернулся только к обеду. Веня помог