– Да, в нескольких милях. На Джомаксе.
– На чем? Наверное, новое название. У вас там дом? Там же ничего нет. – Он говорил так, словно не верил ей.
– Не дом, просто участок земли.
– Ну, – риелтор пожал плечами, – мой оценщик сейчас обедает…
Часом позже оценщик и риелтор изо всех сил старались подражать игрокам в покер, но это не помогало.
– Сколько, вы сказали, у вас акров? – спросил оценщик, невысокий мужчина с маленькой головой и крупным телом, в плохо сидящем костюме.
– Девяносто семь, – спокойно повторила Татьяна.
– Ну, это просто невозможно. Я знаю все земли, что проданы и куплены здесь. Я имею в виду, Скотсдейл как раз подумывает о присоединении к своей территории – представьте только! – шестисот сорока акров. Три с половиной квадратные мили. Один сообразительный человек купил их в прошлом веке по три с половиной доллара за акр. Но это было давно. Вы говорите, у вас девяносто семь акров? Шестая часть всего нашего города? Никто не продает такие большие куски. Никто не продал бы вам девяносто семь акров.
Татьяна просто смотрела на него. И Александр просто смотрел на него. Он пытался вычислить, было ли это хитростью, игрой, или этот тип в самом деле был невежествен, и в таком случае…
– Земля слишком важна, – заявил оценщик. – Мы здесь продаем по одному акру, два в крайнем случае. А там, выше, нет ничего, кроме пустыни. И вся она принадлежит федеральному правительству или индейцам.
Ясно, это было хитростью. Александр слегка расслабился.
Татьяна молчала.
– Не знаю, что вам и сказать. Думаете, я не умею считать до девяноста семи? – фыркнул Александр.
– А могу я увидеть документы, если вы не против?
– Конечно, мы против. Вы нам скажете, сколько стоит эта земля, или мы пойдем куда-то еще?
Оценщик наконец забормотал, что участок лежит слишком далеко отсюда, в глуши, куда никому не захочется забираться, так что эта земля сейчас может стоить примерно по двадцать пять долларов за акр.
– Это хорошая цена, там ведь ничего нет, ни дороги, ни электричества. Не знаю, зачем вам понадобилось покупать такой уединенный участок.
Татьяна и Александр переглянулись.
– Как я и сказал, она стоит двадцать пять за акр, – заторопился оценщик. – Но я могу кое-что сделать для вас. Если вы продадите, скажем, девяносто пять из этих акров, придержав два для себя, мы можем заключить сделку… ну, по сорок долларов за акр.
– Уважаемый, – бросил Александр, – мы рады просто оставить все себе. Мы заплатили по пятьдесят.
Оценщик поник:
– Вы сильно переплатили. Но… учитывая это, готов дать вам и пятьдесят. Представьте только – такие деньги в вашем кармане! Вы сможете купить себе отличный новый дом. У нас есть замечательные дома здесь, в Парадайз-Вэлли. У вас только один сын? Но возможно, в будущем… Как насчет того, чтобы посмотреть новые кварталы?
– Нет, спасибо. – Александр подтолкнул Татьяну, собираясь уйти.
– Хорошо, погодите! Шестьдесят за акр. Это почти тысяча сверх вашего первоначального вложения. Для некоторых это заработок за полгода.
Энергично кивнув, Татьяна открыла было рот, чтобы заговорить, но Александр стиснул ее руку, останавливая:
– Я зарабатывал столько за три недели в Майами, водя прогулочные лодки. Мы не станем продавать землю за тысячу прибыли.
– Вы в этом уверены?
Оценщик умоляюще посмотрел на Татьяну, ища поддержки. Александр бросил на нее насмешливый взгляд. Она оставалась бесстрастной.
– Ладно, тогда скажу вам вот что, – продолжил оценщик. – Если вы не возьмете деньги сейчас, через год земля и двадцати пяти за акр не будет стоить. А если дождетесь, пока ваш сын пойдет в школу, вы не сможете продать эти девяносто семь акров и за три с половиной доллара. Там ведь все дороги идут вдоль земель индейцев? Забудьте обо всем. Никто в здравом уме не захочет жить рядом с резервацией. Валяйте, ждите. Ваша земля к пятидесятому году вообще ничего не будет стоить.
Александр вытолкал свою семью за дверь. Они остановились на пыльной, типичной для американского Запада улице. Александру хотелось холодного пива. Татьяна пожелала зайти в большой магазин на углу и купить мороженого. Энтони просил ковбойскую шляпу. В итоге Александр холодного пива не получил, потому что не мог повести семью в салун, но Татьяна получила мороженое, а Энтони – шляпу. Они прогулялись по городской площади. Александр не понимал почему, но ему все это нравилось, нравилось ощущение Запада, приграничные просторы и уют маленького городка. Они поехали по окрестностям в своем «номаде», увидели, что многие фермы превращаются в жилые кварталы. Поужинали бифштексом и печеным картофелем с початками кукурузы в местном ресторане, где пол был посыпан опилками.
Александр спросил Татьяну о ее планах, и она сказала, что, пожалуй, им бы следовало еще раз осмотреть свою землю, прежде чем они примут окончательное решение.
Было уже семь вечера, солнце клонилось к закату. Поскольку оно сменило цвет, горы тоже окрасились по-другому: скалы теперь сияли оранжевыми переливами. Александр оценил землю сам.
– Таня, есть ли шанс на то, что тебя посетило предвидение, когда ты покупала эту землю? – спросил он, прижимая ее к себе после того, как они побродили вокруг.
– Это вряд ли, – ответила она, обнимая его за талию, – и все равно его уже нет. Мы определенно должны продать это, Шура. Продать как можно быстрее, взять деньги и уехать куда-нибудь, где мило и не так жарко.
Наклонившись, он поцеловал ее влажную щеку.
– Это ты такая милая и жаркая, детка, – прошептал он.
От нее пахло ванильным мороженым. У нее был вкус ванильного мороженого.
– Но я не согласен. Я думаю, оценщик врет. Или здесь есть строительный бум, или его нет. Но строительный бум означает, что земля растет в цене.
– Но он все-таки прав. Место очень уж удаленное.
– Удаленное от чего? – Александр покачал головой. – Я действительно думаю, что мы можем здесь сделать немножко денег. Мы подождем какое-то время, а уж потом продадим. – Он немного помолчал. – Но, Таня, я не понимаю твоих намерений. То ты хочешь продать землю за гроши последнему перекупщику. И тут же с придыханием говоришь о весне.
Татьяна пожала плечами:
– Что тут сказать? Я в растерянности. – Она прикусила губу. – А ты когда-нибудь думал о том… чтобы жить здесь?
– Никогда! Ощути этот воздух. Потрогай свое лицо. Эй, а ты хочешь здесь жить?.. – Александр вдруг умолк, его глаза расширились.
Ты хотела бы жить в Аризоне, Таня, в краю короткой весны?
Он спрашивал ее об этом – в другой жизни.
– Ох, ну же… – медленно заговорил он. – Ты