– Сколько?
– Двадцать человек.
Я почувствовал нехватку воздуха.
– Есть кто-то из знакомых?
– Наш Эрвин из КУШа. Пара ребят с первого курса, остальные – второй и третий. Всё могло закончиться гораздо хуже, если бы не госпожа Ксивер.
Я опустил голову и поймал ее молчаливый взгляд. Затем посмотрел на Рейв. На глубине их глаз плескалось одно и то же чувство, которое я отчетливо различил, потому что думал над тем же.
Мы больше не могли сидеть сложа руки.
Мы должны были действовать.
Кто-то нацелился на нас. Это мог быть кто угодно. Каратели. Альтинг. Третья сторона, о которой мы ничего не знали. В истории Падения было слишком много несостыковок, а мы, так или иначе, оказались одними из переменных этого уравнения.
– Вы уверены?
Они кивнули.
Я посмотрел на Джакса и Силию.
– Думаю, мы готовы провести собрание с КУШем.
***
Через пару дней, когда Крэйтона выписали, мы собрались в его спальне. Здесь было не протолкнуться – кто-то сидел на полу, кто-то занял кровать и диван в углу комнаты. Мы с Крэем и Рейв стояли в центре, готовые к тому, что так долго отрицали.
Я прочистила горло.
– Итак, КУШ! Боже, это даже звучит смешно… – фыркнула, сложив руки на груди. Мой взгляд скользнул по лицам десяти ремалийцев. – Вы знаете, почему мы вас собрали. Мы хотим узнать, что произошло четыре года назад. Хотим узнать, почему наши родители решили устроить Падение, что скрывает правительство и кто такие ЦЭС. Перед поступлением мы поклялись не вмешиваться, но… вмешались за нас.
– Мы доверяем вам, – подхватил Крэйтон. – Но если вы обманете наше доверие, то пожалеете об этом. Я не дам кому-то вновь посадить меня, мою сестру или подругу в лечебницу.
Десять голов закивали, как болванчики. Самым возбужденным был Джакс. Кто бы сомневался. Силия сидела рядом, записывая каждое наше слово в огромную тетрадь под названием «Клуб по Устранению Шарлатанов».
Не самая устрашающая компания, но другой у нас не было.
Мы с Крэйтоном рассказали друг другу и Рейвен всё, что узнали за это время. Больше никаких тайн во благо близких. Своим желанием защитить друг друга мы делали только хуже.
Я рассказала о ЦЭСе и узнала, что Крэйтон тоже знаком с этой аббревиатурой. Рассказала про разговор наследников, нападение триад на Рейкьявик и некий подземный город, о котором никто из нас не слышал. Крэйтон поведал нам о своем эфире – возможности отзеркаливать все способности ремалийцев. Мы с Рейвен сидели час с открытыми ртами, пока он рассказывал, что сделал с Ашером и Лейкли. В нас ничего подобного не проявлялось.
– В марте пройдет раут Альтинга, – вытянула меня из мыслей Рейвен. – Это наш первый и последний шанс узнать что-то от первых лиц. Вы с Крэйтоном, – она посмотрела на меня, – будете в Доме Альтинга, поэтому сможете добыть скрытую информацию. Вопросов слишком много, но думаю, у нас всё получится. Однако до этого времени нам нужно подготовиться.
Все понимающе закивали.
Да, вопросов было слишком много. Произошедшее на День льда и огня показало, что мы, сами того не ожидая, вступили на опасную тропу. Либо кто-то заставил нас сделать это.
А еще тот день что-то сломал во мне.
Эти трое суток, что мы провели в палате Крэйтона, я много думала. Кошмары мне больше не снились, зато теперь они происходили наяву. Наконец-то спустя два месяца модифицированный ген пробудился, открыв во мне силу сокрушения. Но это – малая часть того, с чем мне придется работать дальше.
Я на самом деле была слабой. Не столько физически, сколько ментально. Круачейн что-то разрушил внутри меня. Он сломал стержень. Сломал характер. Я была пугливой и не могла взять под контроль эмоции. Из-за этого мой брат пострадал. Из-за этого я чуть его не потеряла.
Такого больше не повторится.
Никогда.
Я посмотрела на Крэйтона, и он, прочитав мои мысли, слегка кивнул.
Сделав глубокий вдох, я произнесла:
– Начать мы хотим с одного предположения. Мы думали о нем со времен Падения, но не могли найти доказательств. Однако сейчас, находясь так близко к Альтингу, сможем выяснить, правда ли это.
Комната погрузилась в тишину. Силия занесла над тетрадью ручку, готовясь записать то, что я скажу дальше.
– Нам кажется, что прародительница Ремали – наша мать. Джульетта Зальцри.
Продолжение следует…
Примечания
1
Около 190 сантиметров
2
В Исландии вместо фамилий используются так называемые отчества – патронимы, реже – матронимы. К мужским именам прибавляется частица son, а к женским dottir. Например, Ашер Магнуссон буквально переводится как Ашер сын Магнуса.
3
В Исландии принято обращаться или упоминать человека только по имени. Данная практика уместна как в повседневности, так и на официальном уровне. После Падения Альтинг ввел закон об использовании фамилий в отношении приезжих жителей и высокопоставленных ремалийцев – правителей, профессоров, чиновников и других. К коренным жителям обращаются только по имени.
4
В переводе с немецкого – «трахни меня».
5
Торжественный светский прием, введенный Альтингом в 2051 году. Принять участие в нем могут только аристократические семьи.