Я улыбнулась, но улыбка вышла немного натянутой. Успех нашего предприятия должен был радовать меня, но почему-то не радовал. Словно что-то важное ускользало от меня, что-то, чего я не могла уловить.
— Кераль? — Лиат заметил мое настроение. — Что-то не так?
— Нет, все хорошо, — я покачала головой. — Просто устала немного. Пойду прогуляюсь по саду.
Он кивнул, хотя в его глазах мелькнуло беспокойство. Лиат всегда был чутким к моим настроениям, даже в детстве.
Я вышла из лаборатории и направилась в сад, который за эти месяцы превратился из запущенного участка в настоящее чудо. Розы всех мыслимых оттенков, редкие сорта яблонь, дающие плоды дважды в год, лечебные травы, собранные со всех уголков Атала... Этот сад был моей гордостью, моим утешением в те дни, когда тоска становилась особенно сильной.
Я присела на каменную скамью под старой яблоней и закрыла глаза, позволяя осеннему солнцу согревать лицо. Вокруг царила идиллия — птицы пели, легкий ветерок шелестел в листве, откуда-то доносился смех детей садовника.
Все было идеально. Слишком идеально.
И в этом была проблема.
За четыре месяца я сделала все, что обещала. Наладила производство кристаллов, обучила Лиата всему, что знала сама, восстановила сады, помогла вернуть доброе имя роду Эрален после предательства отца. Я даже подружилась с соседями — местной знатью, которая поначалу относилась к нам с подозрением.
Все было сделано. Все было завершено.
И теперь я сидела в прекрасном саду, в родовом замке, окруженная любящей семьей и уважением окружающих... и чувствовала себя абсолютно лишней.
Это осознание пришло не сразу. Сначала была радость от воссоединения с Лиатом, с матерью, с тетушкой Мираден. Затем — азарт от работы над кристаллами, от возрождения садов. Потом — удовлетворение от первых успехов, от того, как менялось отношение людей к роду Эрален.
Но теперь... теперь оставалась только пустота.
Я открыла глаза и посмотрела на свои руки — руки мага, руки, которые могли создавать и разрушать. Руки, которым больше нечего было делать здесь.
Лиат прекрасно справлялся с управлением имением и производством кристаллов. Мать и тетушка занимались домом и благотворительностью. Сады цвели, кристаллы сияли, дела шли в гору.
А я... я была просто гостьей. Почетной, любимой, но все же — гостьей.
Это был уже не мой дом. Может быть, никогда и не был.
Мой дом был в Донке, в маленьком городке, где никто не знал моего прошлого, где я могла быть просто Кераль — не Эрален, не Авельтан, просто собой.
Или, может быть, мой дом был... нет, я не позволяла себе думать об этом. О замке с белыми стенами. О виноградниках, раскинувшихся до горизонта. О человеке с зелеными глазами и холодной улыбкой, который отпустил меня, не сказав ни слова о том, что хотел бы, чтобы я осталась. Я встала со скамьи, внезапно приняв решение. Пора было двигаться дальше. Пора было найти свой настоящий дом.
Вечером я постучала в дверь кабинета Лиата. Он сидел за столом, заваленным бумагами и образцами кристаллов, но при моем появлении тут же отложил работу.
— Кераль! Входи, — он улыбнулся, указывая на кресло напротив. — Я как раз хотел поговорить с тобой о новой партии кристаллов. У меня есть идея, как улучшить формулу...
— Лиат, — мягко прервала я его. — Мне нужно сказать тебе кое-что важное.
Он замолчал, внимательно глядя на меня. В его глазах мелькнуло беспокойство.
— Что случилось?
Я глубоко вздохнула, собираясь с мыслями.
— Я уезжаю, Лиат.
— Уезжаешь? — он нахмурился. — Куда? Зачем?
— В Донк, — ответила я.
Лиат выглядел потрясенным.— Но твое место здесь, с нами! Ты нужна нам, Кераль. Мне, матери, тетушке... всем нам!
Я покачала головой, чувствуя, как к глазам подступают слезы.
— Нет, Лиат. Вы прекрасно справляетесь без меня. Ты стал настоящим главой рода, мать и тетушка счастливы, дела идут отлично. Вы не нуждаетесь во мне.
— Это неправда! — он встал, его голос дрожал от волнения. — Без тебя ничего бы не получилось. Ты восстановила наше доброе имя, ты возродила производство кристаллов, ты...
— И теперь все это работает без меня, — мягко прервала я его. — Ты справишься, Лиат. Ты уже справляешься.
Он смотрел на меня долгим взглядом, и я видела, как в его глазах борются разные чувства — желание удержать меня и понимание, что я права.
— Это из-за него? — спросил он наконец тихо. — Из-за Дьярвета?
Я отвела взгляд, не в силах солгать брату.
— Нет, — сказала я. — Это из-за меня.
Он медленно кивнул, принимая мое решение.— Когда ты уезжаешь?
— Скоро.
Лиат подошел ко мне и крепко обнял.
— Я буду скучать по тебе, сестра.
— И я по тебе, — прошептала я, обнимая его в ответ.
В следующие два дня я готовилась к отъезду — собирала вещи, прощалась с матерью и тетушкой, давала последние указания по производству кристаллов. Все принимали мое решение с пониманием, хотя я видела грусть в их глазах.
Накануне отъезда я в последний раз вышла в сад, чтобы попрощаться с растениями, которые стали для меня почти друзьями за эти месяцы. Я ходила между рядами цветов и деревьев, касаясь каждого, шепча слова благодарности и прощания.
Когда я дошла до дальнего угла сада, где росли мои любимые велании, я остановилась, пораженная внезапной мыслью.
Велании — разрушители иллюзий.
Может быть, именно поэтому я так любила их? Потому что они помогали мне видеть правду, даже когда я сама не хотела ее видеть?
Я сорвала один цветок и поднесла к лицу, вдыхая его сильный, пряный аромат. И в этот момент я поняла, что мое решение уехать в Донк — тоже своего рода иллюзия.
Я не искала свой путь. Я бежала. Бежала от чувств, которые не могла или не хотела признать. От правды, которая была слишком болезненной, чтобы смотреть ей в лицо.
Но велании не позволяли лгать себе. Они разрушали иллюзии, обнажая истину во всей ее неприглядной красоте. Истина заключалась в том, что я не хотела возвращаться в Донк. Не по-настоящему. Я хотела вернуться... домой. К нему.
Но я не могла. Не после всего, что произошло. Не после того, как он отпустил меня, не сказав ни слова о том, что хотел бы, чтобы я осталась.