Господи, как жаль, что нельзя пить. Будь ты проклято, Маковое Зернышко! Нет-нет, я пошутила.
Мы снова в дороге. Пришлось опять останавливаться – мне надо было пописать, а Клео – яростно исторгнуть из себя в кусты шесть конусов водочного мороженого.
На заднем ряду минивэна началась какая-то бешеная мешанина из Take That. И очень сильно воняет старыми фруктовыми ирисками и водочной блевотиной. А я даже чертово окно опустить не могу, потому что у всех укладка. Знаете, я уже прямо надеюсь, что мы разобьемся.
Наконец приехали в парк-отель «Топпан» – на час позже, чем было запланировано, а это означало, что мы трагическим образом пропустили конкурс «Удержись на Жеребце» (недовольные возгласы и шипение). По счастью, завтра этот конкурс будет опять (аплодисменты и радостные крики).
Едва я вышла из минивэна, как мне тут же стало ясно: это – дикая местность, а мы в ней – свежее мясо. Вокруг нас змеились гравийные дорожки, утыканные указателями с надписями «К ЕДЕ», «К ИГРОВЫМ АВТОМАТАМ» и «К КЛУБУ», и по этим дорожкам блуждали большие компании мужчин в футболках английской сборной, длинных шортах и шлепанцах, водительских солнцезащитных очках и с бутылками в руках. Они выкрикивали всякие романтичные шуточки типа: «Привет, красавица, ну-ка давай сиськи наружу, пока солнце светит!» и «О-па, о-па, парни, прибыл отряд для буккакэ [101]!»
К моему бесконечному стыду и ужасу, в нашей компании большинству все это было по кайфу. Тетушка Стеф подцепила восемнадцатилетнего парня, который похотливо заглядывал в наше заднее окно – мы тогда еще из минивэна не успели выйти. С тех пор я ее больше не видела. Все за нее волнуются. Надеюсь, она умерла.
Я в туалете. Только что заселилась в Шале номер десять, мы тут втроем с Пидж и Джеммой/Дженной (интересно, что они поселили вместе трех самых тихонь). Домик тесный, воняет хлоркой, а кровати явно перекочевали сюда из тюрьмы Уормвуд-Скрабс: жесткие, с металлическим каркасом и скрипят. На матрас я даже взглянуть не решаюсь.
Снаружи и шагу нельзя ступить, чтобы кто-нибудь не крикнул тебе вслед какую-нибудь пошлость, не обнял или не схватил за задницу. И самый ужас – то, что тупым ЛОКНО это нравится, – окончательное подтверждение того, насколько мы с ними разные: это место ну вообще не про меня. Оно – про них! Я не люблю тусоваться, не люблю, когда меня лапают по пьяни, не люблю шума, а это место просто создано для всего такого. Зачем я опять строю из себя одну из них? Кто-нибудь, напомните мне, пожалуйста? Ах да, точно, никто не напомнит, потому что у меня НИКОГО НЕТ.
Мел (которая уже переоделась в праздничный наряд, состоящий из короткого белого платья, боа из перьев, ковбойской шляпы с фатой, сапог до бедер, табличек с буквой «L» и перевязи с надписью «Будущая Невеста») успела полизаться с тремя парнями (ее первое праздничное задание – поцеловать за эти два дня как можно больше мужчин), Пропитанная Морилкой Тетя Стеф снова возникла и висит, присосавшись, на губах у девятнадцатилетнего водопроводчика из Уоррингтона, такого низкорослого, что кажется, он ее малыш-сынок.
Если бы мне вздумалось составить здесь свой очередной Убойный Список, он был бы просто нескончаемый. И начала бы я со своих подруг.
Ну окей, это было неплохо – дневные коктейли в баре в сопровождении импровизированной Тотальной Обнаженки от группы «дерзких официантов» и пенис, прокрутившийся пропеллером в четырех дюймах от моего лица. Знал бы его владелец, что произошло с тем, кто проделал эту штуку до него.
Кстати о мельницах, от Крейга по-прежнему никаких вестей.
Что хорошо/плохо в поездках куда-нибудь вместе с ЛОКНО, так это то, что они на меня почти не обращают внимания, поэтому, когда они заказали напитки, мне ничего не стоило вернуться к бармену и сказать: «Будьте так любезны, сделайте, пожалуйста, мой коктейль „Завали Ширли Темпл“ как можно более невинным», – они и глазом не повели. Пока что трезва как стеклышко.
Невеста-Всем-Ни-С-Места и ее подружки заказали себе напитки с самыми похабными названиями, какие только нашлись в барной карте: для Бев и Шэрон две «Рыжеволосых шлюшки», для Люсиль «Секс в бокале», для Клео «Раздвигатель ножек», Пидж и Джемма/Дженна выбрали «Золотой душ» (их развозит буквально на глазах), а Мел взяла «Тугую щелку» и «Вышиби из меня дух» со льдом. Потом все они отправились в «Лазер-квест». Я сказала, что меня немного мутит после всей этой «водки», и вот теперь сижу на своей скрипучей кровати и думаю, нельзя ли как-нибудь инсценировать собственную смерть. Как вообще люди вроде меня веселятся в подобных местах? Бр-р-р.
Сижу у бассейна. Все остальные – в нем, и у всех – сиськи наголо. Похоже на сисечный суп. Как же меня достали все эти люди. Я бы прямо сейчас ушла отсюда пешком, если бы до дома не было так охренительно далеко. Денег на кэб мне хватит. Если выехать прямо сейчас, то как раз успею домой к… твою мать, меня утаскивают на конкурс «лимбо-дэнс». Помолитесь обо мне.
19:27, и мы все в своих шале – готовимся к веселой ночи пьянства, танцев и игры «Передай Гонорею!» (я сказала, что у меня эти дела, так что купаться мне нельзя). Вручили Мел ее альбом-сюрприз и поиграли в предсказуемые игры спонсорства «Энн Саммерс» [102] – «Кто Первым Съест Шоколадный Пенис» (победила Люсиль), «Кто Первым Слижет Все Взбитые Сливки С Какого-то Неизвестного Парня» (победила Мел) и «Стрип-Твистер» – тут не знаю, кто победил. Вообще-то я не расстроюсь, если у меня сердце прямо сейчас возьмет и перестанет биться.
За исключением отдельных замечаний от Мел на тему того, что я «порчу всем веселье» (вообще-то я участвовала в «лимбо», чего еще ей надо?!), думаю, Спектакль идет как по маслу, но, честно говоря, кому какое дело? Я сейчас иду в караоке, по уши нарядившись в статические тряпки, так что меня убивает током каждый раз, когда я врезаюсь в кого-нибудь шерстяного.
От Крейга по-прежнему никаких вестей. Ведь если бы его выпустили, он бы написал, правда? Может, ему уже обвинения предъявили.
02:03 ночи. Пидж лежит лицом в тарелке с чипсами. Я раньше не замечала, но она уродина. И даже то, что она хороший человек, тут никак не поможет: она безнадежно и охренительно страшна. И это ничем не искупить. Нос огромный, глазки – поросячьи, лицо – длинное. И еще она испускает газы с запахом жареной свинины.
Джемма/Дженна храпит с такой мощью, что странно, как ей голову до сих пор не оторвало; кожа у нее вся голубая, потому что она тискалась с каким-то раскрашенным голым типом, изображавшим на празднике Смурфика. Я сбежала с середины марафона «Пой-Под-Аббу» и пошла посидеть у бассейна – помочить ноги в воде и поговорить с Маковым Зернышком. Здесь