В лагерь Викки не шла – летела. Она вытирала волосы полотенцем, когда к ней подошёл Усик.
– Я всё видел, – маленький человек вернул её с небес на землю. – И знаю, какой у тебя мирарис!
– Ну и? – Викки с сомнением посмотрела на него из-под мокрой чёлки.
Она была солидарна с бабушкой Розой и не слишком-то доверяла карлику. Вот сейчас, например, зачем он подсматривал за ней с Ломиком? Что хотел выяснить?
– Ты клоун! – объявил Усик. – Твой мирарис – смешить людей.
– Я – кто? Кто?!
Викки закричала так громко, что на её голос собрались все Виражи. Даже Ломик, который хотел уйти подальше от лагеря, услышал и прибежал. А бабушка прихватила свою железяку на случай, если придётся защищать внучку.
– Он назвал меня клоуном, мам! – пожаловалась Викки.
Ей хотелось, чтобы мама тоже возмутилась. Чтобы папа сказал: «Нет! Моя дочь не клоун!» Но родители радостно переглянулись, словно дети, получившие кулёк шоколадных конфет.
– Замечательно! – мама хлопнула в ладоши. – Ты нашла свой мирарис!
Викки топнула ногой. Глаза её сверкали от гнева, и бабушка Роза с удовольствием отметила, что старшая внучка похожа на неё в молодости – такая же красивая, когда сердится. Огонь-девица!
– Но я не хочу быть посмешищем! – воскликнула Викки. – Не хочу носить рыжий парик и красить щёки румянами! Почему этот глупый мирарис достался именно мне?
– Тише, милая. Никто не заставляет тебя быть клоуном, – мама погладила дочку по мокрым волосам. – Главное, мы выполнили условия призрака. Значит, он вот-вот появится…
Часть 3
Аншлаг! Нам нужен только аншлаг!
Глава 24
Здравствуй, прапра!
Порыв ветра скомкал скатерть, разбросал по пляжу бельё, которое бабушка повесила сушить, и унёс мамину шляпку. В воздух поднялась мелкая песочная пыль.
– Закройте глаза! – крикнул папа.
Но ветер стих так же внезапно, как появился. Полыхнула ослепительная вспышка. И перед Виражами возник призрак в длинном плаще и шляпе, украшенной пером. Прапрадед Гектор Фортунатос Бальзамо собственной персоной! На сей раз он не походил на силуэт, вырезанный из лунной дорожки, каким его увидели в лесу близнецы. Обычный призрак – полупрозрачный и светящийся по краям. Он был довольно молод и казался ровесником папы и мамы.
– Неужели год пролетел? – спросил прапрадед, лениво разглядывая свои призрачные ногти. – Чего тебе теперь…
Он поднял взгляд и ошарашенно замолчал.
– Где я? – с волнением спросил призрак. – Кто вы?
– Это мы, твои праправнуки! – воскликнула Малинка, смело шагнув ему навстречу.
Призрак шарахнулся в сторону, словно собирался бежать. Потом остановился. Его лицо озарила радость. Призрачная фигура наполнилась светом, как лампочка.
– Ах да, bambini… [9] Мы встречались в лесу, верно? Постойте-ка… Вы что же, отыскали свои мирарис? Все шестеро?! И догадались, что их объединяет? Non ci credo! [10] – Гектор Фортунатос был потрясён. – Но если я здесь, выходит… Хай-йя-а-ааа!
Он скинул на песок призрачную шляпу, под которой оказались буйные тёмные кудри, и, поднявшись в воздух, описал несколько кругов у Виражей над головами. Прапрадед улюлюкал совсем как Малинка с Ломиком в лучшие времена. Викки подумала, что странный полупрозрачный человек, пожалуй, в самом деле их предок. Иначе от кого Малинке и Ломику досталось это умение бурно проявлять радость?
Наконец прапрадед остановился и внимательно оглядел Виражей. Мама невольно пригладила волосы, бабушка расправила юбку. Викки скрестила на груди руки.
– М-да, вид у вас не слишком-то презентабельный, – он почесал гладкий подбородок. – Но ничего! Я вылеплю из вас истинных циркачей! Итак, вы подготовили для выступлений шатёр, реквизит? А хищников раздобыли? Хорошо бы ещё слона достать. Но это потом. Сейчас пора репетировать. У нас мало времени!
Прапрадед в нетерпении закружился на месте, размахивая полами плаща, словно крыльями. Пришлось папе остудить его пыл. Он уже взял себя в руки (всё-таки не каждый день встречаешь умершую родню) и мог говорить.
– Давайте для начала познакомимся, – предложил папа.
– Познакомимся по ходу дела, – отмахнулся прапрадед.
– Вам неинтересно, кого и как зовут? – спросила мама.
– Non importa [11], – пробурчал он.
– Раз так, может, мы и не родственники вовсе? – с подозрением прищурилась бабушка, которую раздражали иностранные словечки предка.
От её предположения прапрадед взвился над песком и замерцал, словно встревоженный светлячок. Похоже, он был оскорблён до глубины души.
– Cosa?! [12] Конечно, родственники! – воскликнул он. – Я слышу, как во мне гудит зов крови. А вы слышите? Ладно уж, – призрак опустился, – давайте знакомиться. Immediatamente! [13]
Все по очереди назвали свои имена, прапрадед несколько раз повторил их, стараясь хорошенько запомнить. Наконец очередь дошла до Усика.
– Ну а ты? Тоже мой родственник? – усмехнулся предок.
– Я? – Усик задохнулся от смущения. Он стоял неподвижно с той самой секунды, как Гектор Фортунатос появился из воздуха. – Нет, что вы. Я просто… Усик.
Прапрадед одобрительно кивнул:
– Не знаю ни одного приличного цирка без карлика. Allora [14], – он хлопнул в ладоши, – с формальностями покончено? За дело! Представление на носу!
Никто не поспешил начинать репетицию. Виражи по-прежнему стояли на месте.
– Я опять что-то забыл? – с раздражением спросил призрак.
– Вы забыли рассказать, почему мы вообще должны репетировать и устраивать представление, – ответил папа. – Может, мы не хотим. Может, у нас другие планы на это лето!
Прапрадед сунул пальцы в уши, делая вид, что пытается их прочистить.
– Что я слышу? – закричал он. – Вы получили мирарис, а не дырку от бублика… Другие планы! Ха! Да любой циркач готов душу за них продать. А вы! Другие планы…
Прапрадед гневно сверкал глазами. Он был ужасно зол. Папа храбро выдержал его взгляд.
– Но мы-то не циркачи, пойми, – от волнения папа обратился к предку на «ты». – Ты зря выбрал нас.
– Значит, вам не нужно сокровище? – спросил прапрадед.
Виражи переглянулись. Они подумали о родном коттедже на Зелёном мысе, о папином банке. И ещё о том, поможет ли сокровище вернуть всё, что у них было…
– Сокровище? – эхом откликнулась бабушка Роза.
– Сокровище? – одновременно с ней спросила Викки.
– Sì-sì! [15] Сокровище! Седьмой мирарис! Вы получите его, если устроите представление, – отозвался Гектор Фортунатос. – Хотя о чём это я? У вас же… кхм… другие планы.
Последние слова он произнёс особенно ядовитым тоном. А затем снова принялся рассматривать свои призрачные ногти.
– Что это за сокровище? – спросила бабушка и с сомнением