Бывший муж игнорирует мои слова.
- Покажи мне Настины фотографии месячной давности. Есть?
- Да, в телефоне есть.
Беру со стола смартфон, захожу в галерею и проматываю огромную ленту снимков на месяц назад.
- Вот, смотри, - передаю айфон Матвею.
Он аж прищуривается - настолько внимательно рассматривает дочку на фотографиях.
- Лупу принести? - подшучиваю.
- Она была полнее, - не обращает внимания на мою шутку.
- Возможно.
- У нее были щечки, сейчас и следа от них нет.
Ну, это действительно правда. У Насти были очень аппетитные румяные щечки. Я обожала их целовать. Сейчас щеки пропали. По-моему, это нормально. Ребёнок растёт, меняется.
- Матвей, ну что ты придираешься?
- Когда ты последний раз сдавала ей анализ крови? - возвращает мне телефон.
- Не знаю, не помню. Давно. Я не таскаю Настю по поликлиникам просто так.
Матвей отодвигает от себя тарелку с недоеденным сырником.
- Давайте поедем сейчас сдадим кровь.
- Зачем?
Мой вопрос звучит с нотками злости.
- Надо, Юль.
- Что тебе кажется в ней подозрительным?
- Всё, - отрезает. - Мне всё кажется подозрительным. Одевай Настю, поедем сдадим кровь.
Матвей разговаривает со мной, как с подчинёнными на совещаниях. Не повышает голоса, но настолько тверд и бескомпромиссен, что спорить - себе дороже. Я повинуюсь. Веду Настю одеваться и одеваюсь сама. Не потому что я хочу подчиняться бывшему мужу, на самом деле меня раздражает, что он раскомандовался. А просто чтобы не создавать конфликт на ровном месте. В конце концов, он ведь беспокоится о нашей дочке. Ну и что плохого в том, чтобы сдать анализ крови? Я ведь и правда не помню, когда последний раз это делала.
Перед выходом из квартиры Настя устраивает истерику, потому что хотела поиграть с куклами и домом, которые дарил Матвей, а надо куда-то ехать. Глядя на очередную Настину истерику, Матвей становится ещё более загруженным и напряженным. И тут уже я сама пугаюсь не на шутку.
А что если Настя чем-то болеет?!?!?!?!
Матвей смотрит в интернете адреса лабораторий, которые работают в субботу. Пока машина прогревается, звонит в каждую и спрашивает, есть ли возможность за дополнительную плату получить результаты быстро. Мне хочется заметить, что вообще-то кровь сдают натощак, а Настя только что наелась сырников. Но я не решаюсь подать голос. Потому что трясущиеся руки Матвея, пока он бьет по экрану телефона, набирая номера лабораторий, вселяют в меня просто животный ужас.
- Мам, пить хочу, - шепчет дочка.
Я аж дергаюсь. По позвоночнику катится горячая капля пота. Достаю из сумки детский термочехол для бутылочек и даю Насте заранее заготовленную тёплую воду. Я купила его где-то месяц назад, потому что на прогулках Настя стала постоянно просить пить. Активничает, бегает, думала я.
Наконец-то бывший муж находит лабораторию, которая может сделать результаты анализа за полчаса. Матвей так резко трогается с места и так быстро едет, что я вонзаю отросшие ногти в мягкую обивку сиденья.
- Ты думаешь, Настя чем-то заболела? - набираюсь сил и озвучиваю вопрос.
Обычно Матвей в автомобиле расслаблен, едва касается руля пальцами. Сейчас же он сжимает его крепко обеими ладонями. Не отвечает. Смотрит прямо перед собой и, пользуясь отсутствием пробок, быстро едет.
- Матвей? - зову.
Взволнованно вздыхаю, когда в ответ мне снова молчание. Настя начинает ерзать в детском кресле. Она не любит в них сидеть. Отвлекаюсь на дочку, включаю ей мультики на телефоне. Не представляю, как сдавать ей кровь, Настя ж разорется как не в себе. Мне становится душно, к горлу подкатывает тошнота. Это от нервов. Мне передаётся напряжённое состояние Матвея.
Наконец, доезжаем до лаборатории. Долго ехали. Я вся взмокла и извелась. Бывший муж подхватывает дочку на руки и быстрым шагом направляется ко входу. Я поспеваю сзади.
- Мужчина, бахилы! - останавливает его охранник.
Матвей уже чуть ли не психует, очень нервно надевает злосчастные бахилы. Потом передает Настю мне в руки и буквально бежит в регистратуру, даже не сдав куртку в гардероб.
- Мам, в туалет хочу.
Так я и знала, что Насте приспичит, несмотря на то, что перед выходом из дома я сводила её на горшок. Пока снимаю с дочки комбинезон, краем уха слышу, как Матвей спорит с женщиной в регистратуре. Его спросили, натощак ли ребёнок, а он сказал, что нет.
- Хотя бы три часа должно пройти после еды, мужчина. Анализ будет некорректен.
- Меня интересует один конкретный показатель. Да, он сдаётся натощак, но если у ребёнка то, что я подозреваю, уже не имеет значения натощак она или нет. Цифра все равно будет заоблачная.
- Мужчина, ваше право, конечно, просто имейте в виду, что после еды результат будет некорректен.
- Я врач! - рявкает так, что женщина тут же замолкает.
Первый раз на моей памяти Матвей называет себя врачом. Он всегда считал учебу в медицинском - ошибкой. Говорил, что лучше бы поступил на факультет бизнеса.
Дальше все как в тумане. На ватных ногах веду Настю в туалет, потом прохожу с ней в кабинет медсестры. Как только дочке прокалывают палец, она начинает орать не своим голосом. Мне хочется раскричаться вместе с Настей - так плохо я себя чувствую. Выходим из кабинета, Матвей тут же забирает у меня ребёнка и начинает успокаивать. Я отхожу к окну и опускаюсь ладонями на подоконник. Слёзы застилают глаза. Я еле держусь, чтобы не сорваться на плач.
Даже не замечаю, как сзади подходит Матвей и опускает руки мне на предплечья. Дергаюсь, разворачиваюсь к нему. Настя уже успокоилась, села за детский столик и рисует карандашами.
- Матвей, что с ней?
Я еле стою, дрожу. Бывший муж крепче меня хватает.
- Ты только держись, Юль. Хорошо?
- Настя что, умирает?!
- Нет-нет! Настя будет жить очень долго и очень счастливо. Я тебе обещаю.
Слёзы уже вовсю катятся по лицу.
- Не молчи, - звучит шепотом. - Прошу тебя, Матвей, не молчи.
Он заботливо вытирает слезинки с моих щёк.
- Прежде, чем я скажу, пожалуйста, услышь меня: Настя будет жить долго и счастливо. Смертельного ничего нет. Просто.… это определённый образ жизни.
Он пытается убедить меня или себя? Потому что сам стоит бледный и потерянный.
- Что с ней? - повторяю вопрос.
- Я подозреваю у Насти сахарный диабет.
Глава 30. Быть сильной
Всё, что происходит дальше, превращается в