Кристалл специалиста загорелся красным светом.
— Хм… — промычал он, а затем повернулся к князю Игнатову и пожал плечами. — Ну, ответ очевиден. Никаких совпадений в магических аурах не вижу. Очевидно, эти два человека ранее не встречались в поединке. Я, конечно, не лекарь, но не могу сказать, что эта рана получена вследствие магического ожога. Скорее всего, господин Бахмутов получил её иным способом.
Мой план сработал.
— Так у нас здесь есть лекарь, — напомнил князь Игнатов. — По-вашему мнению, Алексей Александрович, какова природа этого шрама?
— Ожог. Но не термический, а кислотный, — солгал я.
— Всё верно, — подтвердил Андрей Бахмутов. — Уж простите, что пришлось поднять такую панику. Видимо, в пылу схватки я не сразу понял, с кем имею дело. Очевидно, наградил меня этим шрамом… не пиромант.
После этого заявления с Игоря Лебедева сняли орихальконовые кандалы.
Андрей сделал очень большое дело. Весь план зависел только от него. Я убедил его довериться мне и объяснил, как обойти экспертизу, если вдруг её всё-таки решат проводить.
И посоветовал ему наполнить кожу вокруг шрама микроскопическими воздушными пузырями. Он — очень способный аэромант, так что организовать такой трюк было совсем не трудно.
Трудно было принять это решение. Ведь он понимал, что ему приходится добровольно отпускать человека, который когда-то ранил его на поле боя.
— Спасибо, Андрей, — прошептал я уже после окончания экспертизы. Игнатов вернулся в свою палатку и велел Бахмутову присоединиться к нему. Но князь позволил нам переговорить, прежде чем наши пути разойдутся. Всё-таки далеко не факт, что Андрей сможет быстро освободиться. Скорее всего, ему ещё долго придётся находиться под пристальным вниманием князя и его людей.
— Я не мог тебе отказать. Ты же знаешь, — вздохнул он. — Но и ты, Алексей, помог мне снять кандалы. Так что мы в расчёте.
— Я искренне благодарен вам, господин Бахмутов, — вмешался в наш разговор Игорь. — И прошу прощения за то, что вам пришлось пережить из-за меня.
— Извинения принимаются, — недолго подумав, ответил Андрей. — На самом деле я согласился помочь тебе не только потому, что меня попросил Алексей. Я запомнил, каким был твой взгляд в тот день. Ты действовал как зверь, который пытается себя сдержать. Сейчас же взгляд у тебя совсем другой. Вижу, Алексей умеет лечить не только тела, но и души.
В этом он частично прав. Теперь и в самом деле могу. Но для лечения Игоря я использовал куда более сложную схему. Можно сказать, ему помогла реабилитироваться трудотерапия.
— Жаль, что тебя затянуло в эти интриги, — сказал я Андрею. — Надеялся, что ты сможешь посетить мою свадьбу. А она уже совсем скоро. Всего неделя осталась.
— Посмотрим, Алексей, — впервые за эту ночь улыбнулся Бахмутов. — В любом случае, спасибо за помощь. И прости, что оказался по ту сторону баррикад от тебя.
Бахмутов на прощание кивнул Игорю, а затем исчез в палатке князя.
— Поверить не могу, что мне всё-таки удалось выпутаться, — выдохнул Лебедев. — Хороший у тебя друг. На его месте я бы сам себя не пощадил.
— Не сомневаюсь, — усмехнулся я. — Не будем задерживаться. Поехали в губернский госпиталь. Я даже представить не могу, что там сейчас творится. Разумовский со Швецовым теперь зашиваются. Раненых очень много. Твоя помощь тоже пригодится.
Мы забрали одну из свободных карет. Их около кладбища накопилось очень много! Артур Мансуров и Евгений Балашов всё побросали и ринулись отчитываться перед князем. Думаю, они не обидятся, если мы заберём одну из их карет.
Прибыв в госпиталь, мы тут же наткнулись на Александра Ивановича Разумовского. Взмыленный от пота, он помогал солдатам разгружать раненых бойцов. Игорь сразу же рванул ему помогать, а Разумовский, наконец освобождённый от тяжкого труда, замер, уставившись на меня.
— У нас получилось, Александр Иванович, — сообщил я. — Церкви некротики больше нет.
— Алексей Александрович, — будто не слыша меня, пролепетал он. — Мне больно… больно сообщать вам столь ужасную новость. Но… один из ваших друзей скончался.
Глава 4
Я бы гораздо быстрее смирился с новостью о том, что нам на самом деле нам не удалось победить сектантов и Тёмный бог уже явил себя миру. Даже с лёгкостью воспринял бы тот факт, что Дмитрий Лазарев совсем ополоумел и решил издать запрет на использование лекарской магии в Саратовской губернии.
Но смерть кого-то из моих близких друзей? Нет, быть этого не может. Я ведь готов поклясться, что в тот момент, когда мы с Лебедевым спускались в катакомбы, почти все были на ногах. Исключением были Синицын и Багрянцев. Илья потерял сознание из-за потери крови, а Михаил — вследствие перенапряжения лекарских каналов.
Однако перегрузка магией не могла убить Багрянцева, так как я уже снабдил его препаратами, распределяющими вязкость крови.
Кроме этих двоих без сознания оказались Светлана Бронникова, мастер Захаров и Святослав Березин. Но их я вырубил вместе со всем отрядом Сперанского. Воспользовался обратным витком, причём очень аккуратно.
И готов поклясться, что не мог убить никого из них. Я бы никогда не позволил себе такой оплошности. Это абсолютно невозможно. Я ведь даже врагов стараюсь не убивать, не говоря уже о друзьях. Осторожности в использовании лекарской магии я давно обучился.
Остаётся только один вариант. Илья Синицын. Он был ранен тяжелее всех остальных. Причём прежде, чем я приступил к его лечению, Илья и в самом деле был при смерти.
Я не могу сказать, что хотел бы увидеть в морге губернского госпиталя на месте Синицына кого-то другого. Будь моя воля, я бы вообще не пожелал, чтобы кто-то из моих друзей погибал.
Но Синицын за этот год стал мне ближе всех остальных. Если он и вправду не смог пережить полученные раны… Нет. Рано об этом думать. Для начала нужно самостоятельно взглянуть на тело, о котором говорит Разумовский.
Александр Иванович провёл меня в морг. Мы с ним старались даже не переговариваться лишний раз. На какое-то время я забыл обо всём. Самое главное — разобраться с лежащим под покрывалом телом. Возможно, Разумовский что-то перепутал. Через него только что прошло несколько десятков пациентов. Он запросто мог ошибиться.
— Крепитесь, Алексей Александрович, — подойдя к секционному столу, произнёс он, а затем поднял