«Могу врезать по голове, быстро отправишься в мир сновидений», — пригрозила она, отодвигаясь, но дальше был только тканевый полог палатки.
Она упрямо поджала губы, явно намеренная защищаться от моих выпадов. Но мы общались мысленно, и было что-то особо интимное в тишине между нами, прерываемой лишь потрескиванием костра вдали.
«Сама-то сумеешь заснуть, зная, что упустила такую возможность?».
«Возможность для чего?», — она с сомнением посмотрела на выход из палатки, но вновь сосредоточила взгляд на моём лице.
«Возможность хорошо провести время, — я ещё придвинулся и потянул на себя одеяло. Ей больше некуда бежать. — Можно целоваться всю ночь, Сэнд. Правда же звучит заманчиво?».
«Поспать всю ночь — звучит заманчивее», — проворчала она, чуть нервно облизав губы.
Я склонился к ней и повторил это прикосновение своим языком. Синие глаза широко распахнулись от удивления.
— Ты же не боишься меня, Сэнд? Знаешь, что я остановлюсь, если ты попросишь, — прошептал, вновь потянув одеяло.
И на этот раз она отпустила, позволила отбросить лишнюю преграду между нами.
«Ты не умеешь останавливаться, Вега, — судорожно выдохнула она, когда мой большой палец скользнул по её груди к соску поверх ткани рубашки. — И такой бесцеремонный, — фыркнула, качнув головой, словно в неверии».
«М-м, каких церемоний ты хочешь?» — проурчал я, касаясь её губ своими.
«Не знаю…», — на этот раз Кэссиди ответила на поцелуй.
Неуверенно, будто ещё сомневалась, поэтому я её не торопил. Да и сам наслаждался моментом. В конце концов, Кэсси Сэнд меня целовала. Снова без пистолета у виска. Нужно запомнить этот миг, ведь через секунду она может опомниться и вытолкать меня пинками из палатки. Вот только вскоре стало ясным, что пока она не собирается останавливать. Нежные руки скользнули по моей шее и проникли под ворот рубашки.
«Снять её?» — уточнил, прижавшись губами к её ушку.
Кэссиди поёжилась. Я ощутил, как по её телу пробежалась дрожь.
«Не знаю… Не уверена…», — ответила она и тяжело вздохнула.
Отстранившись, я присмотрелся к её лицу. Она с силой жмурилась, словно пыталась опомниться.
«Можем снять рубашку сначала с тебя», — предложил с коротким смешком, поцеловав её в кончик носа.
Она распахнула глаза и мило заморгала, глядя на меня в ошеломлении.
«Расскажи, как ты хочешь, Кэсс».
«Я хочу не бояться последствий», — нахмурилась она.
«Хорошо, не бойся», — я вновь поцеловал её в нос, а она сердито закатила глаза, но её губы дрогнули в улыбке.
«Как же легко ты шагаешь по жизни, Эрик. Я завидую, ведь не могу себе такого позволить. Любой мой шаг отразится на всех членах рода и их будущем».
«Вряд ли члены рода требуют от тебя быть несчастной. Надо учиться себя отпускать, когда есть возможность. Подумай, мы одни в лагере…», — склонившись к её плечу, я прикусил губами кожу у основания её шеи.
Она вздрогнула, подавшись ко мне теснее.
«И можем делать что угодно…», — пробормотала в задумчивости.
«Да. Поэтому, Кэсс, расскажи, как тебе нравится, — я вновь заглянул в её глаза. — Хочешь, поласкаю тебя? Только… лучше установить полог, а то всех разбудят твои стоны».
Она вспыхнула и отвела взгляд.
«Говорю же, бесцеремонный…» — буркнула, касаясь тканевого края палатки, и вдоль него поднялся полупрозрачный барьер.
— Я смущаю тебя?
— Да… своей прямолинейностью. Я к такому не привыкла, — она откинулась на руки и кивнула. — Хорошо. Снимай рубашку, — произнесла с вызовом и приподняла брови в ожидании.
Я рассмеялся от неожиданности. Секунду назад смущалась, а теперь требует раздеться.
— Сама напросилась, — улыбнулся я, принявшись расстёгивать пуговицы.
Сапфировый взгляд впился в мой торс, наблюдая за разоблачением, и с каждым мгновением разгорался всё большей жаждой. Но вот рубашка была отброшена назад. Я положил руку на пояс.
— Штаны тоже снимать?
— Нет, — качнула она головой. — Останешься в них. Мы же говорили о том, как мне нравится, а не тебе.
— Мне нравится всё, связанное с тобой, Кэсси Сэнд. Я и в штанах получу удовольствие, — весело поиграл бровями, а она рассмеялась, откинув голову.
— Ты ненормальный, Эрик Вега. Иногда мне это нравится.
Знала бы она, сколько радости принесли её слова. Не признание в любви, конечно, но раньше она кривилась при виде меня, а теперь хотя бы считает привлекательным.
— Расскажи, чего ты хочешь? — я вновь приблизился к ней, подхватил под поясницу и потянул на себя.
— Тебя… — улыбнулась она, проведя кончиком пальца по моим губам.
Голод во мне разгорелся за мгновение, кажется, и в ней тоже, и мы забылись в жадном поцелуе. Руки Кэссиди скользили по моей груди, тело извивалось в моих объятиях, а губы сплетались с моими губами. И теперь её шансы выгнать меня приблизились к нулю.
Я положил её на спину и, с трудом подавив желание просто разорвать на ней рубашку, принялся методично расстёгивать пуговицы, не забывая целовать каждый сантиметр обнажающейся кожи. Кэсси тяжело дышала и вздрагивала на каждое прикосновение. Злосчастные пуговки, наконец, закончились, я отбросил в стороны полы рубашки. Взгляд Кэссиди затуманился, губы припухли, волосы растрепались, груди вздымались при каждом вдохе.
— Ты безупречна, — прохрипел я, сходя с ума от представшей картины.
Пусть лишь на ночь, но Кэсси Сэнд моя.
/Кэссиди Сэнфордэску/
— Ты безупречна, — Эрик так смотрел, что и так бешеный стук сердца ускорялся, а мысли путались.
Он восхищался мной, стремился ко мне, вожделел меня. Никогда я не ощущала ничего подобного в мужчине. Марко любил меня, но лишь оберегал как сестру. А остальные… можно сказать, их и не было. Жалкие попытки флирта завершались, как только становилось известно моё имя. Эрик оказался другим, наглым, напористым, бесстрашным, влюблённым и… пробивным. Вот и в мою постель пробился. А я вместо того чтобы выгнать его, впустила, позволила ему так много. И теперь, лёжа перед ним в одном белье, не знала, как заставить себя остановиться. Ведь, как оказалось, близость приятного мужчины тушит природный прагматизм и будит нечто незнакомое в теле. Не думала, что можно дрожать от одного взгляда, задыхаться от прикосновений и сходить с ума от поцелуев. Но именно это со мной и происходило. Голова кружилась, мысли рассеивались, тело жило своей жизнью, потому казалось, близость и вовсе меня убьёт. Только как же хотелось рискнуть…
— Расскажешь, как тебе нравится? — Эрик вновь склонился надо мной и поцеловал.
Лишь