Камень имеет способность впитывать её, словно губка. Но вот какой парадокс: чем твёрже и нерушимее его структура, тем большее количество энергии он способен поглотить. Естественно, не обошлось без символизма и уровня посвящения. Однако на моей малой родине мы обзаведись очень ценным кадром, которого среди братии посвящённых называют «заклинатель».
Костян предположил: если в момент наложения заклятия между предметом и энергией разместить камни, то они превратятся в аккумулятор. То есть напитаются нужной силой.
Простыми словами, Костян начертал солярный символ на листке бумаги, предварительно положив на него камень. И когда заклятие сработало, именно он покрылся инеем. Но на этом дело не встало, ведь нам требовалось получить именно практическое подтверждение. Что мы и проделали тут же, при помощи рогатки. А уж кандидатов для проверки эффективности нашего нового изобретения вокруг было хоть отбавляй.
Первый же пёс рассыпался прахом, а мы принялись думать над тем, как применить это в более серьёзном оружии. Вначале бросились отливать пули на двенадцатый калибр, но сильно провалились в кучности. Ввиду неровности сердечника центр тяжести постоянно смещался, отчего было сложно предсказать поведение снаряда. И мы решили проверить на профпригодность ювелирку. Точнее, камни, имеющие симметричную огранку.
Здесь-то нам и открылся второй секрет, касающийся отношения прочности к количеству залитой энергии. А значит, размер уже не имел значения. И мы перешли к более сложному: попытались изготовить специальные пули для автомата.
Уже в который раз я возносил хвалу собственной предусмотрительности, когда всеми силами пытался вытащить мужиков с завода. Именно они смогли добиться максимально приемлемого результата в кучности у изменённых пуль. Правда, пришлось знатно побегать по городу в поисках миниатюрного токарного станка. Но мы его всё-таки отыскали. А всё остальное сделали мужики под чутким руководством Константина и Николаича.
Нет, они не точили новые пули, зато смогли переделать старые. Опять же, в технические подробности я не вникал, мне было достаточно того, что всё работает. А небольшое углубление в кончике со слегка выступающим цирконом — хрен бы с ним.
Единственной проблемой стал поиск подходящих камней, коих оказалось не так уж и много. А потому каждая ювелирная лавка вычищалась сразу, как только попадалась на глаза. В ближайшем будущем была запланирована поездка в Бронницы, где мы собирались экспроприировать какое-нибудь оборудование, которое позволило бы изготавливать такие камни самостоятельно. Но пока мы старались экономить дефицитные боеприпасы, поэтому главным оружием всё ещё оставались мечи и топоры.
— Вот зуб даю, опять на Сенно́й напасть попытаются. Мёдом им там, что ли, намазано? Нет бы где поуже прижать, чтоб там не развернуться было…
— Блядь, я не пойму… Ты чё, расстраиваешься, что нас никак убить не могут?
— Типун тебе на язык! — тут же возмутился водитель. — Я просто тупости ихней поражаюсь.
— Ага, — усмехнулся я. — Жалко, что не евонной.
— Чё? Ай… иди в жопу, душнила, — в сердцах отмахнулся приятель и свернул на Сенную площадь. — Лучше бы сразу через «Небо», по Гагарина поехали.
— Мы там всю прошлую неделю катались. Не ной, врубай Катю.
— Ща, — кивнул Колян и ткнул на магнитоле кнопку с изображением треугольника.
Даже через рокот двигателя ушей коснулся мерный звук кошачьего урчания. Как выяснилось, именно он действовал на бесов наиболее раздражающе. Динамики хоть и не передавали его истинную мощь, но всё же заставляли противника нервничать, а главное, совершать ошибки. Вот и сейчас, как бы хорошо ни была организована засада, наша Катюха быстро заставила демонов вскрыться.
— Жми! — взревел я и, выставив ствол в открытое окно, дал длинную очередь по мелькнувшим в здании стоматологии бесам. А может, и нет, сейчас неподходящий момент, чтобы разбираться, кто там.
Ребята позади повторили мой манёвр, внеся в рады противника ещё бо́льшую сумятицу. Патронов, конечно, жаль, но человеческие жизни гораздо ценнее. А это ничего. Ещё наживём — где наша не пропадала.
— И вот спрашивается, за каким хером они каждый раз это делают? — едва мы вырвались из опасной зоны, вновь запричитал Колян. — Убей не пойму. На Опа́лиху?
— Да, сразу на делянку рули.
— А чё мы в городе-то не пилим? Там на Яблоневой целый парк, вали — не хочу.
— Ты с утра бормотухи, что ли, принял? У тебя рот вообще не закрывается.
— Поговорить уже нельзя, — обиженно буркнул Колян и, стиснув губы, уставился на дорогу.
А я наконец с облегчением выдохнул и, отстегнув магазин, установил на его место новый. Опустевший хотел было убрать в набедренную сумку, но вместо этого выудил из рюкзака, что расположился в ногах, пластиковый контейнер с россыпью запасных патронов и принялся методично укладывать их на подаватель.
— Нет, а ты чё такой борзый с утра? — Колян всё же не выдержал и снова замолотил языком. — Опять с Иномаркой своей поцапался?
— Она не моя, — привычно ответил я.
— И долго будешь сиськи мять? Алиску отшил, Надюха вон чуть не в сапоги писается, когда ты на кухню заходишь. Определись уже.
— Вот ты мне скажи: твоё какое хуй дело⁈ — огрызнулся я. — Тебе чё, внимания женского не хватает? Или ты глаз на кого из них положил?
— М-да… тут, по ходу, конкретный спермотоксикоз, — ухмыльнулся Колян. — Обратно в багажнике поедешь. Я ведь за друга беспокоюсь.
— А ты не переживай, как-нибудь сам разберусь, без сопливых.
— Грубый ты, Серый, и не женственный. Я ж вижу как ты на неё зыркаешь. Хочешь, я вам свидание организую, раз у тебя яиц нет?
— Колян, ща въебу! — пригрозил я.
— Сводил бы её в кино, на задний ряд… Ай, ты чё, совсем больной⁈ — вскрикнул приятель, получив от меня болезненный тычок в плечо. — Нет, точно назад в багажнике поедешь.
— А ты не беси.
— А ты наберись смелости и пригласи бабу на свидание! Ходите оба, как эти, друг друга глазами пожираете.
— Да не знаю я…
— Чё не знаешь-то? Где сиськи находятся?
— Бля, сложно всё это. Ну чё я ей скажу?