Тут-то я, конечно, сам виноват, зевнул не вовремя, отвлекся на дела привычные. А с братишкой нельзя зевать, мигом руки откусит. Крокодил гребанный.
— Ослик Герцена… — хрипит Серый, а затем, грамотно скинув мои пальцы с шеи, уходит в сторону и вскакивает.
Не нападает, конечно, после моих ласковых обнимашек хер нападешь, сначала дыхание надо выровнять. Вот, стоит, ровняет… Придурок…
Я сижу на асфальте, машинально зачем-то отряхивая грязь с коленей, анализирую полученную информацию.
— Когда узнал? — задаю вопрос, на который, в принципе, ответа не требуется. Судя по всему, прямо перед нашим прилетом сюда. А, вероятно, даже в дороге с аэропорта.
— А мне язык отвалился сказать?
Серый продолжает молчать и дышать.
Затем, продышавшись, выбивает из пачки сигарету, закуривает, отвернувшись.
А я вспоминаю себя по дороге из аэропорта. На одном ухе у меня висел Ящер, на другом — Сим-Сим. И им срочно все было от меня надо. Прямо вчера.
А Серый молча сидел на переднем пассажирском и переписывался со Сказочником.
По плану, мы должны были заехать за Даной, зафиксировать придурка, а после просто уехать с ней сюда, в нашу запасную берлогу, а Сашка уже взяли бы наши люди.
Но сначала мы с Серым сильно увлеклись нашей конфеткой, нереально охеренной в красном платье, настолько, что про все забыли…
А потом, когда приехали сюда, я как-то упустил момент, забылся… И понял, что что-то происходит, когда краем глаза заметил оповещение системы безопасности на часах.
Ну, а дальше…
Дальше пришлось импровизировать.
— Я так понимаю, Ящер в этом всем вообще не должен фигурировать…
Серый молчит, вздыхает.
Ему-то, гению гребанному, весь расклад очевиден сходу. А вот мне, медленному, по его мнению, тупарю, надо хотя бы для себя в башке все разложить.
Герцен — прямой конкурент Ящера.
И в предвыборной гонке, в том числе. Понятно, что тема отъема денег у населения через таких вот осликов — интересна, потому что редко кто из них знает своего прямого руководителя, кому именно от отстегивает большую часть бабла. Получается, на горячем надо ловить.
А как?
А это теперь проблема Ящера.
Мы ему, выходит, подогнали офигенную возможность потопить конкурента. Ослика, да не из последних, если умудрился сыночка его крутануть. Я прикидываю, сколько он с него снял. Понятно, что самому ослику дай бог, пять процентов от суммы перепало, но даже этого хватило, чтоб вдоволь помотаться по курортам.
— Слушай, а это у нас по другому ценнику должно проходить! — поднимаю я взгляд на Серого, и тот кивает, чуть снисходительно.
Я поднимаюсь, отряхиваю порядком запыленную футболку, давно переставшую быть белой, прикидываю в уме, насколько увеличивается наш гонорар в связи с вновь открывшимися обстоятельствами.
И соглашаюсь с братом: нельзя, чтоб этот уродец пропал среди бела дня просто так.
Сомневаюсь, что его, выродка, надолго оставляют без присмотра, за такими придурками обычно послеживают.
Если бы его просто из бара утащили, или на улице, или он вышел бы и пропал, то искали бы, кому это нужно… Вышли бы на Ящера. Негласно, само собой, но вопросы бы были.
Он — первый подозреваемый.
Начнут так вот ослики другие пропадать, на кого будут вешать? Кто сразу, словно улитка, спрячет рожки и упятится со всеми своими грехами куда подальше, чтоб не заловили? Или насторожится и в атаку пойдет, тоже компромат какой-никакой опубликует… И даже не в прессе, а в узком кругу ограниченных людей. Тех самых, что ставочки делают, поддерживая своего кандидата…
А тут куча народу видела, как он вышел из заведения, за неделю до этого в том же заведении интересовался женщиной в красном, про которую тут только совсем больной не в курсе, чья она.
Вышел, сел в такси… И приехал сюда.
А отсюда он, скорее всего, поедет к Ящеру на разговор приватный. И затем, наверняка, вернется обратно, догуливать отпуск… И готовится к новым свершениям. Теперь уже на благо нового хозяина… Это если не будет дураком упертым. А если будет дураком… Ну, земля ему, как говорится.
А у нас с братишкой алиби — камеры, чистые совершенно, свидетели, репутация, опять же…
Мы никого не видели, не слышали. Через наш забор даже птички не пролетают, а уж тем более всякие посторонние. Мало ли, кто тут шатается, за пределами частных владений? Мы за каждого бомжа ответ не можем держать.
Таким образом, полиция не прицепится, не к чему. Даже самые прикормленные, если их Герцен пригонит, нихера не найдут.
А вот все, кому надо, лишний раз подумают, стоит ли смотреть на женщину Жнецов слишком пристально. А то остров большой, строится, опять же, активно. Котлованов всяких на всех хватит…
Все эти мысли в моей голове мгновенно пролетают, пока встаю, отбираю у Серого сигарету и затягиваюсь. Вообще, я бросаю, но, блин, бросишь тут…
Теперь остается лишь дождаться ребят Ящера и свалить.
Домой.
К Дане.
К Тимохе и Андрюхе.
Жмурюсь, не скрывая блаженного предвкушения на лице. Все же, жизнь — нереально хороша.
У меня есть женщина, самая лучшая в мире. Брат — мой теневой близнец, мое второе “я”. Племяш, серьезный и дохренища умный. И сын. Похожий на меня, как две капли воды.
Это просто комбо!
Это значит, жизнь уже удалась.
А дальше только круче будет.
Главное, не проебать. Но тут я спокоен. Если я оступлюсь — брат подхватит. А наша женщина обеспечит тыл.
А наши дети — гарант нашего будущего. Того, что все не просто так.
Все правильно.
Все так, как должно быть.
Эпилог. Серый. Сын
Мой сын во сне очень похож на моего брата. Не знал бы на сто процентов, что он мой, то чисто визуально подумал бы, что Андрей — Артема.
Но это только лишь, пока он спит.
А когда открывает глаза, сразу становится понятно, чей это ребенок.
Серьезное выражение лица, характерная неуступчивость в мнениях, взрывной ядовитый нрав.
Моё.
Все моё.
А уж когда за комп садится и надевает специальные компьютерные очки…
Я от него буквально взгляда оторвать не могу.
Есть вещи, на которые можно смотреть бесконечно…
И мой