— Ты всегда так спокойно все воспринимаешь? — спрашиваю неожиданно.
Марат слегка хмыкает.
— Это привычка. Слишком часто приходится скрывать свои эмоции. Особенно в моей семье.
— Но ведь это тяжело....
— Иногда. Но я привык.
Я снова отвожу взгляд в окно. Понимаю, что этот разговор открыл какую-то дверь в его мир. И теперь мне хочется узнать больше. В его словах была доля горечи, которую он старательно скрывает. Возможно, это наша общая чёрта — спрятанные под слоем равнодушия раны.
Где-то в глубине души я чувствую, что с ним мне действительно ничего не страшно. Марат — моя защита, и пока мы рядом, я могу выдержать все, что нас ждет впереди.
Мы подъезжаем к огромным чугунным воротам, которые медленно открываются, словно в фильме про зловещие семейные тайны. За ними возвышается особняк. Огромный, массивный, с колоннами и высокими окнами, он кажется больше похожим на музей, чем на чей-то дом. Я невольно замираю, ощущая, как холод проникает под кожу. Здесь все говорит о деньгах и власти. Теперь я начинаю понимать, почему Марата называют Мажором.
— Это твой дом? — слова срываются с моих губ прежде, чем я успеваю обдумать их.
— Семейный, — отвечает он, выключая двигатель. Его голос спокоен, как всегда, но я замечаю, как уголки его рта чуть сжимаются.
Я выхожу из машины, и морозный воздух тут же окутывает меня. Двор кажется слишком пустым и безмолвным, будто все наблюдает за нами из тени. Высокие окна дома блестят, как глаза. Мне становится не по себе.
Марат обходит машину и оказывается рядом. Его рука на мгновение касается моего локтя. Теплое прикосновение ненадолго прогоняет леденящее ощущение одиночества.
— Всё нормально. Это всего лишь стены.
— Стены? — усмехаюсь я нервно. — Они выглядят как декорации к какому-нибудь триллеру.
Марат кивает с легкой усмешкой, но в глазах видна тень чего-то более глубокого. Мы поднимаемся по широким мраморным ступеням. Дверь открывается прежде, чем мы успеваем дотронуться до звонка. На пороге стоит мужчина в строгом костюме. Его взгляд скользит по мне оценивающе, как будто он уже делает выводы.
— Добрый вечер, Марат Саттарович. Ваша спутница, — говорит он безэмоционально и делает жест, приглашая войти.
— Дарья, — сухо бросает Марат.
Снимает пальто и помогает мне снять шубку. Отдает мужчине в костюме, меня берет под руку и ведёт по широкому коридору.
Внутри дома ещё холоднее. Стены украшены картинами в массивных рамах, потолки уходят ввысь, создавая ощущение давящей пустоты. Здесь все слишком строго и идеально. Шаги эхом отдаются под высокими сводами.
— Ничего себе.... — тихо произношу я, оглядываясь.
Марат не отвечает, но его взгляд говорит больше слов. Он будто сам здесь чужой. Мы проходим дальше, и с каждым шагом я чувствую, как напряжение растет. Мне кажется, что невидимые глаза продолжают следить за мной со всех сторон.
— Тебе здесь нравится? — неожиданно спрашивает Марат.
Я вздрагиваю от его голоса.
— Это.... впечатляет. Но немного жутковато.
Он кивает, словно ожидая этого ответа. В его взгляде мелькает тень усталости, как будто этот дом не приносит ему ничего, кроме тяжести.
Мы продолжаем идти по длинному коридору, пока не оказываемся перед дверью в огромную гостиную. Там уже ждет высокий мужчина с властным взглядом. Его осанка выдает годы контроля и привычки командовать. На первый взгляд он кажется человеком, который всегда добивается своего.
— Добрый вечер, отец, — произносит Марат ровно.
Мужчина переводит взгляд на меня. Его глаза холодны и пронзительны. Я чувствую, как внутри все сжимается.
— Добрый вечер, — отвечает он и добавляет после паузы. — И кто это?
Прежде чем я успеваю что-то сказать, из соседней комнаты выходит женщина. Она стройная, элегантная, с мягкими чертами лица и внимательным взглядом. Ее присутствие сразу смягчает атмосферу.
— Марат, дорогой, — ее голос звучит тепло. — Ты не предупредил, что у нас гостья.
— Мама, это Дарья, — спокойно отвечает Марат. — Дарья, это моя мать, Ольга Сергеевна.
Женщина подходит ближе и слегка улыбается мне.
— Добро пожаловать, Дарья. Надеюсь, наш дом не слишком тебя пугает.
— Спасибо. Он.... впечатляет, — я стараюсь говорить ровно, но голос слегка дрожит.
Она кивает, внимательно глядя на меня, а затем переводит взгляд на мужа.
— Может, прекратишь свои допросы с порога? Гости должны чувствовать себя желанными.
Мужчина хмыкает, но больше ничего не говорит. Атмосфера немного разряжается, и я чувствую, как напряжение понемногу спадает. Марат едва заметно касается моей руки, словно подтверждая: всё под контролем.
Глава 26 Дарья
— Саттар Ахметович, — всё же представляет отца Марат и я вынужденно снова смотрю на него.
Он высокий, статный, с холодными серыми глазами, которые словно рентгеном сканируют каждую мелочь. Мне становится трудно дышать, а внутри все сжимается в тугой узел тревоги. Его присутствие заполняет все пространство комнаты, словно воздух становится тяжелее.
— Интересно, кто эта молодая особа? — произносит он, делая шаг вперед. В его голосе нет ни капли доброжелательности.
Я отвожу взгляд, словно это может защитить меня от чересчур пристального внимания.
— Отец, я повторяю ещё раз. Ее зовут Дарья. Все остальное вас не касается, — его голос мягкий, но я слышу в нем скрытую угрозу. — Надеюсь, ужин будет без допросов?
Отец Марата усмехается уголком губ. Его взгляд на миг задерживается на сыне.
— Это зависит от того, какие ответы я услышу, — он делает жест в сторону стола.
Ольга Сергеевна тут же берет инициативу в свои руки. Ее рука мягко касается моего локтя, и от этого простого движения становится чуть легче. Она улыбается мне, пытаясь смягчить обстановку.
— Пойдем, Даша. Не обращай внимания на его манеры. Мужчины у нас иногда слишком серьёзны.
Я киваю, стараясь держать лицо нейтральным, но внутри все кипит. Мы идём к столу, и я ощущаю на себе тяжелый взгляд. Атмосфера становится ещё более напряженной, когда мы садимся. Огромный стол, безукоризненно накрытый, кажется мне слишком официальным для обычного семейного ужина. Мой взгляд скользит по серебряным приборам и фарфоровым тарелкам, пока я не