Николай Лукич лишь головой покачал и подумал; «Ладно, пусть отдохнет, надышится, сил наберется. Воздух у нас не тот, что в городе».
— Скоро годовщина нашей с твоей мамой свадьбы. В этом году было бы ровно шестьдесят лет, — подойдя к дочери, сказал отец. — Может, ко мне загляните?
— Постой-ка, какого это числа? — задумалась дочь.
— Восемнадцатого. В четверг.
— Значит, приехать сможем только после работы, — констатировала Екатерина. — Пока посидим, поужинаем — уже полночь. А назавтра, невыспавшись, на работу?
— Тогда на выходные.
— Представляешь, на все выходные у нас запланированы выступления, а у мужа по графику рабочие дни.
— Что делать, это работа, — с пониманием кивнул Николай Лукич. — Ничего страшного, ваши одноклубники справятся без вас.
— Ты что! — дочь моментально распахнула глаза и присела. — Как это без нас? Он постарается поменяться с напарником, на балу мы непременно будем.
— Значит, на бал пойдете обязательно, а ко мне приехать никак?
— Ты не видишь разницы?
— Если честно, — пожал плечами Николай Лукич, — не вижу.
Но раз тебе бал так важен…
На самом деле он не хотел понимать, почему родная дочь не может выделить для него хотя бы пару дней в году и помочь. Пусть до нее не доходит, что для него забота об урожае — единственная возможность быть востребованным. Почему бы ей не сделать отцу приятное, полезное, а порой необходимое?
Напарившись и поев шашлыка, дочь с мужем уехали. Николай Лукич, проводив детей, с грустью посмотрел на картофельное поле и лишь тяжело вздохнул.
Утром Николай Лукич с большим трудом навел порядок в бане, с грустью подумав: «Если сам себе не поможешь, никто не поможет». Выполнять даже самую простую работу становилось все сложнее.
Юбилей свадьбы Николай Лукич решил отметить трудовыми успехами и приступил к копке картошки. Да, ноги плохо слушались, спина не сгибалась, пальцы немели. Зная, что помощи не будет, он не позволял себе расслабиться.
К вечеру от напряжения у него болели все суставы и мышцы. Тяжесть ощущалась во всем теле. Сердце было готово выпрыгнуть из груди. После нехитрого ужина с трудом прилег на кровать.
Сердце никак не хотело успокаиваться и продолжало бешено колотиться. От напряжения стучало в висках. Перед глазами расплывались оранжевые круги. Неожиданно вспомнил слова дочери:
— Папуля, я тебя очень сильно люблю.
Он невольно улыбнулся. Хорошую дочь вырастил, красавицу.
Николай Лукич попытался успокоиться. Боль потихоньку стала привычной и уже не такой острой. Человек ко всему привыкает, даже к раздирающей мышцы боли. Незаметно он стал проваливаться в небытие…
А где-то там, всего за пару десятков километров, дочь воодушевленно и с удовольствием выделывала свои па, покоряя сердца многочисленных зрителей несравненным нарядом и прекрасным выступлением.
Закончив читать, я отложил смартфон в сторону и посмотрел на хозяев. Они молчали. Понятное дело, не сразу такое переваришь.
Наверняка, не такого отношения к себе на закате жизни ждал Николай Лукич от человека, которого вырастил и поставил на ноги. Совсем не такого. Только даже думать об этом, скорее всего, себе не позволял.
— К сожалению, — прервала молчание Мария Ивановна, — многие сталкиваются с таким отношением и непониманием детей к проблемам родителей. Наверное, в свое время они своих деток немного перелюбили, перехвалили. Словом, что посеяли, то и пожинают.
— Современная жизнь тоже вносит свою лепту, — подключился к разговору Иван Федорович. — Легкость в мыслях, чувства даже к близким людям лишь поверхностные. У молодежи возникает только временное сочувствие.
— У молодых людей множество своих проблем, — вступилась за подрастающее поколение Зоя. — Это тоже надо понимать.
«Тут не поспоришь, — подумал я. — Что посеяли, то и выросло. Винить некого. Остается только констатировать факт».
— А я согласен с дочкой Николая Лукича, — подал голос Василек. — Если так трудно обрабатывать огород, зачем отцу надрываться и заготавливать столько картошки, когда ее всегда можно купить? Почему бы не копаться в огороде по мере угасающих сил?
«Посадить пару-тройку кустов тех же помидоров можно и при определенных условиях, этого было бы достаточно, — согласился я. — Но год на год не приходится, можно остаться вообще без урожая. Вот и сажают так, что иногда девать некуда, а другой раз только-только хватает».
— Движение — это жизнь, — сказал я. — Если только сидеть или лежать, останется лишь умереть. Поэтому нужно шевелиться, а не обреченно ждать известного исхода.
— Вы, Арсений, абсолютно правы, — кивнул Иван Федорович. — Это, во-первых. А во-вторых, человек, привыкший всю жизнь кормиться с земли, просто не поймет, зачем тратить немалые деньги на то, что лежит под ногами, стоит лишь чуточку усилий приложить?
— Именно этого дочь и ты, внучек, — присоединилась к мужу Мария Ивановна, — понять не смогли.
Неожиданно. Такой интересный получился разговор. Тронул, видно, слушателей мой рассказ.
— Арсений, — вернулся к началу нашего разговора Иван Федорович. — Это все вы представили, лишь увидев старика на грядках?
— Так и было. Вы же хотели узнать, как рождаются сюжеты.
— Так это выдумка? — воскликнула Мария Ивановна. — Ну и фантазия у вас!
— Хорошо, что это всего лишь пылкое воображение, — с облегчением вздохнул Иван Федорович. — В реальности такое отношение детей к родителям ужасно.
— Хорошо, что у нас детки не такие, — улыбнулась Мария Ивановна. — Правда, Васятка?
— Конечно! — горячо откликнулся внук. — Мы вас очень любим.
— Счастье вы наше! — с умилением поглядывая на внука, вздохнула хозяйка.
— Счастье, — задумчиво повторил я. — Счастье — понятие растяжимое.
— Как это? — не удержался от вопроса Василек.
— Все очень просто, — улыбнулся я. — Но, как говорят, есть нюансы.
— Интересно было бы узнать об этом подробней, — без тени улыбки заявила Зоя. — Счастье оно или есть, или его нет. Какие могут быть варианты?
— Рассказал мне эту историю один хороший знакомый.
Глава 24 Вот оно счастье
Молодость дается всем, старость — избранным.
С рождения в нас заложена программа жить счастливо. Не зря говорят, не родись красивой, а родись счастливой.
В раннем детстве такое желание присутствует подспудно, и мы стараемся не привлечь его, а именно получить с минимальными затратами всеми доступными и не очень способами — плачем, криком, просьбами или уговорами.
В юности я много размышлял о том, как сделать свою жизнь счастливой. Однако не совсем представлял, как выглядит счастье. В зрелом возрасте стал понимать, чего хочу, но все успехи после достижения цели приводили лишь к разочарованию. И только когда уже стало далеко «за…», понял, что такое настоящее счастье.
Нынешний год выдался урожайным, особенно на фрукты. У меня на даче растет дерево с черной сливой, название сорта уже не помню. Не чернослив, это точно, но вкусная,