– Что это? – прошептала Петрова. – Никогда не видела ничего подобного.
– Атмосферный феномен. Возможно, взаимодействие между магнитными полями и ионизированными частицами в верхних слоях атмосферы, – ответила Елена, стараясь звучать профессионально и отстранённо, хотя её сердце колотилось от осознания происходящего.
– Мы должны сообщить Ларину, – Петрова достала телефон. – Это может быть связано с нашими исследованиями.
– Подождите, – Елена мягко остановила её. – Давайте сначала понаблюдаем. Это редкое явление, и оно может исчезнуть так же внезапно, как появилось.
Петрова колебалась, но согласилась. Две женщины стояли бок о бок, глядя на невероятное представление природы – или чего-то, что выходило за рамки природы, как её обычно понимают.
– Есть что-то… знакомое в этом явлении, – заметила Петрова после долгого молчания. – Мне кажется, что я уже видела подобные паттерны.
– Где? – спросила Елена, внезапно заинтересовавшись.
– В нейронных сканах вашего плода, – ответила Петрова, не отрывая глаз от вихря. – Эти спиральные структуры удивительно напоминают паттерны активности в определённых областях развивающегося мозга.
Елена почувствовала, как холодок пробежал по её спине. Она знала это, конечно, знала с того момента, как увидела первые образы в их с ребёнком диалогах. Но услышать это от Петровы, независимое подтверждение связи…
– Возможно, это простое совпадение, – сказала она, стараясь звучать спокойно.
– Возможно, – эхом отозвалась Петрова, но её тон говорил об обратном. – Или, возможно, здесь происходит нечто большее, чем мы можем понять.
Они продолжали наблюдать за явлением, которое постепенно начало уменьшаться, затухать, исчезать – точно в соответствии с предсказанным временем. Через сорок минут после появления от него не осталось и следа.
Второе предсказание сбылось.
Третье предсказание было самым тревожным. "Политическое убийство в отдалённой стране. Публичное, транслируемое в прямом эфире. Последствия – дестабилизация целого региона."
Елена не знала ни имени жертвы, ни конкретной страны – только время: 15:47 по московскому времени в тот же день, когда произошло атмосферное явление. Она нервно ждала в своей комнате, включив новостные каналы на нескольких экранах.
В 15:44 позвонил Михаил.
– Ты смотришь новости? – спросил он без предисловий.
– Да, – ответила Елена. – Что-то случилось?
– Ещё нет, – в его голосе звучало странное напряжение. – Но ты ведь ждёшь чего-то, не так ли?
Елена замерла. Она знала, что Михаил подозревает что-то с той ночи, когда произошло отключение электричества, но не думала, что он настолько внимателен.
– Почему ты так говоришь?
– Потому что ты попросила сегодня утром доступ ко всем международным новостным каналам. И потому что я видел тебя на восточной площадке, когда появилось то странное явление, – он сделал паузу. – И потому что через три минуты должно произойти нечто значительное. Я прав?
Елена не успела ответить. В 15:47 все каналы прервали обычное вещание для экстренного выпуска новостей. В далёкой южноазиатской стране во время публичного выступления был убит влиятельный политический лидер – застрелен снайпером прямо на глазах у тысяч сторонников и миллионов телезрителей.
Елена смотрела на экран, чувствуя, как холодная волна прокатывается по её телу. Она знала, что это произойдёт, и всё равно ощущала шок, видя, как разворачивается трагедия. Новостные комментаторы говорили о возможных последствиях – политической нестабильности, риске гражданской войны, потенциальном конфликте с соседними государствами.
Всё точно так, как предсказал ребёнок.
Телефон Елены снова зазвонил.
– Это не совпадение, – сказал Михаил, его голос был едва слышен. – И не научная интуиция. Ты знала, что это произойдёт. Как?
Елена закрыла глаза, принимая трудное решение. Ей нужен был союзник, кто-то, кто поможет ей понять, что происходит, и, возможно, защитит её и ребёнка от Кузнецова и других, кто мог бы использовать эти способности.
– Приходи вечером, – сказала она тихо. – Я всё объясню.
Михаил пришёл поздно, после того как большинство сотрудников разошлось по домам или ушли в ночную смену. Он выглядел изнуренным – бледное лицо, тёмные круги под глазами, нервное подергивание пальцев.
– Я думал об этом весь день, – сказал он без приветствия. – Перебрал все возможные объяснения. Статистическая вероятность трёх таких точных предсказаний практически равна нулю.
Елена указала на кресло.
– Прежде чем я расскажу, мне нужно знать кое-что, Михаил. Кому ты лоялен в этом проекте?
Он посмотрел на неё с удивлением.
– Что ты имеешь в виду?
– Ты работаешь на Ларина? На Кузнецова? На какую-то внешнюю организацию?
Михаил помолчал, затем ответил:
– Я учёный, Лена. Я лоялен науке, поиску истины. Возможно, я был слишком увлечён этим проектом, не задавал правильных вопросов… но я никогда не ставил интересы Ларина или Кузнецова выше благополучия пациентов. Выше твоего благополучия.
Елена изучала его лицо, ища признаки лжи или манипуляции. Она всегда хорошо читала Михаила – это было одним из немногих преимуществ их неудачного брака. Сейчас он казался искренним, хотя, возможно, не полностью откровенным.
– Что ты знаешь о предыдущих случаях в проекте? – спросила она. – О женщине, которая требовала прервать беременность после "видений"?
Михаил вздрогнул.
– Откуда ты знаешь об этом?
– Это не важно. Важно то, что ты знал и не сказал мне.
– Я узнал об этом только после того, как ты согласилась участвовать, – он выглядел виноватым. – Ларин держал это в секрете даже от ключевых исследователей. Я нашёл записи случайно, когда искал другие данные.
– И что ты узнал?
– Немного. Пациентка сообщала о странных видениях, о ощущении "чужого присутствия" в своём сознании. Она говорила, что плод показывает ей вещи, которые человек не должен видеть. Её мониторинг показывал необычные паттерны мозговой активности, очень похожие на твои, – он сделал паузу. – После прерывания беременности она продолжала утверждать, что видит эти… вещи. Её поместили в психиатрическую клинику с диагнозом индуцированный психоз.
– Ты думаешь, она действительно была психически больна?
Михаил медленно покачал головой.
– Раньше я был в этом уверен. Теперь… я не знаю, – он наклонился вперёд. – Лена, что происходит с тобой? Как ты узнала об этих событиях до того, как они произошли?
Елена сделала глубокий вдох.
– Я не узнала. Мне сказали.
– Кто?
Она положила руку на живот в защитном жесте.
– Мой ребёнок.
Михаил застыл, его лицо выражало полное недоверие.
– Это… невозможно. Плод не обладает сознанием на этой стадии, тем более способностью к коммуникации.
– Обычный плод – нет, – согласилась Елена. – Но мой ребёнок развивается с беспрецедентной скоростью, и не только физически. Его нейронные структуры формируются по уникальным паттернам, создавая сознание, способное воспринимать реальность иначе, чем мы.
– Иначе как?
– Он видит вероятностные линии, – ответила Елена. – Не просто настоящее, но и потенциальные будущие, расходящиеся от каждого момента времени. Михаил, он может видеть события до их наступления, потому что для его