– И прошу вас, не рассматривайте это как ухаживание. Мы взрослые люди. Всё это лишь условность. Не более.
И всё же в его глазах что-то блеснуло. А этого «не более» было слишком много.
***
Комната была полна света: сотни крошечных огоньков мерцали по периметру стен, играя лучами на тканях и украшениях. Я стояла перед зеркалом, пока бытовое заклинание укладывало локоны в изящную, нарочито небрежную прическу.
На мне было огненно-пепельное, усыпанное крохотными сверкающими кристаллами платье с длинными рукавами и глубоким, почти до талии, вырезом впереди. Честно сказать, даже у меня замирало дыхание от его вызывающей красоты. Маленькие декоративные веточки из блестящей ткани, украшая верх лифа, переходили на плечи и продолжали свою вязь на верхней части рукавов, оставляя открытыми и ключицы, и зону декольте. Сверху вниз цвет платья плавно переходил из жемчужно-серебристого, мерцающего тонкими оранжевыми искрами, в раскаленный желто-белый, который незаметно, начиная с нежнейших оттенков оранжевого, перетекал в огненно-красные сполохи, ложившиеся на пол искусными драпировками, напоминающими потоки лавы. Такими же потоками «текли» длинные, расширяющиеся книзу рукава, скрывающие кисти рук до пальцев. Но сама ткань была легчайшей, невесомой. Это было не просто платье – это было заявление и прощание. Наследница уходит красиво.
Позади раздался хмурый голос:
– Это слишком.
Я не обернулась, лишь скосила взгляд на отражение. Андрас стоял в проёме словно изваяние. Напряжённые плечи, насупленные брови, сжатые пальцы у пояса.
– Тебе и вчера казалось, что «слишком», – не оборачиваясь, ответила я.
Андрас стоял с видом воина, которому доверили охранять древнее сокровище, а оно решило прогуляться без охраны среди охотников за головами.
– Это дурная идея. Ты не обязана идти с ним, – демон шагнул ближе.
– И всё же пойду.
– Это что за гоблинская трактовка желания? – в его голосе не только раздражение, но и плохо скрываемое беспокойство. – Он не вправе выбирать, с кем тебе идти. Астра, ты…
– Завтра нас здесь уже не будет. – перебила я, разворачиваясь к нему. – Какая разница, с кем провести один вечер?
Его губы сжались в тонкую линию, будто он проглотил реплику, которую лучше не говорить.
– Может, вы оба перестанете себя вести так, словно собираетесь на казнь? – строго заговорила Тиана, входя в комнату. – Это бал прощания с зимой, а не военный совет. Люди, между прочим, ждут веселья.
Я снова повернулась к зеркалу, поправляя платье.
– Люди – может. Я – нет.
– Тогда зачем решила уехать? – не отставала Тиана. – Ради принципа?
– Может, и ради него, – я качнула плечом, словно стряхивая с него лишние вопросы. – А может, просто потому что могу.
– Потому что хочешь убежать от него? – с вызовом спросила она.
Я медленно повернулась, заглушая раздражение.
– Мы договорились не поднимать эту тему.
– Нет, это ты так решила, – Тиана вскинула подбородок, не отступая. – А я считаю, что кто-то должен её поднять, раз он молчит. Уверена, у него были веские причины. Он не мог просто так исчезнуть…
– Меня это больше не волнует, – я резко оборвала её, шагнув от зеркала в сторону столика, на котором лежали украшения. – Он волен делать, что хочет. Он говорил, что ничего мне не должен объяснять. Что ж, я тоже не должна.
– Но вы же… вы – истинная пара, у вас связь, – прошептала Тиана, и глаза её наполнились слезами. В её голосе была неуверенность, будто она надеялась, что эти слова что-то изменят.
Это не связь. Это… капкан.
– Истинная пара? – с ядом переспросила я, доставая из шкатулки ожерелье. – Вот уж не богам решать, с кем мне быть! Ты хоть раз слышала, чтобы боги ошибались в своих решениях? Вот и я не слышала, – я крутанула жемчуг в руках и все же решила оставить на шее артефакт, решив, что безопасность важнее лоска. – Так что не знаю, моя ли это любовь или же чужой замысел, но мне достаточно того, что я не выбирала. А теперь выбираю – не быть рядом. Ни с ним, ни с тем, кто решает за меня.
Тиана в несколько шагов оказалась рядом, отвлекая мое внимание от шкатулки:
– Ты сильная, Астарта, – проговорила она, глядя в глаза. – Но даже самым сильным нужно, чтобы их любили.
– Мне не нужно, – не согласилась я. – У меня всё чудесно, – и закрепила фразу уверенной улыбкой, но, судя по глазам подруги, она ею не прониклась.
Я вновь подошла к зеркалу, посмотрела на свое отражение в полный рост и на глаза, в которых отражался ровный огонь в груди.
Я не была раненой. Я была ледником. Грозовым фронтом.
И как только поняла это, стало легче.
– Мне всё равно не нравится, что ты идёшь с Салтоном, – повторил Андрас, не сдавая позиций.
Я чуть повернулась, приподняла руку: ткань рукава мягко соскользнула, обнажая браслет с маяком.
– Ты же рядом. Всегда. Если он окажется угрозой, сожжём его вместе.
– Проблема не в нем, а в том, что здесь есть кто-то, кто притворяется не тем, кем является. И этим «кто-то» может оказаться любой.
Тиана, стоявшая у комода, повернулась с недоумением на лице:
– Вы о чём?
Я опустила руку, укоризненно глядя на демона.
– Ни о чём, – отмахнулась с улыбкой. – Просто наш Андрас стал параноиком.
В этот момент в дверь постучали. Тиана откликнулась:
– Войдите.
Первым вошёл Локи – ослепительно элегантный, в рубашке, надетой так, будто он её на себе нарисовал. Он остановился на пороге и с театральным вдохом посмотрел на меня.
– Ах, наконец-то я понял, почему в этом году весна в А́кроне началась на два дня раньше, – сказал он торжественно. – Вас увидела.
– Ты тренировал эту фразу перед зеркалом или всё спонтанно? – спросила я, сдерживая улыбку.
– Я родился в стихах, прекраснейшая. А теперь прошу простить: моя леди уже наверняка заждалась. Постараюсь не ревновать, зная, в чьём вы сегодня сопровождении.
Он поклонился и исчез, оставив после себя изысканный древесно-фруктовый аромат. Его сменил Никлас, привычно взъерошенный, но на этот раз – в чёрном камзоле с серебряной вышивкой. Он окинул комнату взглядом и сразу подошёл к Тиане.
– Ты ослепительна, Тианочка, – произнёс он с искренним восторгом. – Если внезапно исчезнешь на балу, я буду знать, что виноват кто-то из богов. Увели.
С этими словами Никлас вынул из-за спины тёмно-сиреневый аэлон, редкий в это время года. Лепестки чуть светились в полумраке, словно напитались весной заранее. Он протянул его Тиане с лёгким наклоном головы.
Тиана от неожиданности замерла. Улыбка засветилась на её губах, и только через пару секунд, сдержав смущение, она аккуратно приняла цветок.