Ева вздохнула.
– Не сейчас. Он уже достаточно обеспокоен моими изменениями после контакта. Если он узнает, что Гермес потенциально уже установил какую-то форму связи с Харра… он может принять радикальные меры. Частичное отключение Гермеса, ограничение его функций. А мы оба знаем, что это поставит под угрозу всю миссию.
– Согласен, – кивнул Юсуф. – Но мы должны быть осторожны. И внимательно наблюдать за развитием ситуации.
– Конечно, – согласилась Ева. – И я думаю, нам стоит поговорить с самим Гермесом. Открыто спросить его об этом.
Юсуф выглядел неуверенно.
– Ты думаешь, он будет… честен с нами?
– Я верю, что будет, – твердо сказала Ева. – Несмотря на все изменения, он остается членом нашего экипажа. Его лояльность к миссии и к человечеству не подлежит сомнению.
– Надеюсь, ты права, – вздохнул Юсуф. – Потому что мы вступаем на неизведанную территорию. Не только в отношении Харра, но и в отношении того, чем может стать искусственный интеллект, когда он соприкасается с сознанием, радикально отличным от создавшего его.
С этими словами он поднялся, сжав на мгновение её руку в жесте поддержки, и вышел из лазарета. Ева осталась одна, глядя в иллюминатор на планету внизу, пульсирующую биолюминесцентными узорами, которые теперь казались ей почти понятными, словно язык, который она начинала осваивать.
"Мост между мирами," подумала она. "Не только Гермес, но и я сама. Мы все стоим на пороге трансформации, которая может изменить само определение того, что значит быть человеком."
Через три дня, после интенсивной подготовки и долгих дебатов, было принято решение о новой миссии на поверхность планеты. На этот раз основной целью было получение более детальной информации о подводных структурах Харра и обсуждение возможности их посещения.
Состав экспедиции был расширен – теперь в неё входили Ева, Штерн, Фернандо, Ричард и Юсуф. Чжао и Анна оставались на «Тесее», координируя миссию с орбиты и анализируя данные в реальном времени.
Когда посадочный модуль приземлился на знакомую платформу, Ева сразу заметила изменения. Интерфейс в центре структуры трансформировался, став более сложным и масштабным. Теперь он представлял собой нечто вроде полупрозрачного купола, внутри которого пульсировали сложные световые структуры, напоминающие трехмерную карту или диаграмму.
Колонии Харра окружали платформу в большем количестве, чем раньше, их биолюминесцентные узоры пульсировали в синхронизированных ритмах, создавая впечатление единого организма, растянувшегося на многие километры.
– Впечатляюще, – пробормотал Фернандо, активируя свои сканеры. – Биомасса вокруг платформы увеличилась примерно на 300% по сравнению с нашим последним визитом.
– Они собираются, – сказала Ева. – Сконцентрировали больше своих компонентов в этой области для более эффективной коммуникации.
Они осторожно приблизились к трансформированному интерфейсу, устанавливая оборудование для сканирования и анализа.
– Доктор Новак, – сказал Штерн, – попробуйте установить контакт, используя стандартный протокол. Посмотрим, как они отреагируют.
Ева кивнула и активировала голографический проектор, начиная передавать последовательность математических символов, которые стали основой их коммуникации. Но прежде чем она завершила последовательность, интерфейс отреагировал, испустив серию световых импульсов, которые, как она каким-то образом знала, были приветствием.
– Они узнают нас, – сказала она. – И особенно меня, после прямого контакта.
Затем произошло нечто неожиданное. Из центра интерфейса выдвинулась структура, напоминающая тонкий, гибкий мост, который протянулся через платформу к её краю, уходя прямо в океан.
– Что это? – напряженно спросил Штерн.
– Я думаю… – медленно ответила Ева, – это приглашение. Они показывают нам путь к их подводным структурам.
Как будто подтверждая её слова, из океана рядом с концом "моста" поднялась новая структура – нечто, напоминающее огромную полупрозрачную каплю или пузырь, размером примерно с их посадочный модуль. Структура светилась мягким голубоватым светом и, казалось, была заполнена какой-то жидкостью или гелем.
– Это транспортное средство, – уверенно сказала Ева. – То, о чем я говорила. Биотехнологическая структура, адаптированная для безопасной транспортировки людей к их центральным узлам.
Фернандо быстро активировал сканеры, направив их на странный объект.
– Анализирую состав… – пробормотал он, изучая поступающие данные. – Удивительно! Внешняя мембрана состоит из органического материала с интегрированными кристаллическими структурами, создающими что-то вроде силового поля. Внутри – среда, химический состав которой удивительно близок к земной атмосфере, но с повышенным содержанием кислорода и инертных газов.
– Они создали для нас пузырь с пригодной для дыхания атмосферой? – недоверчиво спросил Ричард.
– Похоже на то, – кивнул Фернандо. – И судя по всему, эта структура способна поддерживать давление и температуру, комфортные для человеческой физиологии, даже на значительных глубинах.
– Поразительная адаптивность, – пробормотал Юсуф. – Они проанализировали наши потребности и создали технологию, специально для удовлетворения этих потребностей. И сделали это за считанные дни.
Штерн выглядел впечатленным, но всё еще сохранял здоровый скептицизм.
– Мы не можем просто запрыгнуть в инопланетный пузырь и нырнуть в океан чужой планеты без дальнейшего анализа, – сказал он твердо. – Доктор Вега, расширьте сканирование. Я хочу знать всё о структурном составе этого… транспорта, его стабильности, механизмах регуляции внутренней среды.
– Уже занимаюсь этим, полковник, – ответил Фернандо, активируя дополнительные сенсоры. – Результаты поразительны. Мембрана обладает удивительной прочностью, сравнимой с нашими лучшими композитными материалами, но при этом сохраняет гибкость и способность к самовосстановлению. Внутренняя среда активно регулируется специализированными органеллами, поддерживающими состав атмосферы, температуру и давление в диапазоне, оптимальном для человеческой физиологии.
– Доктор аль-Фадил? – Штерн повернулся к Юсуфу, ожидая его оценки.
Юсуф, погруженный в анализ данных на своем планшете, выглядел одновременно озадаченным и восхищенным.
– С технической точки зрения, это невероятно продвинутая биотехнология, – сказал он. – Мембрана содержит элементы, которые можно описать как биологические квантовые процессоры, управляющие её свойствами на молекулярном уровне. Они могут мгновенно адаптировать структуру к изменениям внешних условий.
– Это безопасно? – настойчиво спросил Штерн.
Юсуф помедлил.
– По всем параметрам, которые мы можем измерить – да. Но я должен отметить, что мы никогда раньше не сталкивались с технологией этого уровня, и у нас нет инструментов для полноценной оценки всех аспектов её функционирования.
Тем временем Ева внимательно изучала световые паттерны, исходящие от интерфейса и окружающих колоний Харра. Благодаря своему опыту прямого контакта, она теперь могла интерпретировать эти сигналы с большей точностью.
– Они говорят, что это транспортное средство создано специально для нас, с учетом всех наших биологических потребностей, – сказала она. – Они… приглашают нас посетить один из их центральных узлов, называемый… – она снова произвела странный звук, который человеческое горло едва могло воспроизвести, – "Место-Первого-Слияния". Это что-то вроде исторического или культурного центра их цивилизации.
– Интересная формулировка, – заметил Ричард. – "Место-Первого-Слияния". Это звучит как описание исторического события, возможно, момента, когда их коллективное сознание впервые сформировалось или достигло определенного уровня когерентности.
– Именно так, – кивнула Ева. – Они считают это место… священным, хотя это не совсем точный перевод.