– Нет, я сам по себе природное бедствие, – ответил Никлас и с удовлетворённой улыбкой отступил на шаг.
Словно вспомнив о моём присутствии, оборотень наконец повернулся ко мне.
– Приветствую, ваше высочество, – этикетно склонил голову, но в голосе звучала всё та же теплота. – Выглядишь устрашающе красиво.
– Да ты и сам как будто сошел с семейного портрета, Ник. Не хватает только бокала и задумчивого взгляда в сторону наследства, – усмехнулась я.
Никлас удивленно вскинул бровь. Словил подтекст, понял: я не держу зла на него, не виню.
В конце концов, он не несёт ответственности за действия Рианса, даже если знает больше, чем говорит.
Его кивок был почти незаметным, но в этом молчаливом жесте была неприкрытая благодарность.
В дверь снова постучали. Я ещё раз посмотрела в зеркало. На огонь в ткани, на лед в глазах. Подняла подбородок, выровняла плечи.
– Пора. Он пришёл.
…Зал сиял. Сверкали не только хрустальные люстры, сверкали даже стены, инкрустированные кристаллами. Музыка лилась, где-то в глубине зала слышался смех, перезвон бокалов, шелест платьев, всплески голосов. Всё перемешивалось в сверкающей симфонии, как живые картины из шелка, звука и света.
Я шла по мраморному полу, положив ладонь на локоть магистра Салтона. Его шаги были выверены до дыхания: безупречные, бесшумные. Сам он был сдержан, собран, элегантен без лишних движений и слов. Как шахматист, чья партия только началась.
– Признаться, я ожидал, что вы найдёте способ отказаться, – тихо заметил он, оглядывая зал так, словно всё происходящее было для него старой пьесой.
– Если бы не мой проигрыш… – я взглянула на него безразлично. – Вы весьма своеобразно распоряжаетесь желаниями.
– Я человек простой, – в его голосе мелькнула тень эмоции, и уголки губ чуть дрогнули. – Но всё-таки приятно, когда редкое согласие приходит добровольно.
– Возможно, – ответила я неопределённо и пробежалась пальцами по шву платья, проверяя, всё ли на месте, всё ли я контролирую.
Музыка сменилась, зазвучала более торжественно, громче. Я прислушалась. Затем расправила плечи, возвращая себе осанку.
– Удивительно, как быстро меняется настроение зала, – сказал Салтон не глядя на меня, – стоит появиться одной-единственной фигуре.
– Вы имеете в виду наследницу демонов? – в голосе моём проскочила колкость.
Он чуть обернулся боком, и в его лице промелькнуло нечто почти одобрительное.
– Женщину, – акцентировал это слово магистр. – Но вы, разумеется, объединяете обе эти роли.
– Это комплимент?
– Что вы, – тонкая усмешка. – Просто наблюдение. Я ценю честность.
Мы замолчали. Перед нами в танце пронеслась пара, воздух колыхнулся от их движения, и край моего платья слегка взметнулся, зацепленный этим вихрем. Случайный адепт обернулся: то ли на ткань, то ли на спутника рядом со мной. Мы пошли вдоль зала, обходя большие скопления.
– Осфэр был сложным испытанием, – неожиданно сказал Салтон, нарушив затянувшуюся паузу.
– Безусловно, – я кивнула.
– Ваш отчёт был кратким. Как и отчёты ваших спутников.
– Всё, что мы видели, мы описали. Всё, что можно было объяснить, мы объяснили, – голос мой был уверенно-спокойным. Я знала, к чему он ведёт.
– И всё же у меня ощущение, – он чуть наклонился, как будто говорил о чём-то тайном, – что вы упустили кое-что важное.
Я повернулась к нему, улыбнулась одним краем губ.
– Возможно. Но, как вы любите говорить, магистр, некоторые вещи лучше узнавать позже. Когда приходит их время.
Магистр непринужденно принял удар. Улыбка его не исчезла.
– Сильный ход. Почти дипломатия.
– Почти, – согласилась я. – В данном случае просто усталость от постоянной лжи.
Салтон замедлил шаг, и голос его стал ниже, мягче:
– Тогда позвольте вам сказать правду. Вы никому ничем не обязаны. Но будьте осторожны, когда будете решать, кому поверить. Особенно здесь.
Я посмотрела на него чуть прищурившись, и с неприкрытой усмешкой отметила:
– О да, магистр Салтон, вам это известно лучше всех.
– Вы начинаете мне нравиться ещё больше, – он искренне улыбнулся, на этот раз без подтекста.
Музыка изменилась, сменился ритм. По залу пронёсся лёгкий всплеск, когда началась следующая партия.
– Вы не танцуете? – Салтон повернулся ко мне, будто предлагая руку, но не навязывая.
Я посмотрела в сторону танцующих, затем – снова на него.
– Ещё не время.
– Или не тот человек, – мягко заметил он.
Я не ответила, прекрасно понимая: всё происходящее – часть игры, в которой и я, и он знали правила. Прошла с ним мимо очередной пары, подмечая, как элегантно он обходил скопления гостей, словно заранее знал, кто и где окажется. И вдруг…
Будто в груди что-то сдвинулось, нарушив равновесие. Тонкая струна натянулась между мной и чем-то невидимым. Не боль. Не страх. Но воздух стал гуще, плотнее, словно зал наполнился водой. Где-то в животе возникло тянущим водоворотом внезапно возникшее ожидание, протянувшее нить от сердца к неведомому исходу.
Я непроизвольно расправила плечи, стараясь оттолкнуть нарастающее ощущение. Сердце не стучало чаще, но кровь стала горячее. Руки в длинных рукавах платья показались чуть тяжелее. Всё вокруг будто сдвинулось на полтона – звук, свет, ощущения. Я приглушила дыхание, скользнув ладонью по шёлковому шву на боку платья – мелкое, но заземляющее движение.
– Что-то не так? – Салтон уловил мое состояние.
– Нет, все прекрасно, – легко произнесла я как ни в чём не бывало. – Пожалуй, я бы не отказалась от глотка чего-нибудь крепкого.
– Тогда пойдёмте. Вечер только начинается, – он слегка повернул руку, направляя меня в сторону напитков.
Всё так же спокойно он провёл меня под руку сквозь расступившуюся перед ним толпу адептов. Я чуть наклонила голову в знак благодарности, и глубже вдохнула, чтобы скрыть нарастающее беспокойство.
Зал начинал душить. Ещё немного, и все эти улыбки, кружево, свет – станет невозможно переносить.
– Ваш образ разгоняет тени в этом зале, – заметил он негромко, подбирая бокал, – как пламя в камине. И так же опасно притягивает взгляды.
– Надеюсь, что никто не решит расшевеливать пламя кочергой, – выдала я первое, что пришло в голову.
– Вряд ли кто-то рискнёт, – магистр с улыбкой протянул мне бокал розового вина: – Ваш напиток.
Я приняла бокал, наслаждаясь прохладой стекла, приятно остужавшего пальцы. Но не успела сделать и глотка, как сбоку взорвался знакомый голос:
– А вот и вы! – прозвучало торжествующе. – Я уж подумал, что магистр решил утащить самое яркое украшение бала в кабинет обсуждать отчёты.
Локи возник, как всегда не в одиночестве. Под руку он вёл незнакомую девушку, но я не запомнила всех адепток, с которыми он успел прогуляться за несколько дней в академии. Девушка была грациозна, как лань, в синем платье, изящная и явно довольная собой. С Локи они смотрелись весьма эффектно.
– Какое редкое