— Как ты меня призвала?
— Подожди. Лео… Он...
— Я её муж и твой побратим, — перебивает один несносный повеса и трясёт своим запястьем.
— Он мой якорь! — выразительно шикнув в сторону, перехватываю Гильермо за шею и на носочках подтягиваюсь. — Он меня спас. Вытянул из-за грани. А Богиня подсказала, как я могу позвать своих уравнителей.
— Ясно. Разберемся дома. Вас надо доставить на корабль и побыстрее, — мужчина задумчиво осматривает нас и, что-то для себя решив, начинает раздеваться.
— Воу-воу! Остынь, ищейка, для этого нет времени, — останавливает порывы мужа Лео и меня ревностно к себе тянет.
— Язык прикуси и одевайся, — рявкает грозно Гильермо, швыряя в блондина собственные брюки. Следом уже мне спокойнее протягивает рубашку. — А ты ноги прикрой.
— А ты? Пойдёшь в нижнем белье?
— Лучше, — хмыкает оборотень, сверкнув янтарными глазами.
Отвернувшись от мужчин, скидываю верхнюю одежду и надеваю рубашку. А сюртук за рукава подвязываю на бёдрах, превращая в импровизированную юбку. Лео натягивает предложенные брюки, правда, бубнит что-то вредное себе под нос.
Пока мы переодеваемся, Гильермо умудряется отправить письмо по артефакту связи и обнюхать воздух в этих джунглях.
— Готовы? — спрашивает, развернувшись. — Мы не так далеко от порта, но туда пробиться будет сложно.
— Почему? — хмурится Лео.
— Полчища вампиров прибьют раньше, чем до наших доберемся.
— Что там происходит вообще? Вы уже в порту?
— Наши корабли в порту, правители общаются с высшими за закрытыми дверьми. Я искал тебя в замке Пяти. Твой след обрывается в темнице. Собирался как раз вломиться к этим парламентёрам, дабы сообщить о тебе, а оказался тут.
— Скорее всего, вампиры убеждают правителей, что меня у них нет. Они боятся не выстоять в войне против королевств.
— Правильно делают, — хмыкает Гиль. — Алард привёз клетку Нексуса и отправил всех своих марионеток устроить магические барьеры по всему острову.
— Клетку Нексуса? А она разве не осталась в бездне или пустоте? — бормочу хмурясь.
— Как оказалось, нет. Из одной части этой конструкции он в своё время создал реликт, удерживающий демона под контролем. Другую часть сохранил, если вдруг Нексус разрушит реликт.
Нас отвлекает мигание артефакта связи. Гильермо быстро вытягивает небольшой свиток.
— Надо остановить правителей.
— Зачем? — недоумеваю я и перехватываю клочок бумаги.
«Алард в ярости. Он готов активизировать барьер и сжечь весь остров», — пишет Аарон.
Пока я отвлекаюсь на письмо, Гильермо обрастает шерстью и выпускает волка. Хищник машет мордой и, пригнув лапы, требует оседлать его. Понятливо подскакиваю к Лео и помогаю перенести его на спину оборотня. Взбираюсь позади, мысленно восхитившись силой моего первого мужа.
Глава 59
Оборотень довольно быстро выводит нас из джунглей в жилую часть острова. Из-за постоянного сумрака все здания и местность выглядят безликими и серыми. А существа мрачными тенями снуют по улочкам и площадям. Тишина стоит оглушающая, будто ничего и не происходит в их мирке. Каждый занят чем-то своим.
Гиль старается не высовываться, передвигается от одного здания к другому бесшумно и плавно, словно зверь-ниндзя. Чем ближе мы подходим к центру города, тем больше существ встречаем. И здесь уже вампиры чувствуют чужаков. Головы вскидывают, прислушиваются и принюхиваются. Сбиваются в группы и тушат факелы. Будто специально погружая местность во мрак.
Я практически ничего не вижу, только неясные тени. И очень сильно надеюсь, что у оборотня есть ночное зрение.
— Попались, — ловит нас стайка вампиров, выскочив из подворотни.
Зажимаю рот ладонью, сдерживая вскрик. Но откуда ни возьмись, густой тёмный туман стелется под их ногами. Отвлекает кровопийц. Миг — и шесть вампиров в боевой форме валятся замертво.
— Что это было? — спрашивает в пустоту Лео, вертя головой.
— Рома, — вздыхаю я, понимая, что туман — это не совсем туман.
— Ты не узнаёшь мою магию, Пресветлая? — мрачно так уточняет холодный голос не Ромы.
Из той же подворотни шагает Даркрай. У меня дыхание перехватывает от него. От тёмной магии, что он излучает в данный момент. Нет, она не пугает и не отвращает. От дроу сейчас веет силой, к которой хочется прикоснуться. От которой хочется напитаться. Правитель Дортмунда переступает через тела и подбирается ко мне. Легко стягивает с оборотня. Сама обвиваю его шею. Остужая его холодной энергетикой расшатанные нервы.
— Вот сейчас узнаю, — бормочу с улыбкой. — Но как ты их отключил? Я думала, только Рома может тьмой прибить.
— Я некромант, а вампиры, по сути, мертвые. Упокоил, — хмыкает Дарк и внимательно осматривает меня. А после снимает свою мантию и кутает в неё. — Надо доставить вас на корабль и побыстрее.
Волк несогласно рычит. Разворачиваемся к нему. Он ещё и головой мотает, и хвостом по бокам хлещет.
— Гиль считает, нужно остановить Аларда. И это может сделать только Таня, — говорит Леонель.
— Ты его понимаешь? — прищуриваюсь я и подхожу ближе к морде шерстяной.
— Сам не понял, как это вышло, — чешет затылок второй муж и бросает взгляд на дроу.
— Я не умею читать мысли, — сразу же опровергает какую-то теорию молодого повесы Дарк. Зато Гильермо опять взрыкивает.
— А неплохой бонус-то к брачной татуировке, — усмехается Лео.
Оборотень клацает зубами в опасной близости от его конечностей. А Даркрай, резковато перехватив мою руку, вертит кисть, рассматривая брачную вязь с двумя бутонами.
— Да, да, он мой второй муж, — подтверждаю я, неловко забирая свою конечность и внимательно отслеживая реакцию дроу.
Дарк тяжко вздыхает. Небось, обдумывает, за что ему досталась такая девушка с проблемным довеском. Но ничего не говорит. Даже не кривится недовольно.
— Ладно, идёмте к Аларду, — закругляется со светской беседой и, подхватив меня на руки, бодро шагает в очередную улочку.
Волк с Лео трусят за нами. На этот раз мы не прячемся в подворотнях. Даркрай идёт по широкой и главной улице. Под его ногами клубится туман и бросается на всех близко подкравшихся вампиров. Их не так много. Всего два-три бесстрашных или глупых существа. Остальные держатся на почтительном расстоянии и просто наблюдают среди теней.
— Странно, что вы проиграли войну, — бормочу я, рассматривая валяющиеся тела. — Ты, по сути, ничего не делаешь, а они мрут.
— Война была с живыми.