Мур Блейз криво усмехнулся, а я ужаснулась участи, уготованной генералу.
Раздались шаги нескольких человек.
– Тебя никто не должен видеть, в шкаф! – скомандовал генерал, быстро кинув одну рюмку в угол. В кабинете остро запахло дорогим коньяком. Я бы не сообразила, что две рюмки предполагают двоих собеседников.
Молча повиновалась, замерев между облачениями патера.
– Мур Янкар! – ядовито протянул генерал, и я очень не позавидовала лекарю.
Генерал безжалостно препарировал его и выпотрошил, после чего направил прямиком в гарнизонную тюрьму.
– Все слышала? – мар Тобиас приоткрыл дверцу шкафа.
Я сглотнув, кивнула.
– Не стоило бы тебе лезть в эту грязь, – вздохнул он.
– Я никому не скажу.
– Само собой. Но мне бы пригодился грамотный целитель.
– Я зельевар, и не доучилась даже, – запротестовала я.
– Доучишься, поговорим, – пообещал генерал.
В академию меня отвез неприметный мужчина в гражданской одежде. У ворот стоял знакомый синий рейдос, мое сердце непроизвольно бултыхнулось в груди. Возле мобиля крутилась Мэдлин.
Глава 5. Кто ищет, тот найдет.
На Мэдди была белая короткая шубка из стриженого грайца, а вниз она напялила ярко-оранжевое узкое платье. Белые чулочки и черные сапожки на высоком каблуке. Голову венчала черная таблетка с сетчатой вуалькой. На мой взгляд – вульгарно, но Мэдди у нас девушка яркая, ей шло. Позволяло оценить рост, выразительные выпуклости спереди и сзади, и аппетитные круглые бедра.
Хмурый Кристофер вышел из ворот академии и был тут же атакован Мэдлин. Мне она напомнила воркующего голубя, преследующего самочку, они так же выпячивают грудь при ухаживаниях. Мой водитель вопросительно на меня посмотрел и не стал торопить выйти. Наверное, у меня на лице все было написано.
Кристофер, обменявшись парой слов с Мэдди, сел в мобиль и уехал. В душу закралось нехорошее сомнение – не по мою ли душу он приезжал? Странно, но эта мысль оказалась отчего-то приятной и волнующей.
Мэдлин скептически посмотрела на неприметный стифлер, который тут же сдал назад, как только я его покинула.
– Тебя мури Эванс искала, очень гневалась, – тут же сообщила Мэдди. – Кто это был?
– Так, один знакомый, – постаралась я побыстрее отвязаться. Не на ту напала!
– Правильно, этот замухрыжка тебе подходит, – кивнула Мэдлин. – Учти, красавчик на синем рейдосе мой!
– А он сам-то об этом знает? – огрызнулась я.
– Скоро узнает, – пообещала Мэдди с предвкушением. – А ты держись от него подальше!
Мури Эванс я нашла в учебной части, где она рылась в шкафу с методичками.
– Нашлась пропажа, – язвительно прокомментировала она мое появление. –Придумала уже, чем будешь заниматься? Подготовить полноценный диплом за четыре месяца не шутка.
Шутка, только очень злая.
– Я буду стараться, – вяло ответила, в который раз подумав, что профессор ко мне придирается.
– С косметикой ты больше четвертого-пятого уровня не получишь, – сказала она то, что я сама прекрасно знала. – А провести доскональную проверку лечебного зелья, включая испытания на людях, не успеешь. Остаются вспомогательные, технические или боевые зелья. Боевые исключаем сразу.
Я понурилась. Придумать новый растворитель, клей или краситель тоже неплохо, конечно, но меня интересовали больше всего лечебные зелья. Именно за них при доказанной эффективности можно было подтвердить высокий уровень, вплоть до десятого. Мои стимуляторы на десятый и тянули. Самые выгодные предложения о работе, уважение, обеспеченность, место в гильдейском списке ценных специалистов… За клей я получу, максимум, шестой уровень. Папа ужасно расстроился бы, он сам кончил академию с десятым и от меня ждал не меньше.
– Смотри, в «Зельеваре сегодня» была заметка о незатухающей смеси, которая горит даже на воде! – профессор ткнула пальцем в пожелтевшую вырезку.
– Профессор, заметке четыре года, тарминский огонь давно открыли заново. Профессор Хрисаор на вводной лекции по огненной магии нам об этом рассказывал.
– Эластичный непромокающий клей! – Торжествующе воскликнула профессор.
– Мури Эванс, за этот клей аспирант Видиа́рти получил королевскую премию в позапрошлом году, – еле сдерживаясь, напомнила я. Да она издевается! «Видиарт» уже широко используется, а патент купила «Верена Фармари». Им раны клеить можно прямо на поле боя, и премию аспирант получил заслуженно.
– Формулу всегда можно улучшить! – жизнерадостно заявила кураторша.
Я угрюмо смотрела в пол. Доработка чужой формулы, какой позор – за это мне и третьего уровня не дадут при защите! Это уж вовсе для тупых и бесталанных!
– Пропитку для морских судов? Шпал и свай? Зелье от термитов?
Я упрямо покачала головой.
– На тебя не угодишь, – поджала губы мури Эванс.
– Я бы хотела создать лечебное зелье.
– Не успеешь собрать данные, провалишься на защите, и тебе дадут полгода на новую работу в следующем учебном году. Собственно, волноваться нечего, – небрежно махнула рукой профессор. – Это целиком твоя ответственность. Думай, решай. Только помни о сроках!
– Да, профессор, – прикрыла за собой дверь учебной части. С таким куратором мне точно придется остаться на второй год. Позорище какое!
В библиотеке взяла прошлогодний список тем для дипломных работ. Ни на какую глаз не упал. Скучища. Чтоб получить десятый уровень за оставшееся время, мне надо, как минимум, зелье от рака придумать или эликсир, возвращающий молодость. Тут не отделаешься банальным болеутоляющим или средством от запоров. Хм, а мой экспериментальный состав для похудения? Он снижает аппетит, улучшает пищеварение, соответственно, и талия в нужном месте появится, и цвет лица улучшится. Только мури Эванс такое не нужно, она и так сухая и тощая, как щепка.
– Дайте списки тем за позапрошлый год, – мрачно попросила библиотекаря. – И за последние десять лет, если можно.
Посидела, повыписывала и посчитала. В среднем на курс из дипломников лечебное зелье презентовали два-три человека. Остальные изощрялись, кто во что горазд. Чистящие салфетки, средство для мытья полов, зелье от клопов… Я бегло пробегала глазами по темам и фамилиям. Ни одной знакомой. Но ведь зельеварение – очень востребованная специальность! Каждый год вручается приз «Золотая колба» за научные достижения. Получается, ни один из выпускников за последние годы не прославился лично. Не получал наград или премий, их нет в списке признанных мастеров- зельеваров, за исключением Видиарти. Там вообще никого моложе пятидесяти нет.
Молодых зельеваров подгребли под себя фирмы типа «Верены Фармари», сделав винтиками индустрии. Как в воду ухнули. Ни один не открыл собственную мастерскую. Даже в провинции, даже на краю королевства! Самостоятельности и независимости зельеваров пришел конец? Куда же смотрит гильдия? Или пожилые мастера заботятся