– Тебе ведь хорошо, – не спрашивал, а именно констатировал он, когда я содрогалась в оргазменных судорогах. – И никогда ни с кем так не будет. Поняла меня?
– Возможно, – вынуждена была признать я.
Потому что сложно было представить, что человек способен любить так беззаветно дважды за короткую жизнь. А разве может быть секс лучше, чем с человеком, которого обожаешь?
Один вид того, как Баринов, запрокинув голову назад, кончает в меня, сжимая зубы, сводил с ума… Я таяла от того, как мышцы на его руках бесконтрольно напрягаются, а член внутри меня яростно сокращается. Покрывалась мурашками от последних трех решительных ударов, вколачивающих меня в стол.
Он распахнул глаза, посмотрел меня более ясно. Я молчала, и он молчал. Главных слов так и не прозвучало.
– Уходи, – сдалась я наконец. – Это ничего не меняет.
Он посмотрел на меня странно. Со злостью. Даже с ненавистью. А ведь еще секунду назад все казалось иначе.
Резинка на волосах порвалась, волосы на голове Юры путанно облепили взмокшее тело. Борода сегодня была длиннее обычного. Я ощутила себя на мушке опасного зверя.
Он резко вышел из меня, не глядя застегнул ширинку. Осмотрелся по сторонам, подметив без капли эмоций:
– Деньги на ремонт поступят сегодня на счет.
Глава 13
– …Что же, самое важное мы с вами уже обсудили… – девушка по видео связи заглянула в планшет, приспуская очки. – О, есть один малоприятный факт. Должны предупредить о нем сразу, чтобы понимать ваше отношение к ситуации.
– Говорите, – с готовностью заявила я, выравниваясь по струнке в напряжении. – Хочу знать все на берегу.
Блондинка состроила тревожную гримасу и с сожалением пояснила:
– Наш основной рабочий график с десяти утра до четырех дня. Частенько бывает такое, что работникам приходится задержаться до шести. Порой, даже семи вечера.
– Оу… – мои брови удивленно поползли на лоб. – Это все сложности?
– Знаю, это ужасно и очень отталкивает! – тут же начала оправдываться она, вскинув ладони. – Часы переработки оплачиваются по двойному… Порой, даже тройному тарифу. Но, знаю, это никак не компенсирует моральный вред и отсутствие личной жизни, – я молча таращилась на девушку, пока она первая не сдалась: – Можем предложить вам хороший пакет страхования, скидку на аренду недвижимости в домах нашей корпорации и, конечно же, издержку бензина.
Стараясь держать себя в руках, я скупо кивнула:
– Спасибо большое за информацию. Думаю, нам обоим нужно все обдумать и созвониться позже.
– Конечно-конечно, – девушка согласно кивнула, отложила планшет и посмотрела на меня с приятной улыбкой. – Это только первое собеседование, вам предстоит пройти еще два, включая личный диалог с владельцем компании. Но, по секрету, ваша кандидатура нас особенно интересует. Если все пройдет гладко, выбор падет на вас. Так что думайте, Елизавета.
Мы попрощались, связь оборвалась. Только тогда я смогла дышать ровно.
Устало развалившись на ужасном твердом диване съёмной квартиры, я поежилась от дискомфорта. Часть меня чертовски скучала по уютной квартире в привычном районе. Но вернуться туда я не могла и не хотела. Сейчас она успешно продавалась с торгов. Другая же часть трепетала от возможности ступить в новый жизненный этап.
Чем больше собеседований я проходила, тем больше убеждалась: после службы у Баринова моя профессиональная компетенция выше, чем у многих директоров заграницей. Но позже до меня дошло, что дело не в Юре… Все знакомые, включая Вику и Макса, работали так же тяжело и упорно. Значит, дело в подходе к работе в России.
Самое интересное предложение о работе поступило из Норвегии. Оказалось, владелец крупной косметической эко-фирмы «Тотал Блек Аут» лично захотел себе такого менеджера по продажам. Баринов указал мое имя в строке авторства идеи по раскрутке безумно популярных автоматов с украшениями.
Зарплату, конечно, никто космическую не обещал. Но хорошую. Копейки считать не придется. Языков я знала много. Была возможность стать главой отдела. Работать нон-стоп была готова. А, главное, стремилась к полным переменам в жизни.
И все же на душе скребли кошки, а сердце больно сжималось. Словно я делала что-то не то. Шагала не туда…
– Все, пора… – тяжело вздохнув, я с трудом заставила себя подняться с места. Надеть брюки, что предпочитала не носить во время интернет-собеседований. Хватало трусов и блузы. – Надо идти работать.
Мне оставалось всего два рабочих дня: сегодня и завтра. После подписания документов об увольнении работать с Юрой было совсем невыносимо. Он превратился в бешенную собаку. И ярость эта обрушилась не только на меня. В большей степени на всех остальных сотрудников: урезал зарплаты, уволил кучу людей, устраивал постоянные проверки…
– Два дня, Лиза, – пообещала себе я перед зеркалом. Затянув длинные волосы в высокую гульку, я поправила пиджак, подвела стрелками глаза и сделала губы мягко-алыми. Косметика стала неким щитом между мной и тяжелой реальностью. – Ты сможешь!
Добираться до офиса теперь было сложно и далеко. Сперва пятнадцать минут в гору до остановки, затем полчаса на автобусе. В конце спускаешься в метро и проезжаешь семь остановок с двумя пересадками. И, вуа-ля, ты около офиса!
Выходя из подземного перехода, я, как всегда в последние дни, ненавидела жизнь и мир вокруг, как на меня буквально налетел Федя.
– О, Лиза! – радостный и улыбчивый, он кинулся обниматься. Ошалев от такой наглости, я позволила мужчине прижать меня к своей груди. Но тут же очнулась и отшагнула в сторону. – А я к тебе приходил. Мне сказали, квартира продается. Ты куда пропала? Трубки не берешь, дома не появляешься, из офиса увольняешься…
«Откуда он знает номер моей квартиры, если провожал только до подъезда? – задалась вопросом я. – И вообще, про увольнение никто не распространяется. Баринов сразу обозначил, что это лучше держать в секрете.».
– Я тебя заблокировала, прости, – без капли сожалений выпалила я. Федя стал слишком уж настырным после нашей внезапной прогулки. После разрыва с Юрой мне было не до него. – И вообще, откуда ты?.. – я стояла спиной к дороге, когда мимо проезжающая машина посигналила. Я не успела даже повернуться, как авто с огромной скоростью проехало по огромной луже. Мои идеальные ботинки на каблуках, а также брюки до колен оказались покрыты толстым слоем грязи. Блузке с пиджаком повезло больше – на них осталась россыпь капель. – Какого, нахрен, черта!
Мокрая,