— Мой отец уже совершил подобную ошибку, — философски заметил Меньшиков. — Как и ваш, смею заметить.
— Смеешь, Николай, смеешь.
Император поморщился, а затем покачал головой.
— Но тогда ситуация была другой…
— Была, — не стал спорить Николай. — Илья стал недоговороспособен.
Сказав это, он вдруг понял, насколько… двойственно могла бы прозвучать эта фраза, а потому добавил.
— В обычном плане, я имею в виду…
— Я понял, что ты имеешь в виду, — отрезал Император. — Хорошо. Допустим, я готов признать, что твои сегодняшние ошибки… могут обернуться для нас некоторой выгодой. И? Что ты предлагаешь? Носиться с парнем и слюнки ему подтирать?
Меньшиков отрицательно покачал головой.
— Ни в коем случае, ваше величество. В конце-концов избавиться от него мы всегда сможем. Убить человека просто. А вот сделать так, чтобы он стал твоим надёжным союзником, потому что сам так решил — куда сложнее. Дров мы наломать всегда успеем. Я же думаю, что нам, наоборот, стоит отойти в сторону. Составленные планы более чем способствуют этому…
— За исключением того, что парню глубоко наплевать на это.
— Плевать или нет, он не идиот, ваше величество, — пожал плечами Меньшиков. — И он не глуп, чтобы не осознавать, что с ним будет в будущем в случае отказа.
— Опять-таки, допустим.
— И с Распутиным…
— Род мёртв, — с раздражением перебил его Император. — С этим ничего поделать нельзя.
Эти слова вырвались из него со смесью сожаления и глубочайшего недовольства. Император глубоко вздохнул, посмотрел на горящий в камине огонь, после чего сделал пару шагов и устало опустился в своё кресло. Потёр пальцами уставшие глаза.
— Придётся думать, что сделать с репутационным уроном, — с раздражением произнёс он. — Елена, даже с Регалией, будет бесполезна нам в плане продолжения своего рода, так что…
— Я бы не стал торопить некоторые события, ваше величество, — осторожно произнёс Меньшиков. — Думаю, что мы сможем кое-что переиграть так, чтобы в выигрыше остались все.
Он достал из кармана сложенный лист и, подойдя к креслу, передал его Императору. Тот несколько секунд изучал его, после чего поднял взгляд на свою «правую руку».
— Элегантно. Ты уже представил себе реакцию внучки Григория?
— Она женщина, ваше величество, — равнодушно пожал плечами Меньшиков. — Когда дело касается благополучия Империи, её мнением по этому поводу можно пренебречь.
* * *
Разговор выдался не самым простым. Даже чересчур тяжелым, на самом деле. Но главное, что решение проблемы он нашёл. Да, несколько топорное и, так сказать, в лоб, но оно сработает.
Разумеется, Николай уже видел несколько… сложностей, скажем так. Например то, что у этого молодого человека имелась романтическая связь с какой-то студенткой. От будущих перспектив её молодого избранника у неё может сорвать голову. В перспективе это может стать проблемой.
Впрочем, с проблемами он справляться умел хорошо.
Автомобиль свернул с проспекта в сторону центра столицы Российской Империи. Сидящий на заднем сиденье Николай Меньшиков, казалось, смотрел в окно, наблюдая за тем, как мимо него проносились улицы города.
Но глаза его были пусты. Все его мысли сейчас находились очень далеко отсюда. Николай всё ещё обдумывал то, что услышал на личной аудиенции у Императора.
Он допустил ошибку. Много ошибок, на самом деле. Да, кое-что удастся исправить в будущем. Кое-что даже обернуть себе на пользу. Он это умел. Меньшиковы всегда обладали талантом превращать поражения если не в победы, то хотя бы к собственной выгоде.
Или хотя бы сводить его к ничьей.
И тем не менее на душе у него было неспокойно. Может быть, он слишком закостенел? Стал чересчур полагаться на предсказания дитя? Скорее всего, так и есть. Сложно не использовать молоток, когда в окружающих тебя проблемах видишь сплошь незабитые гвозди.
Рахманов.
Одна только мысль о молодом человеке заставила Николая поморщиться. Кто ещё оказался бы способен столь хладнокровно смотреть ему в глаза. Меньшиков готов был поклясться, что если бы он приказал в тот момент забрать Распутину, то Рахманов бы… Он точно сделал бы какую-нибудь глупость. Эмоции на его лице в тот момент были слишком красноречивы. Да и Императору Николай не солгал. Он буквально чувствовал — ещё одна ошибка с его стороны и то крошечное чувство, которое теперь лишь отдаленно можно было назвать «доверием», будет утрачено окончательно.
А ввиду произошедших событий это может оказаться фатально.
И всё-таки как? Как Рахманов может быть жив, если партитура прогнозировала его смерть? И откуда столь резкие изменения?
Ответов на эти вопросы у Николая не было. Значит, придётся менять стратегию поведения. Если даже попытки контролировать парня терпели неудачу, то у него имеется лишь один единственный выход. Перестать пытаться. Не допустить той ошибки, которую сделал его отец.
Впрочем, скорее всего в скором времени Рахманов действительно попытается его прикончить. Просто из принципа за все те проблемы, которые он ему доставит. Если он так умён, как считал сам Николай, то ему даже не придётся портить с ним отношения.
Он и так захочет его придушить собственными руками.
Машина съехала с дороги к высокому и массивному зданию. Преодолев два пропускных пункта, водитель направил автомобиль ко въезду на подземную парковку. Там их ещё раз проверила охрана. Наличие самого Николая внутри автомобиля не играло никакой роли. Не важно, кто ты — попасть внутрь столичного управления Имперской Службы Безопасности ты сможешь лишь после подтверждения своей личности.
И Николая подобные и на первый взгляд излишне придирчивые меры безопасности нисколько не беспокоили. Он воспринимал их с полным осознанием необходимости.
Заехав внутрь, машина спустилась по пандусу и через полминуты остановилась на парковочном месте. Их уже ждали.
— Тело уже доставили? — поинтересовался Меньшиков, выходя из салона.
— Да, ваше высочество, — ответил его помощник, который и занимался этим деликатным делом. — Прошу за мной.
Короткая прогулка до тщательно охраняемого лифта. Спуск на несколько этажей ещё глубже под землю. Затем ещё один переход по коридорам скрытого под землёй комплекса, пока они наконец не дошли до своей цели.
Отдел судмедэкспертизы ИСБ встретил Николая прохладой, стерильной чистотой, запахами химических реагентов и тусклым блеском матовой хирургической стали.
К их приходу тело уже достали из холодильника и положили на металлический стол. Двое мужчин в медицинских костюмах с масками и перчатками на руках расстегнули чёрный мешок и показали его содержимое.
— Как вы можете видеть, смерть