Несмотря на враждебное отношение со стороны Лопухина, Резанов честно исполнял свои служебные обязанности. За участие в разработке законов о земле и о заводах он даже получил орден Святой Анны 2-й степени, а с ним и скромную, но пожизненную пенсию в 200 рублей. Резанов хорошо усвоил уроки Державина, опытного царедворца, и планировал со временем взять реванш над Лопухиным. Но сперва надо было дождаться, когда императору надоест любовница.
И действительно, амурные отношения Анны Лопухиной и Павла быстро закончились. Девушка попросила Павла разрешить ей выйти замуж за друга детства князя Петра Гагарина, и он благословил брак. С окончанием романа закончилась и политическая карьера Петра Лопухина. Нет-нет, его не выгнали – он сам, понимая, что дело идет на спад, подал прошение об отставке, и ему даже были пожалованы земли в Киевской губернии (староство Корсунь). И, кстати, он вернется на службу при Александре I, и даже снова станет генерал-прокурором Сената.
Четвертого июля 1799 года Гавриил Державин в качестве главы Коммерц-коллегии предложил Павлу еще раз пересмотреть хартию о создании Российско-Американской компании. А 7 июля, то есть через три дня, отставка Лопухина была принята. Вместо него на пост генерал-прокурора был назначен бывший губернатор Риги Александр Беклешов, хороший знакомый Державина. На следующий день, 8 июля 1799 года, Павел подписал указ, который стал настоящим подарком ко дню рождению Резанова, которому исполнилось тридцать пять лет. Получилось, что на день рождения царь подарил ему Америку!
Условия подписанного императором документа были гораздо более щедрыми, чем те, о которых мог мечтать Шелихов. Прежде всего в нем говорилось, что «Его Императорское Величество берет компанию под особую защиту», а это означало, что компании не грозит банкротство. Компания получала привилегии сроком на 20 лет (в 1821-м и 1841-м привилегии продлевались). Кроме этого, по крайней мере в теории, государство говорило о вооруженной защите интересов компании: «Все офицеры флота и морских сил должны поддерживать компанию по всем вопросам, в которых ей требуется помощь». Но самое главное, компания получала право на монопольную торговлю, промыслы и разработку полезных ископаемых на северо-западе Америки (Аляска), Алеутских и Курильских островах, а также – внимание! – исключительное право присоединения к Российской империи открываемых территорий в северной части Тихого океана. Чтобы все знали, что компанию поддерживает государство, флагом РАК стал бело-сине-красный триколор с орлом.
Были назначены директора компании. Так как компания фактически находилась в Иркутске и там же было больше всего акционеров, иркутские купцы выбрали трех директоров из своей среды: купец Иван Голиков, а также два иркутских купца братья Мыльниковы, которые раньше были конкурентами Шелихова, а теперь стали партнерами. Четвертым директором стал свояк Резанова Михаил Матвеевич Булдаков, и стал не случайно: Павел выразил желание, чтобы в правлении обязательно присутствовал член семьи Шелиховых, и он лично распорядился назначить Булдакова в качестве «первенствующего директора». На этом милости для Булдакова не окончились – через полгода он получил чин коллежского советника и золотую шпагу. Резанов находился на государственной службе, поэтому не мог быть директором, но он считался фактическим главой компании. По документам РАК Резанов числился «высшим представителем компании в столице».
Павел стал одним из первых акционеров компании, купив двадцать акций по 10 000 рублей каждая. Императрица и младший сын Павла Константин купили по две акции по 500 рублей каждая. Большая часть акций в сумме 935 700 рублей принадлежала семье Шелиховых.
Шестнадцатого сентября 1799 года состоялась первая встреча совета директоров компании. Проходила она в Петербурге, что было символично: купцов и первооткрывателей поддерживает государство. В октябре 1799 года в Охотск с грузом пушнины пришел принадлежавший компании фрегат «Феникс» под командованием Шилдса: пушнина была продана более чем за миллион рублей в Петербурге и в Кяхте6. Это было достойное начало.
«Пожалуйста, «уговорите матушку (Наталью Шелихову. – О. М.), чтоб она была к ним (компаньонам. – О. М.) милостива, – писал Резанов Булдакову 30 октября 1799 года. – Постарайтесь о выдаче им по разделу положенной суммы денег, также не забудьте и меня. Впрочем, об них более прошу, я перебьюсь как-нибудь; а им не можно. Они не правы во многом, но, ей-ей, извиняйте их неопытность и что они не имели таких, как мы, случаев. Ты пустил, братец, свою долю в торги, я купил деревню, и так мы должны благодарить Бога и матушку, но они виноваты ли, что лишены сих способов» 7.
Финансовое положение Шелиховых улучшалось. Наталья купила Резанову и Анне поместье в сорока километрах от столицы: небольшой барский дом и деревушка, в которой жили 23 семьи крепостных. Резанов сперва назвал поместье Резановка, но потом поменял на Анненское, в честь жены. Не исключено, что прямое отношение к изменению названия имела теща.
Также Наталья купила «детям» поместье в Псковской губернии, побольше, из шести деревень с общим числом душ 241 человек. Она приобрела его у Окуневых, родственников Резанова по материнской линии. Окуневы испытывали проблемы с деньгами, поэтому были рады сделке. Ни Окуневы, ни сам Резанов, не стесняясь, взяли деньги Шелиховой. Наталья проявила большой интерес к описи имущества, но в целом спокойно приняла роль дойной коровы аристократов.
Для представительства компании в Санкт-Петербурге Резанов купил красивый особняк на набережной реки Мойки, построенный в стиле неоклассицизма. На нем висит мемориальная доска, гласящая, что в этом доме в 1824–1825 годах жил Кондратий Рылеев, один из пяти казненных участников восстания декабристов.
Пока Резанов обустраивал здание, Павел I мучился предчувствиями о скором окончании своего царствования. «Я слишком поздно взошел на трон и не смогу навести везде порядок», – сокрушенно писал государь. Чтобы добиться порядка, о котором он мечтал, Павел назначил Петра Обольянинова начальником своей тайной полиции, а чуть позже сделал его генерал-прокурором Сената. По счастливой случайности, Обольянинов оказался знакомцем Резанова по тем временам,