На улице свежо, снег блестит на солнце и настроение поднимается. Я благополучно забываю о страшном видении. Дастиан рассказывает интересные истории и смешит меня. Мы лепим снежных элохимов и решаем украсить ещё и лужайку перед домом.
А к вечеру возвращается Аарон с огромной живой ёлкой. Моей радости нет предела. Мы до поздней ночи как самая настоящая семья вешаем хрустальные игрушки на ветки. Мужчины прячут коробки с подарками под дерево. Клятвенно обещаю, что открою их только в праздничную ночь.
Экономка варит для нас горячий шоколад. Мы сидим перед камином. Я уже не смущаюсь и охотно прижимаюсь к боку Дастиана.
Три недели пролетают как один день. Всё ближе и ближе подбирается Священный праздник. И улочки герцогства украшают гирляндами, магическими огоньками, хрустальными шарами. За окнами всегда заснеженно и красиво. Белоснежный ковёр искрит на солнце.
Я наслаждаюсь этой тихой безмятежностью. Пока герцоги на работе, занимаюсь домом. Читаю разную литературу, у мужчин обширная библиотека. Гуляю в саду. Украшаю дом цветами. Помогаю экономке.
По вечерам провожу время с женихами. Чаще всего после ужина мы сидим у камина, я слушаю их рассказы о прошедшем дне и рассказываю свои скудные развлечения. Иногда, кто-то из герцогов остается со мной на весь день и мы катаемся на лошадях в соседний город, обедаем в тавернах, посещаем парки или ярмарки.
Глава 10
Аарон герцог Роутфорд
— Сегодня я получил письмо от начальника гарнизона при Ватерне, где служили мужья Робиен, — Дастиан устало падает на соседнее кресло у камина. Наливаю ему коньяк и жду продолжения. — Один из женихов скончался. А вот со вторым мутная история. Он пишет, что виконта долго держали в плену дроу. Им удалось разгромить военную базу дроу, но среди пленных не было Робиен. Чтобы дроу не использовали мёртвых против живых, все тела сжигали в одной яме, не заботясь о полном учёте, и виконта посчитали мёртвым.
— Да, дроу забавлялись, оживляя умертвия наших же армейских друзей, — соглашаюсь я.
Во время войны смертей было слишком много как с нашей стороны, так и со стороны врагов. И чтобы мертвыми телами не воспользовались враги, мы выкапывали погребальные ямы и сжигали их. Конечно же старались всех опознать и записать, чтобы оповестить родственников. Но иногда записи терялись или вот как в гарнизоне мужей Миры, не особо заботились о полном учёте.
— Думаешь, это его письмо напугало её?
— В ридикюле ещё кое-что нашёл, — Дастиан протягивает мятые листы. — Она их не успела отправить некой Таше.
— Таша, Натали, новая герцогиня Стембург и жена Бартольда. Он три недели назад напрашивался от её имени в гости, — замечаю, раскрывая одно из писем.
Дастиан читать не мешает. Пьёт алкоголь, греется у камина. Я просто не верю в написанное. Не верю, что моя хрупкая, нежная и бесстрашная малышка способна на такое!
— Этого не может быть! — вскакиваю, зло смотря на будущего побратима. Будто это он всё подстроил.
— Это её почерк. Письма были в её сумке и написаны на тех же листах, что прикреплены к её артефакту связи. — спокойно аргументирует Дастиан, посматривая на меня со вселенской усталостью, — Нужно поговорить с её родственниками и смотрителем поместья Робиен. Она недавно ездила туда, хотела продать замок.
— Ты думаешь, она вправду способна на такое? — уже тише спрашиваю, садясь обратно в кресло.
За этот почти месяц рядом с Мирабеллой, я узнал её совершенно с другой стороны. Новая Мира, нежная, недолюбленная и очень ранимая девочка. Совершенно не глупая и очень интересная в общении. У неё живой ум, хорошее чувство юмора и упрямая душа. Всё то, что она никогда не скрывала ранее. Сейчас же, она очень старается следовать воспитанию родителей.
Каждую ночь малышка приходит ко мне. Тихо скребется и прячется от кошмаров, что преследуют. Рассказывать не хочет, лепечет что-то себе под нос и засыпает. Не давлю, понимая, что сама откроется, когда захочет. Сам ведь себе пообещал, никогда не давить на Миру. Она как ёжик, чувствуя опасность прячется и колючки выставляет.
— Думаю, у неё не осталось выбора. Неизвестно каким был виконт и его побратим, — через долгое время, тихо отвлекает ректор. — Думаю, нужно ей рассказать всё. Пока не стало хуже.
— Ты слышал врача, Дасти. Она ещё не готова. Вдруг случится очередной приступ, — не соглашаюсь я и скомкав все письма, бросаю в огонь. Не нужны нам такие улики. — И кажется мы нашли нашего вампира. Поеду в поместье, переговорю с родными и смотрителем. Найду портрет этого виконта, если Мира сохранила его. И дам ориентировку. Если дроу его прокляли, то он вполне мог после смерти стать вампиром и вернуться, чтобы отомстить Мире.
— Я тоже об этом подумал. — Дастиан допивает алкоголь и поднимается, — Езжай сейчас, чтобы закончить всё и к празднику вернуться. Мирабелла сейчас очень ранима и обидится, если ты пропустишь его. Она ведь так старалась, украшая твой дом.
— Нужно поспать хотя бы пару часов, — я тоже поднимаюсь.
Оставив будущего побратима в гостиной, ухожу к себе. После горячего душа, раскрываю постель и собираюсь уже ложится, как в дверь скребётся Мира. Что-то сегодня рано.
Быстро надеваю первые попавшиеся брюки и открываю. Девчонка испуганно косится на тени в коридоре и себя обнимает. А ведь эти кошмары её преследовали и раньше. Но женщина была слишком упряма, чтобы доверить свои страхи мне.
Переплетаю наши пальцы и тяну. Она смущается и разглядывает полуголого меня в свете ночника. Три недели врывается, спит под боком и продолжает краснеть, словно девственница.
А я каждую ночь в душе ликую. Понимаю, эгоистично, радоваться чужим страхам. С другой стороны, засыпать обнимая любимого человека – это чистое наслаждение. И пусть пока между нами пропасть, самое главное она доверяет мне и тянется.
— Не хочешь рассказать, что тебе сниться? — в очередной раз спрашиваю, уложив под свой бок мою строптивицу.
Прикрываю глаза и выдыхаю. Молчание затягивается. Собственно как и в предыдущие ночи. Глажу спину, крепче обнимаю, чувствуя дрожь малышки. И почти засыпаю, когда слышу тихий шёпот.
— Кровь…
Резковато дёрнувшись, опускаю голову, ловя тёмный перепуганный взгляд Миры. Перетаскиваю себе на грудь, обнимаю двумя руками. В волосы зарываюсь, массируя кожу головы.
— Твоя? — почему-то уточняю я.
— Нет… - сглатывая ком в горле, признаётся девушка и