— Игнат Данилович, мы не болтливы! — твердо сказала Марина, Людмила подтверждающе кивнула, а Валя сочла необходимым добавить еще несколько чертовски интересных утверждений:
— Игнат Данилович, мы ушли под вашу руку, оборвав все эмоциональные связи с представителями других родов, за исключением одной-единственной. Таким образом, делиться счастьем мы будем только с вами, вашими супругами и Ближним Кругом, а в некоторых случаях еще и с Лизой. Далее, мы понимаем, что оказались в самом начале пути к настоящему уважению и доверию, так что говорим прямо: воспитывайте нас под себя и под Полину — мы сделаем все возможное, чтобы вырасти такими же достойными личностями, как Ольга Ивановна, Светлана Валерьевна, Ирина Сергеевна, Надежда Олеговна, Ксения Станиславовна и Ульяна Егоровна. И последнее: мы вас не разочаруем. Даем слово.
Я коротко кивнул в знак того, что принимаю их обещания, быстренько набрал и отправил сестренке сообщение, дождался ответа… от Дайны и снова посмотрел на девчонок:
— Поля рубится с Лизой. Закончит минут через пять-семь. Так что можете отправляться к подружкам. В двадцать ноль-ноль подадут ужин, на который желательно явиться одетыми по-домашнему. А часам к одиннадцати с приема в Императорском дворце вернутся мои супруги и женская половина Ближнего Круга, соответственно, глава вашей ветви моего рода — Ксения Станиславовна — возьмет вас под свое крылышко где-то в районе половины двенадцатого. Все, можете быть свободны…
Мелкая троица выбралась из машины, ускакала в лифтовый холл очень частыми рывками, вызвала мне кабинку и рванула дальше по лестнице.
Я проводил взглядом их «силуэты», отодвинул водительское сидение до упора, опустил спинку градусов до сорока пяти, лег, закрыл глаза и спросил у Дайны, вызвала ли она в Новомосковск Александра Платова.
— Естественно! — отозвалась она. — Он и Фагот уже въехали во Владимир, максимум минут через десять-двенадцать прибудут на вокзал, загонят «Буран» в вагон-автовоз «Молнии» и загрузятся в двухместное купе. Не будет проблем и со снарягой — я закупила все необходимое и даже собрала рюкзак.
— А чем занимаются мои благоверные?
Тут БИУС ехидно хихикнул:
— Наслаждаются покоем, любуясь одним из самых редких видов орхидей — «Белой цаплей» — в компании с Людмилой Евгеньевной. А остальные гостьи приема тихо дуреют от плотности их аур… метрах в сорока. И делают вид, что разглядывают другие цветы.
— Так, стоп: ты хочешь сказать, что Оля со Светой отключили артефакты сокрытия?
— Ага!
— И… зачем?
— Заткнули супругу Цесаревича, вконец одуревшую от токсикоза и сдуру решившую похамить свекрови. Кстати, о хамстве: полчаса тому назад четверо целителей рода Глотовых признали, что не в состоянии откатить окостенения Светы, и Борис Вениаминович, отправив их погулять, наорал на супругу.
Весь монолог цитировать не буду, так как не люблю обсценную лексику, но самые важные фразы все-таки озвучу… в культурном варианте: «Анфиса, ты… хм… полная и законченная дура: любая из жен Черного Беркута в состоянии… хм… разнести весь Новомосковск даже по одиночке, а ты… хм… имела глупость оскорбить и их, и Кувалду, и Недотрогу, и толпу вчерашних простолюдинок, обязанных им ВСЕМ!» «Не реви: почти уверен, что эту дрянь сможет исцелить только Ксения Станиславовна, а ее ты оскорбила…» «Нет, мстить Беркуту за твой идиотизм я не буду. Более того, еще сегодня отправлю ему достойную виру, ибо воевать с ним — самоубийство…»
…Кукла привезла «гулен» домой без четверти одиннадцать. Толпа дам, пребывавших в прекраснейшем настроении, принеслась в большую гостиную хозяйского этажа, обнаружила там меня, Валерия Константиновича, накрытый стол и толпу андроидов, предвкушающе заулыбалась, попадала в свои кресла и зверски замучила нас описаниями самых запомнившихся моментов буйного веселья на Цветочном Приеме. Сами рассказы я слушал вполуха, так как успел предельно добросовестно проанализировать видеозаписи. Поэтому наблюдал за Софой, Таней и Настей, для которых это мероприятие должно было стать тем еще испытанием, но… так и не стало. А они чувствовали себя увереннее некуда: радостно поддакивали и Ольге со Светой, и старшим женщинам, не стеснялись делиться личными впечатлениями и явно наслаждались общением без камней за пазухой. Впрочем, больше всего меня порадовало спокойствие во взгляде эмпатки — именно оно косвенно подтверждало отсутствие каких бы то ни было конфликтов между членами моего Ближнего Круга.
В общем, настроение поднялось и у меня. Поэтому после того, как дамы перестали тараторить, я постучал ложечкой по бокалу и поделился своими новостями:
— Пока вы отрывались в Императорской оранжерее, я развлекался тут, в городе. Прогнал мелкую троицу через процедуру эмансипации, принял в род и оформил новые документы, вызвал из родового поместья Сашу Платова и спланировал ночной визит к одной подозрительной тетке…
Услышав свою прошлую фамилию, Настена невольно подобралась, и я, поймав ее взгляд, мягко улыбнулся:
— С ним все в порядке. Просто я решил совместить приятное с полезным — потренировать подружек Полинки и инициировать самого старшего из твоих братьев. Ибо заслужил.
Девчонка аж задохнулась от счастья и… поделилась испытываемыми эмоциями. По моим ощущениям, в полную силу. Поэтому меня на пару-тройку секунд накрыло воистину безграничным счастьем и выбило из реальности. Да, стоило эмпатке сбросить навык, как голова заработала в прежнем режиме, но «послевкусие» от «прямого подключения» никуда не делось и начало бередить душу. Так что я не сразу вспомнил, на чем прервал объяснения, и продолжил их после приличной паузы:
— Александр прибудет в Новомосковск завтра утром, на «Молнии» и в компании Фагота, соответственно, встречать его не потребуется. Далее, вся необходимая снаряга уже приобретена, а рейдового шмотья у парня пока нет.
— Из чего шьем? — деловито спросила Таня, как только я поймал ее взгляд.
— Из любой кожи с третьего по первый ранг включительно… — ответил я и переключился на целительницу: — Ксения Станиславовна, с вас медосмотр тут, в Большом Мире, и контроль за инициацией в Пятне. Кроме того, я, как мы и договаривались, принял мелкую троицу в вашу ветвь рода…
Закончив с ней, поставил персональные задачи артефактору, ответил на пяток вопросов о грядущем рейде и на один-единственный — о ночном визите к подозрительной тетке. Потом отпустил Ближний Круг заниматься своими делами, отправил Птичке сообщение с просьбой срочно «построиться» перед «Орланом», послал по тому же адресу Ольгу и Иришку, а сам в