— Всё нормально, парень, — успокоил я его, присаживаясь на корточки рядом. — Инстинкты — штука серьёзная. Они помогают выживать. Главное, что мы учимся их контролировать. Понимаешь? Ты — хороший охотник, но я — твой вожак. Запомни это.
Красавчик осторожно взял свою долю и отнёс её к большому камню, где устроился пировать. Время от времени он поглядывал на меня, словно извиняясь за вспышку агрессии. Да уж, похоже магическая добыча находит отклик в инстинктах хищников на совсем ином уровне.
Сначала мелко порубил мясо крыла ножом.
Достав из рюкзака немного морозной мяты, принялся растирать искровый мох между ладонями. Он превратился в мерцающую пыль, которая покалывала кожу лёгкими разрядами. Затем выжал из мяты сок — капля за каплей, пока не набралось достаточно для густой пасты.
Смешав искровую пыль с соком морозной мяты, получил странную субстанцию — она переливалась серебристыми искрами.
Обильно натёр куски сырого мяса, следя, чтобы каждый кусочек был покрыт равномерно. Мясо сразу же начало слабо светиться, а запах стал необычным — аромат дичи смешался с чем-то электрическим.
— Попробуй, — сказал, подставляя блюдо Красавчику.
Горностай осторожно понюхал приготовленное мясо, и его глаза расширились от удивления. Аромат был действительно невероятным — совершенно не похожим на обычную пищу.
Красавчик принялся есть с явным удовольствием. А я наблюдал за тем, как его шёрстка начинает слабо искриться золотистыми вспышками — признак того, что реагент усваивается.
Получено опыта: 30.
Доев, горностай подошёл ко мне и потёрся мордочкой о ногу. Потом виновато тявкнул и лизнул мою руку — окончательное извинение за агрессию.
— Всё хорошо, — сказал я, поглаживая его по спинке.
В ответ Красавчик запрыгнул мне на плечо и гордо вскинул голову. В его движениях появилась новая уверенность, концентрация.
Афина наблюдала за всем этим с одобрением. Она понимала — стая становится сильнее.
Но Красавчик вдруг резко напрягся. Его маленькая головка повернулась влево, носик начал активно работать, улавливая какие-то едва различимые запахи.
— Что там, парень? — спросил тихо.
Горностай спрыгнул и направился к группе валунов, поросших зеленоватым мхом. Его движения стали более сосредоточенными, целеустремлёнными. После магической пищи его чутьё заметно обострилось.
Я последовал за ним, стараясь не шуметь. Красавчик остановился у самого большого камня и начал принюхиваться к его основанию. Потом тихо тявкнул — он что-то нашёл.
Афина материализовалась рядом с нами, принюхалась и одобрительно рыкнула. Она тоже чувствовала след.
Я начал осматривать камень, ища привычные уже магические метки на уровне груди или плеча. Но ничего не было. Странно. Красавчик явно что-то учуял, а Афина подтвердила…
— Где же ты, красавица? — пробормотал я, ощупывая шершавую поверхность валуна.
И тут взгляд упал на самое основание камня, почти под землёй. Там, где мох переходил в почву, виднелась едва заметная отметина. Слишком низко для обычной метки, почти у самой земли.
Я присел на корточки и осторожно коснулся этого места. Лёгкое покалывание пробежало по пальцам — статическое электричество.
— Хитрая, — выдохнул с невольным восхищением. — Очень хитрая.
Место было выбрано неслучайно. Рысь оставила метку там, где её не смыл бы дождь, не сдуло ветром, но при этом она была достаточно заметна для того, кто знал, что искать. Как волки метят территорию на уровне своего носа, так и она оставляла знаки на высоте своего обоняния — низко, у самой земли, где воздушные потоки слабее, а запах держится дольше.
Обычная территориальная метка, но магическая.
Теперь, когда я знал принцип, поиск стал проще. Магические метки тянулись тонкой цепочкой вглубь леса — все на уровне колена или ниже, каждая в местах, защищённых от непогоды.
— Теперь начинается настоящая охота, — прошептал я, поправляя рюкзак.
То, что началось дальше, мало походило на обычное преследование зверя. Это была игра разумов.
Ветряная рысь больше не пыталась просто скрыться. Она играла со мной.
Первый час я шёл по следу, который казался прямолинейным. Рысь двигалась по звериной тропе, петляющей между старых дубов, и я почти поверил, что на этот раз всё будет просто.
Пока след не привёл меня к обрыву — к самому краю скального уступа, за которым зияла пустота. След обрывался прямо тут, словно зверь шагнул в воздух и исчез.
— Что за…
Я осторожно подошёл к краю и заглянул вниз. Метров двадцать отвесной скалы, внизу острые камни. Даже магический зверь не выжил бы после такого падения.
Красавчик забегал вокруг обрыва, принюхиваясь. Его поведение говорило о растерянности — след действительно обрывался здесь.
— Ложный, — сказал я. — Она нас водит за нос.
Пришлось возвращаться назад, искать место, где рысь свернула с основной тропы. Красавчик методично обнюхивал каждый куст, каждый камень, пока не нашёл развилку, которую я пропустил. Слабое свечение тянулось в другую сторону — к болотистой низине.
Второй след привёл к топкому болоту, где любой сухопутный хищник увяз бы по брюхо. И снова — тупик.
Третий — к густой стене колючих кустов, сквозь которую не пролез бы даже заяц.
После четвёртого ложного следа я остановился на небольшой поляне и задумался. Солнце клонилось к закату, а я так и не приблизился к цели. Но теперь понимал — ветряная рысь не убегает. Она меня изучает.
Каждый ложный след был продуман, каждая ловушка — точно рассчитана. Зверь проверял мои навыки, мою настойчивость, мою способность адаптироваться.
— Она хочет знать, на что я способен, — прошептал, глядя в кроны деревьев.
И тут почувствовал взгляд.
Не видел, но чувствовал кожей — где-то там, среди ветвей, за мной наблюдали. Умные, серебристые глаза оценивали каждое моё движение.
— Афина, — позвал я кошку. — Не ищи её следы. Ищи места, откуда удобно наблюдать за нами.
Кошка понятливо мурлыкнула и начала осматривать окрестности под новым углом. Вскоре она привела меня к высокому вязу, в кроне которого виднелась удобная развилка ветвей.
— Второй наблюдательный пункт, — усмехнулся я. — Сколько же их у тебя?
Афина подошла и мурлыкнула, указывая мордой в сторону ещё одного дерева — сосны, растущей на небольшом холмике. Оттуда тоже открывался отличный обзор на поляну.
— Она нас пасёт, как овец, — понял я. — Водит от места к месту, наблюдая, как мы реагируем.
В этот момент где-то в стороне, раздался лёгкий шорох. Будто кто-то прошёлся по сухой листве.
Я тут же