– Рок, – сказал он.
– Был «рок»! – заспорила Викки.
И тут снаружи раздался шум.
– Вы слышите? – Усик отложил ручку. – На улице кто-то ходит.
Мама приложила палец к губам и прислушалась. Действительно, тяжёлые шаги раздавались совсем рядом. Казалось, по меньшей мере трое бродят вокруг домика на колёсах. У мамы по спине поползли ледяные мурашки. Жако! Ну конечно, это он. Пришёл мстить!
– Спокойно, – прошептала мама, хотя сама перепугалась до полусмерти. – Будем сидеть как мышки, словно здесь никого нет.
– Но они наверняка увидели свет в окнах! – возразила Викки.
Ей стало трудно дышать. Домик, минуту назад такой родной и уютный, превратился в ловушку.
– Значит, мы просто не пустим этих непрошеных гостей, – ответила мама.
Она окинула взглядом домик, прикидывая, куда прятать детей с карликом, если неизвестные ворвутся внутрь. Четыре кровати, столик, диван, душ с туалетом… Места не так уж много.
– Только не отдавай им Ломика, мама! – заплакала Малинка. – Пусть лучше меня заберут!
Внутри у Ломика всё перевернулось от этих слов. Милая Малинка! В последние дни он только и делал, что убегал от неё. А сестрёнка любила его по-прежнему…
– Мы вообще никого и никому не отдадим, – сказала мама.
Она проверила замки на двери. Потом подошла к окну и выглянула на улицу, слегка приоткрыв жалюзи. В темноте мелькали какие-то тени. Невозможно было разобрать, кому они принадлежат.
– Давайте позвоним Антону! – предложил Усик.
– Пробовала – не берёт трубку, – Викки показала свой телефон.
Мама выдохнула, собираясь с мыслями. Потом вытащила из кухонного ящика скалку и нож. Нож мама оставила себе, скалку отдала Викки.
– Врежешь первому, кто сунется, – сказала она. – Бей в нос!
– Я тоже буду сражаться! – Усик спрыгнул с дивана и вытащил из ящика ножик – острый и небольшой.
Мама кивнула. Она в который раз удивилась отваге этого маленького человека. Надо же! Усик знал их меньше десяти дней, а готов был в огонь и в воду за каждого Виража. Мама хотела поблагодарить карлика, но домик вдруг накренился влево. Чашки, стоявшие на столе, поползли к краю, тоненько звеня, словно от страха.
– Скорей, на правую сторону! – крикнул карлик.
Все сбились в кучку возле двери, и домик плавно встал на место. Несколько минут они молчали, прислушиваясь к тому, что происходило снаружи.
– По-моему, ушли, – прошептала Викки.
И тут же шум послышался сверху – неизвестные забрались на крышу!
– Ничего-ничего, главное – сидеть тихо, – пролепетала мама. – Может, им надоест, и они уйдут. А там и наши вернутся…
Но «они» уходить не собирались. Домик снова покачнулся. От сильного толчка дрогнула дверь. Послышался скрежет, словно кто-то царапал металл огромными крючьями.
– По-моему, это даже не люди, – пискнул карлик, сжимая в руке ножик так, что побелели костяшки пальцев.
– Тогда кто? – со страхом спросила мама.
Глава 31
Призрак прошлого
Папа очень удивился, когда, следуя указаниям Гектора Фортунатоса, снова приехал к цирку.
– Мы же были здесь утром! – сказал он.
– Здесь, да не здесь, – послышался из медальона ворчливый голос. – Обойдите здание, и увидите небольшой дом. Вам туда.
Папа и бабушка кивнули друг другу: ладно, мол, потерпим выходки нашего чудака-предка. Они обошли цирк и в тени высоких платанов [36] действительно обнаружили ещё один дом.
Он был похож на осколок прошлого, который чудом добрался до нынешнего дня. Казалось, он с усилием продирался сквозь узкие коридоры времени, теряя лепнину и стёкла в окнах и обретая трещины на боках…
Жизнь давно покинула дом. Но осталась в нём какая-то давняя мрачная тайна, совсем как в цирке. Наверное, на этой тайне и держались старые стены.
– Можно вылезать, – сказал папа в медальон, убедившись, что поблизости никого нет.
Призрак появился рядом и замер, скорбно склонив голову. Свет его потускнел. Гектор стал едва заметен в темноте.
– Н-да… Ничто не вечно, – вздохнул прапрадед. – Memento mori… [37]
– Только не надо о смерти! – попросила бабушка Роза. И тотчас перевела разговор на другую тему: – Здесь ты планировал взять костюмы, дедуля? Может, адресом ошибся? С тех пор, как ты… – она хотела сказать «умер», но вовремя передумала, – э-э-э… стал призраком, многое поменялось.
– Знаю, – согласился прапрадед. Он не отрывал взгляда от окна на втором этаже, возле которого на карнизе сидела каменная сова с отколовшимся клювом. – Но костюмы здесь. Точно вам говорю.
Он волчком крутанулся на месте, словно стряхивая с себя печаль, и полетел к парадному крыльцу. Дверь была заколочена крест-накрест двумя деревяшками. Бабушка Роза и её верная железяка быстро с ними разделались.
– Это вообще законно? – спросил папа.
– Но мы же не собираемся ничего воровать, – утешила его бабушка. – Подумаешь, возьмём костюмы на время. Потом вернём. А дверь я заколочу заново. Лучше, чем было.
Она вошла в дом следом за призраком.
Внутри было светло как днём. Это прапрадед сиял, освещая всё вокруг. Папа даже фонарь выключил.
Они оказались в просторном холле. Посередине лежала груда старых венских стульев. На стенах висели картины, покрытые толстым слоем пыли. По углам стояли кадки, где когда-то росли цветы. Под потолком висела хрустальная люстра. Она тоже не выдержала натиска времени – почти все хрусталики потерялись. Папа подумал, что раньше здесь наверняка было красиво. Он вдруг вспомнил коттедж на Зелёном мысе и понял, как сильно по нему соскучился. Дом, милый дом…
– За мной! – скомандовал призрак, взлетая на второй этаж сквозь потолок.
Без него холл погрузился в темноту. Папа включил фонарь и, освещая ступени, поднялся вместе с бабушкой на второй этаж. Там они обнаружили коридор со множеством дверей. Пахло мокрой штукатуркой. Видимо, крыша протекала…
Гектор просочился сквозь ближайшую дверь и вернулся назад.
– Не здесь, – коротко бросил он и прошёл сквозь следующую. – Опять не здесь… Dannazione! [38] – его полупрозрачная голова выглянула из стены рядом с папой.
Тот вздрогнул от неожиданности.
С каждой неудачей призрак становился всё мрачней. Наконец он вылетел из последней комнаты и радостно позвал:
– Сюда! Входите! – Потом добавил: – Давненько меня здесь не было…
Дверь открылась легко, стоило повернуть ручку. Так что бабушке не пришлось пускать в ход свою железяку. Призрак уже кружил по комнате: от кровати под балдахином – к трюмо с зеркалом, от полукруглого окна – к резному шкафу на высоких изогнутых ножках.
– Эта комната была симпатичной, – сказала бабушка