Элиза? Возможно, та самая доктор Элиза Вайс, которую упоминал Рид?
Анна заколебалась. Ответить на вызов значило нарушить ещё один протокол. Она уже скопировала данные без ордера, что само по себе было серьёзным нарушением.
Планшет продолжал пищать. Что-то подсказывало Анне, что этот звонок мог быть важным.
Она приняла вызов, активировав одновременно программу маскировки голоса.
– Томас? – раздался женский голос. – Томас, ты там?
– Профессор Рид не может подойти к телефону, – ответила Анна измененным до неузнаваемости голосом.
Долгая пауза.
– Кто это? – напряженно спросила женщина.
– Это не имеет значения. Важнее то, кто вы и почему звоните подозреваемому в планировании убийства.
Ещё одна пауза, ещё дольше первой.
– Он предсказан? – наконец спросила женщина почти шёпотом. – "ОРАКУЛ" предсказал, что Томас совершит убийство?
– Откуда вы знаете о предсказании? – Анна резко выпрямилась. Информация о текущих предсказаниях была строго конфиденциальной.
– Послушайте меня внимательно, – в голосе женщины появились нотки отчаяния. – Томас не убийца. Система ошибается. Или… или с ней что-то происходит. Я не могу говорить по этому каналу. Встретимся в кафе "Озёрный туман" завтра в 15:00. Я буду в красном шарфе. Приходите одна.
– Подождите, – начала Анна, но связь уже прервалась.
Она стояла неподвижно, сжимая планшет в руках. Этот короткий разговор перевернул всё с ног на голову. Если звонившая действительно была Элизой Вайс, одной из создательниц нейроинтерфейса для "ОРАКУЛА", то её слова имели огромный вес. Что значит "с системой что-то происходит"?
Анна глубоко вздохнула, пытаясь собраться с мыслями. Её учили не доверять совпадениям, особенно в таких делах. А это определённо не было похоже на совпадение.
Она осторожно положила планшет обратно на стол, убедившись, что он выглядит нетронутым. Затем активировала свой нейроинтерфейс и оставила зашифрованную заметку – не в официальном отчёте, а в своём личном, защищённом пространстве: "Проверить связь между профессором Ридом и доктором Элизой Вайс. Возможное свидетельство системной ошибки в предсказании. Встреча в "Озёрном тумане", завтра, 15:00".
Выходя из квартиры, Анна почувствовала лёгкое головокружение. Возможно, это был просто стресс или недостаток сна. А возможно, это было предчувствие чего-то большего – того, что скрывалось за фасадом идеальной системы, которой она служила последние пять лет.
Дождь усилился, когда она вышла из здания. Капли стучали по асфальту, как тысячи крошечных барабанов, отбивающих тревожный ритм приближающейся бури.
Центр превентивного содержания представлял собой архитектурный оксюморон: внешне – сверкающая башня из стекла и металла, символ прозрачности и справедливости; внутри – лабиринт стерильных камер, где люди содержались за преступления, которые они еще не совершили.
Анна сидела перед экраном, наблюдая за Томасом Ридом в его камере. Профессор сидел неподвижно на узкой кровати, глядя в одну точку перед собой. Он не выглядел испуганным или разгневанным – скорее задумчивым, словно всё происходящее было для него интересным философским экспериментом.
– Какие-нибудь изменения? – спросил детектив Джеймс Мерсер, подходя к ней с двумя стаканами синтетического кофе.
– Никаких, – ответила Анна, благодарно принимая стакан. – Он просто… сидит. Уже три часа.
Мерсер присел рядом с ней, глядя на экран.
– Странный тип, – заметил он. – Большинство потенциальных преступников к этому моменту уже либо требуют адвоката, либо бьются в истерике.
– Он не похож на обычного преступника, – Анна отпила кофе и поморщилась от его искусственного вкуса. – Вся эта ситуация не имеет смысла, Джеймс.
Мерсер бросил на неё быстрый взгляд.
– Осторожнее с такими заявлениями, Кэрролл. Здесь у стен есть уши.
– Я имею в виду, что нам нужно копать глубже, – поправилась Анна. – Найти связи, мотивы. Что-то здесь не складывается.
– Согласен, – кивнул Мерсер. – Я проверил его финансы, коммуникации, социальные связи – ничего подозрительного. Ни контактов с подозрительными личностями, ни необъяснимых транзакций, ни посещений сомнительных сайтов. Даже его нейромониторинг за последние шесть месяцев показывает стабильные паттерны без аномалий… до вчерашнего дня.
Анна наклонилась вперёд.
– Что произошло вчера?
– Внезапный скачок в активности зоны, связанной с агрессией и планированием, – Мерсер показал ей график на своём планшете. – Видишь? Ровная линия в течение месяцев, а потом – бам! – резкий подъём, сохраняющийся около часа, затем снова нормализация.
Анна внимательно изучила данные. Это действительно выглядело странно.
– Где он был в этот момент?
– В университетской библиотеке. Работал над какой-то статьёй. Ничего необычного в его действиях или окружении.
– Может быть, он получил какую-то информацию? Новость, сообщение?
Мерсер покачал головой.
– Мы проверили его коммуникации. Ничего в этот период времени.
Анна задумчиво постукивала пальцами по столу.
– А другие люди рядом с ним? Может быть, кто-то подошёл, сказал что-то?
– Библиотека была почти пуста в то время. Несколько студентов, все с чистыми профилями, – Мерсер пожал плечами. – Может быть, он просто подумал о чём-то тревожном? Прочитал что-то в книге, что вызвало сильную эмоциональную реакцию?
– Возможно, – согласилась Анна, хотя интуиция подсказывала ей, что здесь было что-то ещё. – А что насчёт потенциальной жертвы? Есть прогресс?
– Мы составили список лиц из технологического сектора, с которыми Рид имел контакты в последние месяцы, – Мерсер передал ей другой файл. – Наиболее вероятные кандидаты выделены.
Анна пролистала список. Имя Габриэля Найта было выделено красным, как самая вероятная потенциальная жертва. Рядом с ним стояло имя доктора Элизы Вайс, выделенное оранжевым – второй по вероятности кандидат.
– Почему Найт на первом месте? – спросила она.
– У них была публичная конфронтация на симпозиуме по этике ИИ три месяца назад. Рид назвал технологии Найта "потенциально катастрофическими для человеческой свободы". А Найт в ответ высмеял его как "технофоба, неспособного понять неизбежность прогресса".
– Хм, – Анна не была убеждена. – Это похоже на обычную академическую полемику, а не на мотив для убийства.
– Возможно, но у Найта есть доступ к различным нейрохимическим исследованиям через свои компании. Если Рид действительно планирует использовать модифицированный нейротоксин, Найт мог бы быть источником информации или даже самого вещества.
Анна покачала головой.
– Это не имеет смысла. Зачем Риду использовать токсин, связанный с человеком, которого он планирует убить? Это слишком очевидно.
– Может быть, он рассчитывал, что мы так и подумаем, и отбросим эту версию как слишком очевидную? – предположил Мерсер с лёгкой улыбкой.
Анна не ответила. Её внимание привлекло движение на экране. Рид внезапно поднялся и подошёл к стене своей камеры. Он посмотрел прямо в камеру, словно зная, что Анна наблюдает за ним в этот момент, и медленно поднял руку. На его ладони было что-то написано. Анна приблизила изображение.
"ОНА ВИДИТ ВАС".
Анна вздрогнула и отшатнулась от экрана.
– Что