Я, естественно, пошел ей навстречу, так что уже секунд через сорок пять толпа чем-то загруженной мелочи просочилась в мой кабинет, ответила на приветствие и по моей команде шустренько оккупировала мягкий уголок. А потом заговорила Валентина Гранина
и первой же фразой переключила меня в боевой режим:
— Игнат Данилович, у нас создалось ощущение, что одну из учительниц — Никифорову Галину Марковну — заменила высокоранговая Одаренная под личиной: настоящая химичка ощущалась чуть-чуть слабее нас, а эта — намного сильнее. Но больше всего беспокоит другое: эта женщина, кажется, обладает умением, похожим на чуйку, но работающим при прикосновении. Поэтому по одному разу, абсолютно естественно и в разные дни дотронулась до каждой из нас и, как нам показалось, неприятно удивилась. Наши действия?
Глава 3
6–7 апреля 2515 по ЕГК.
…Трехчасовая тренировка с Полей, Злобной Мелочью и их подружками доставила море удовольствия: я разобрался в нынешних кондициях Марины, Валентины и Людмилы, попробовал каждую на излом и лишний раз убедился в том, что они скорее сдохнут, чем упустят подаренный шанс. Да, далеко не все «тесты» были гуманными, поэтому к концу занятия футболки и шортики девчат пропотели насквозь, ноги подгибались, а спутанные гривы можно было выжимать, зато раскрасневшиеся лица дышали всамделишным счастьем, а во взглядах, полных какой-то запредельной благодарности, можно было утонуть. Вот меня и накрыло. Абсолютной уверенностью в том, что мои прежние планы никуда не годятся. Поэтому после подробнейшего разбора полетов я похвалил девчонок за дисциплинированность, добросовестность, последовательность и правильное упрямство, отпустил в душ, подождал, пока они свалят из зала, посмотрел на часы и набрал Ляпишева.
Генерал принял звонок после четвертого гудка, как-то уж очень весело поздоровался и подколол:
— Игнат Данилович, как я понимаю, вы жаждете получить видеозапись… хм… инцидента с участием ваших родственниц?
Я продемонстрировал ближайшей потолочной камере кулак, спросил Дмитрия Львовича, о каком инциденте идет речь, и превратился в слух.
— Анфиса Валентиновна Глотова, бессменный лидер женской оппозиции и одна из самых убежденных недоброжелательниц государыни, сдуру заявила своей свите, что Цветочный Прием — это мероприятие для истинных аристократок, умеющих ценить красоту во всех ее проявлениях, а значит, присутствие на нем вчерашних доярок и купчих, по определению, не обладающих ни чувством вкуса, ни кругозором, абсолютно неуместно! — сообщил куратор и перешел к самому интересному: — Свита, состоящая из таких же желчных и обиженных жизнью старух, угодливо захихикала и принялась развивать предложенную тему. Зря: их беседу услышала Ксения Станиславовна,
вышла из себя и без малого полчаса выбивала из Анфисы Константиновны и ее подружек ответы на вопросы, так или иначе связанные с понятиями «кругозор» и «красота». Да, именно выбивала. Оплеухами. А для того, чтобы оттенить всю безграничность невежества этих особ, просила поделиться знаниями Ольгу Ивановну. После того, как гости приема убедились в том, что «эксперт по всему и вся» имеет весьма отдаленное представление о том, о чем говорит, а ваша старшая жена — умница, каких поискать, к процессу воспитания злобных дур подключилась Наталья Родионовна. И подошла к делу в еще более жестком ключе: начала анализировать сочетание тканей, стилей и чего-то там еще всех предметов одежды Анфисы Константиновны… избавляя любительницу позлословить от всего, на что обращала внимание. Закончила только после того, как раздела Глотову догола и аргументированно доказала, что у той нет чувства вкуса…
Я представил себе эту картину и закатил глаза к потолку. Как оказалось, рановато: после вердикта Кувалды старую брехливую суку унизила… Настя: заявила, что Цветочный Прием — это мероприятие для аристократок по духу, а не по рождению. А самую последнюю точку поставила Света — презрительно оглядела Глотову с головы до ног и выдала убийственный монолог:
— Аристократки по духу не прощают оскорблений, а вас аж колотит от страха. Вывод напрашивается сам собой: вы — злоязыкое завистливое быдло, которому посчастливилось родиться в дворянской семье, и не более. Вызывать на дуэль быдло — ниже нашего достоинства. Поэтому мы накажем вас иначе — лишим возможности покидать родовые поместья и трепать грязным языком…
Потом, судя по всему, ударила окостенениями. По коленным и височно-челюстным суставам. И извинилась перед хозяйкой приема за самоуправство. А та заявила, что извиняться не за что, поймала взгляд моей эмпатки и, по сути, согласилась с ее мнением:
— Анастасия Викторовна, изначально любые мероприятия высшего света проводились для аристократов по духу. Увы, с течением времени благородная кровь начала разжижаться, и на смену личностям, предпочитавшим быть, а не казаться, пришли такие вот… пустомели. Слава богу, начинающийся расцвет Магии уже начал избавлять общество от зловонной пены, так что в ближайшем будущем личности, подобные Анфисе Константиновне, перестанут править бал. Кстати, мы уделили ей слишком много времени…
Дайна заявила, что Ляпишев процитировал оба монолога очень близко к тексту, почувствовала, что этот комментарий был не в тему, и посерьезнела:
— Игнат, наши девочки и Людмила Евгеньевна изначально играли за одну команду. Говоря иными словами, на этом приеме мы — то есть, Воронецкие и Беркутовы-Туманные — начали дрессировать высший свет. В общем, задвинь все сомнения куда подальше и вспомни, зачем ты позвонил куратору!
Задвинул. Вспомнил. И перешел к делу:
— Да уж, мои оторвы в своем репертуаре. Но я беспокою вас по другому поводу. Не знаю, помните вы или нет, но в конце декабря Людмила Евгеньевна вытребовала в Дом Гимназисток трех одноклассниц Елизаветы Демьяновны и Полины Сергеевны. Так вот, у меня появились основания провести девушек через процедуру эмансипации, забрать в род и получить новые документы не после завершения учебного года, а в ближайшее время. Скажите, пожалуйста, насколько реально сделать все вышеперечисленное уже сегодня, то есть, в субботу, причем в конфиденциальном режиме?
…В гараж поместья зарулили в начале восьмого вечера. Я припарковал «Буран» на его законное место, вырубил движок и развернулся к девчатам, еще не оклемавшимся от скорости, с которой изменилось их будущее, но сиявшим на зависть любому светилу:
— Информация о вашем переходе в мой род появится в соответствующих реестрах только в понедельник