Ять! Я выпучился на тролля. Нет, ну он говорил, что сделает отвлекающий маневр, но… Все, кто погиб во время восстания в Крупани и сражениях в Банате и на равнинах Раскии теперь бесчинствуют на комбинате? Представляю, какие сообщения летят в штаб к Дьердю Ракоци! Мол, тут половина урук-хая, не меньше! А вторая половина шествует к Бухаресту, подвергая мечам и пожарам Трансильванию и Валахию! Определенно — Хурджин своего рода гений!
Тросы скрипели, земля становилась все ближе. Авангардные вагонетки уже выгружались, молодые папуасы во главе с Лурцем и Райлой резали охрану обогатительного комбината и наводили ужас на редких работников. Создать панику, запугать город, заставить жителей бежать — вот что было ключевой задачей. Город и так не спал — кипешь на склоне горы, на предприятии, которое многим из них давало средства к существованию, не мог не оказать на них нужное воздействие. Это было понятно.
Вопрос был в другом: поверят ли Хуньяди, что урукам хватит наглости атаковать замок? И что у них (то есть у нас) есть железобетонное средство против мощных заколдованных врат упыриной твердыни? Отличное такое средство, даже два! Одно — с хоботом и бивнями, второй — длинное, желтое, способное перемещаться внутри камня и кирпичной кладки с той же легкостью, с какой уж плавает в болоте. Ну и еще один воздушный транспортник, не в меру болтливый…
Так что план был простым как репа, поскольку основывался на имеющихся ресурсах — то есть каждом из нас, и на желаемых целях — то есть уничтожению упырей, добыванию добычи и стяжанию славы и подвигов. И реализовывать мы его начали немедленно!
⠀⠀
*⠀ ⠀*⠀ ⠀*
⠀⠀⠀
Атака на замок все-таки оказалась внезапной! Судя по всему, мои догадки оправдались: дружина Хуньяди воевала с духами на металлургическом заводе. Так что наше вторжение по трем плоскостям: над, по и под землей имело оглушительный успех.
Полоз ввинтился в землю еще на подходе: его задачей было обрушение внешнего кольца стен, и рябь на каменной кладке возвестила о том, что эта странная рептилия с учеными степенями, наградами и званиями, близка к полному успеху. В это же самое время Грифон, пыхтя и бормоча, влетел под турель (в смысле крыши, архитектурного элемента, а не артиллерийского орудия) возвышающейся над замком надвратной башни-барбакана и забросил туда троих наших лучших стрелков: Сагдея, Брегалада и Эсси. Ну и лапами, и крыльями принялся зачищать внутренность этого укрепления от супостата.
А я верхом на мамонте, с кардом в одной руке и ракетницей — в другой, во главе полусотни любимейших долбоящеров погнал по мосту к главным воротам. Конечно, мы размахивали оружием, орали, вопили и ревели как ненормальные:
— ЭТО ЕСТЬ НАШ ПОСЛЕ-ЭДНИЙ И РЕШИТЕЛЬНЫЙ БОЙ!
И ясен хрен, у нас собой были штандарты с белыми дланями. Что за штурм замка без возможности водрузить над цитаделью своё знамя? Ну и большие-большие мешки у нас тоже были, куда без них.
А Воронцов, Рикович, маги и опричники шли в арьергарде — прикрывали наши тылы и служили группой резерва, ибо черт его знает, из какой жопы вдруг полезут старые и страшные упыри, и какой участок вдруг начнет нуждаться в мощном усилении.
— ДАДАХ!!! — под ударом бивней Слонопотама сверкающие потусторонними символами створки ворот прогнулись, а потом со страшным треском лопнули и рухнули внутрь атриума: — КРАК!
Не знаю, кого ожидала сотня дружинников, из которых добрая половина была гайдуками? Может группу спецназа? Или — взбунтовавшихся хлопов? Или — дикарей-уруков с дубинами в руках? Но — точно не свирепого боевого мамонта, лучшего бойца ближнего боя во всем Причерноморье, а может — и во всем Государстве Российском! Честно — я чуть не блеванул от тех пируэтов и финтов, которые выделывала эта громадная лохматая туша во внутреннем дворике… Черт бы меня побрал, Слонопотам исполнял прям как Нео в фильме «Матрица: Перезагрузка»! Лапы, жопа, хобот, бивни — все это превратилось в очень быстрое, мощное, смертельное оружие, и сотенный отряд хорошо вооруженных воинов в технологичных доспехах разлетался под ударами мамонта как тростник на ветру. Точнее — та часть отряда, которую не придавило воротами в самом начале.
— ТУ-ТУ! ТУ-ТУ-РУ!!! — торжествующе трубил хоботом дико знакомый мотив этот ненормальный, и жизнерадостно скакал по трупам живых мертвецов, превращая их в мясные лепешки. За «Спартак» болел Сева Потанин в прошлой жизни, что ли?
Трупы живых мертвецов — это, конечно, я сильно загнул. Определенно — нервишки о себе давали знать. Поэтому — я хлопнул Слонопотама по шее и соскочил на землю. Уруки вокруг добивали раздавленных и покалеченных.
— За мной, за мной! — махнул я кардом, и кровожадная молодежь, охочая до драки больше, чем до добычи, рванула по моим следам ко входу в самую высокую башню.
Оттуда уже раздавались сухие щелчки снайперских винтовок. Даже Сагдей сменил свой верный лук на изделие Ород-Равских оружейников, потому как пострелять из такой красоты было охота, а если мой план исполнится — то шансы на такое действие появятся очень и очень нескоро. Или — очень и очень далеко.
Из узкой, окованной железом башенной дверцы, на свет Божий вывалился охреневший от устроенной внутри бойни гайдук — в красной броне, с винтовкой без магазина наперевес… И получил от меня рукояткой карда в лоб, и рухнул навзничь. Я прыгнул ему на грудь, оттоптал морду и ринулся внутрь: нужно было убедиться, что Эсси ничего не угрожает, прежде, чем вламываться в цитадель.
Мы шли по лестнице и сражались с дружинниками Хуньяди — людьми, новообращенными и гайдуками, отвоевывая и заливая кровью ступеньку за ступенькой, орудуя кардами, кулаками, клыками, ногами и всем, что дал своим непутевым злобным детям великий Эру.
Стены вокруг замка заходили ходуном, земля затряслась, я, продолжая бежать по лестнице, глянул мельком в бойницу: куртины и башни пошли крупными трещинами, кое-где от них начали отваливаться целые куски кладки… Ото всех, кроме самой высокой, этой самой, в которой мы и находились. Все-таки Полоз был академиком и доктором наук, а не дурным уруком, ему разрушение ради разрушения удовольствия не доставляло, он действовал жестко, но аккуратно.
Наверху раздался клекот грифона и частые звуки выстрелов из чего-то автоматического. Взлетев огромными прыжками еще на несколько пролетов, я вломился во что-то вроде караулки. Два гайдука решетили грифона из штурмовых винтовок, а