Пес, действительно, вывел меня из леса. Оказывается, эти два дня меня искала вся деревня. Когда я рассказал о том, что со мной случилось в Ведьмином лесу, мама заплакала. А бабушка шепнула мне на ухо:
– Сашенька, ты, видимо, угоден Лесной Ведьме, раз она отпустила тебя из леса! Эх… Сейчас ты в долгу перед ней.
Я не обратил внимания на бабушкины слова, на душе у меня было спокойно и радостно от того, что я, наконец-то могу поесть и вдоволь напиться. Отец стоял бледный, как мел, а мама, держа меня на руках, как маленького, так сильно прижимала мое худенькое тельце к своей груди, что мне казалось, что она сейчас сломает все мои кости.
В целом, я не жалел, что так поступил тогда. Родители после этого жили мирно около месяца. Но потом все снова пошло по-старому. Они развелись, когда мне было семь лет. Я тогда вздохнул с облегчением. Наконец-то прекратились мои мучения.
Мы с мамой уехали в город, и с тех пор я больше никогда не бывал в этих местах. Лишь глаза лесных монстров нарушали мой сон, заставляя меня, словно маленького, дрожать и плакать во сне много лет. Психотерапия не помогла. Врачи внушали, что мне, маленькому, все это приснилось. И вот, волей судьбы, я снова оказался здесь, в этом лесу…
Я нашел сухое поваленное дерево и разрубил часть его ствола на дрова. Внезапно позади меня хрустнула ветка. Я непроизвольно напрягся, оглянулся, надеясь увидеть поблизости кого-то из своих, так же собирающих дрова. Но рядом никого не было. Я оглянулся вокруг, почему-то на душе вдруг стало тревожно. Как будто откуда-то из самой чащи на меня кто-то смотрел, но я не видел, кто.
– Эй, кто здесь? – спросил я.
– Прочь! Прочь отсюда… – легкий шепот слился с шелестом ветра.
Или мне это послышалось?
Собрав дрова, я пошел в сторону лагеря. И тут краем глаза я заметил какое-то движение между деревьями справа – силуэт человека мелькнул и почти сразу же исчез, как будто растворился в лесном тумане.
Я зажмурил глаза, по спине пробежали мурашки. И тут в моей голове пронеслись картинки моих ночных кошмаров. Меня охватило странное чувство, как будто я снова маленький и не знаю, куда идти…
– Саша, – голос Леры прозвучал неожиданно близко, – где ты ходишь так долго? Я уже начала переживать!
Девушка шла мне навстречу и, увидев ее, мое напряжение резко отступило, освободив место нежности.
– Искал для тебя цветок папоротника, да вспомнил, что он цветет только раз в году, в полночь летнего солнцестояния, – ответил я и протянул ей обычный маленький колокольчик.
– Забавный ты, Саша, – улыбнулась Лера, – папоротники же не цветут, это всем известно.
– Это в учебниках ботаники не цветут, а в лесу, подобном этому – еще как цветут! – улыбнулся я.
Вместе с Лерой мы вышли на поляну, где был разбит наш лагерь, я отнес дрова к костру и присел возле него. Девушки готовили ужин, кто-то из парней играл на гитаре, рядом со мной устроилась компания обсуждающих, как лучше проложить дальнейший маршрут, чтобы сделать его максимально сложным.
Я смотрел на пламя костра и думал о том, что, наверное там, в лесу, мне просто показалось. Здесь, среди такого количества шумных и веселых молодых людей, мой страх казался детской глупостью.
Тем не менее ночью произошло нечто такое, что заставило нас всех подскочить со своих мест с испуганными лицами.
***
Исчез один из парней.
Ушел из лагеря посреди ночи и не вернулся. О его долгом отсутствии Грише сообщила его девушка.
– Сколько по времени Марка нет в лагере? – строго спросил Гриша.
– Уже больше часа… – ответила побледневшая девушка.
– Ты почему раньше не сказала об этом? – строго спросил Гриша, поднялся со своего места и принялся ходить взад и вперед.
– Я думала, он в туалет пошел! – зарыдала девушка.
– Если ему нужно было в туалет, он не пошел бы от поляны далеко. Давайте позовем его, может, заплутал между деревьями в темноте, предложил я.
Мы принялись кричать в разные стороны. Кричали минут десять, но на наш зов никто не откликнулся. Парни с фонариками обошли лес по периметру лагеря, но Марка так и не нашли.
– Куда же он мог подеваться? – Гриша внимательно и озабоченно вглядывался в чащу.
Девушка Марка, растерянная и напуганная, сидела возле костра и плакала, трое девчонок с бледными лицами утешали ее. Лера держалась за мою руку.
– Саш, а вдруг здесь правда живут ведьмы? – прошептала она мне на ухо.
Я обернулся к ней, погладил по волосам и, пользуясь сложившейся ситуацией, нежно поцеловал в лоб.
– Не бойся, милая. Через пару часов рассветет, и, вот увидишь, мы найдем его. Все будет хорошо.
– Может быть, он нас разыграть решил? – громко сказал я, а потом прокричал в сторону леса, – Марк, мы тебя раскусили, выходи!
Из леса никто не вышел. Ребята смотрели на меня осуждающе. Сейчас, действительно, было не до шуток.
Кое-как дождавшись рассвета, мы собрались на поиски. Я не подавал вида, но душу мою тоже заполнило тяжелое, гнетущее чувство. Наверное, так было со всеми. В лагере было тихо, все то и дело напряженно поглядывали на лесную чащу.
И тут Марк сам вышел из леса. Пока он, медленно передвигая ноги, шел к костру, где варилась в котелке каша к завтраку, мы какое-то время безмолвно смотрели на него. Одежда парня была выпачкана в грязи.
– Милый, что с тобой случилось? Где ты был? – девушка подбежала к Марку и принялась целовать его,
Со всех сторон на Марка посыпались вопросы от взволнованных ребят. Я смотрел в лицо парню и понимал, что с ним что-то не так. Взгляд был отсутствующим, как будто он не мог сконцентрировать свое внимание на ком-то одном. Гриша тоже заметил это и громко сказал, накинув Марку на плечи свою джинсовку:
– Ребята, давайте позже расспросим его обо всем, видите же, он не в себе. Нужно дать ему прийти в себя.
Девушки накормили Марка кашей и напоили горячим чаем.
Мы с Лерой завтракали вместе, в сторонке, как будто уже были состоявшейся парой. И, несмотря на то, что я отвлекся от своих ухаживаний, мы все больше и больше сближались с ней. В походных условиях всегда все идет быстрее, нежели в обычной жизни.
– Саш, может он просто принял что-то? Вот его и "унесло" в лес. А там, судя по его виду, он просто вырубился.