Я поморщился, признавая, что Трофимов был прав.
— Эти люди доберутся до нас даже в частной лекарне мастера Нечаева, — продолжил собеседник. — Так что мне проще пройти процедуру разбирательства.
Я покачал головой:
— Тот исполнитель уже проболтался про «Содружество» призракам. Он и вас сдаст.
— И что скажут призраки? Что слышали, как человек просто произнес «Содружество», пока ваши ручные призраки его душили? — ехидно уточнил Трофимов. — Такие себе показания для жандармерии, Павел Филиппович.
Я только пожал плечами:
— Хорошо. Я приду к вам этим предложением на днях. Если вы, конечно, еще будете живы.
Сказав это я развернулся и направился к выходу. И уже у порога столкнулся в Фомой и парой шаманов, которые входили в зал. Вслед за ним тенью маячил Суворов.
— Добрый день, Павел Филиппович, — сказал мой товарищ.
— Добрый, — ответил я и шагнул к нему, протягивая руку для приветствия. — Приехали опросить призраков?
— По их виду, там много дел старых закрыть можно, — ответил Фома, пожимая протянутую мной ладонь. — Сейчас опрашивать начнем. Я просто поздороваться пришел. Ну и мастер из прокуратуры с нами.
Он кивнул в сторону Суворова, и Алексей вышел вперед:
— Что тут произошло, Павел Филиппович? — уточнил он. — Я сидел в машине, когда из заведения народ повалил, а потом машина жандармерии прибыла. С Фомой Ведовичем.
— Вскрылась одна маленькая грязная тайна этого заведения, — усмехнулся я. — Ну и призраков опросить надо.
Товарищ растерянно кивнул и уточнил:
— А что с мастером Трофимовым?
— С ним все хорошо, — заверил его я. — А вот к вам у меня есть одно дело. Даже славно, что вы пришли.
Призвал тотем и вызвал призраков, которые дежурили на втором этаже:
— Он пришел в себя? — спросил я, когда мужчина и женщина материализовались в комнате.
Девушка кивнула:
— И попытался сбежать.
— Но от нас сложно сбежать, — с гордостью добавил мужчина и с со смесью тоски и нежности взглянул на свою спутницу, пока она не обратила на него внимание.
Я задумчиво посмотрел на призраков. А затем повернулся к Суворову:
— Алексей Михайлович, вы очень вовремя. В данном заведении был пойман человек, который подслушивал частные разговоры в закрытых комнатах.
— Нанесение ущерба чести, достоинству и репутации аристократов, — мигом сориентировался товарищ, и я кивнул:
— Думаю, он может дать показания. Как явку с повинной, чтобы не заботиться об ордере.
Алексей Михайлович нахмурился:
— Отлично. А где он?
Я напитал призраков силой и попросил:
— Приведите сюда этого подслушивающего.
Помощники кивнули и снова исчезли в помещении. Я же обратился к Алексею:
— Перед тем как вы опросите человека, который сейчас явится с повинной, можно вас на минуточку?
Товарищ кивнул:
— Конечно.
Мы отошли чуть в сторону, и я вкратце пересказал историю про подслушивание.
— Слежка в корпоративных целях, — довольно уточнил Суворов. — Серьезное преступление.
— И если ты подтянешь его и Трофимова под «Содружество», это будет совсем отлично, — добавил я. — Только Трофимов ни в какую не хочет говорить.
Суворов усмехнулся:
— Кажется, я видел во дворе призрака, который похож на тот портрет на стене.
Он указал на картину, под которой было написано «Олег Николаевич».
— Наверное, они родственники, — задумчиво продолжил он. — И этот родич может положительно повлиять на Тимофеева.
Я несколько секунд непонимающе смотрел на товарища, пока до меня, наконец, не начал доходить смысл сказанного:
— Он же может присутствовать при опросе, — довольно заключил я. — А я напитаю его силой. А потом оставлю здесь…
Я обернулся в сторону Трофимова и направился к выходу. На крыльцо вышел Буся, словно трофей вынося горшок с фикусом.
— Уже покидаете нас, Павел Филиппович? — ехидно уточнил тот, но я покачал головой:
— Позову со двора вашего родственника. Он может присутствовать при опросе. А потом я, скорее всего, оставлю его с вами. Пусть побудет с вами ближайшие пару недель. Быть может тогда вы станете сговорчивее. Беседы с мертвыми способствуют…
Я блефовал, но старик об этом не знал. И перспектива соседствовать с недовольным мертвым его изрядно напугала. Это стало решающим козырем:
— Не надо родственника, — поспешно крикнул старик и прикрыл ладонью глаза, чтобы произнести трагическим голосом, — Я все расскажу.
Глава 30
Ромео и Джульетта
— Готово, повелитель.
Голос призрачной девушки раздался сверху, с лестницы. В комнате тут же воцарилась тишина. Мы с Суворовым одновременно обернулись. По ступеням неспешно спускалась процессия: двое духов вели между собой молодого человека лет двадцати пяти.
Парень был бледен, как ряса синодника, и выглядел так, будто вот-вот потеряет сознание. Глаза бегали из стороны в сторону, словно у пойманной мыши. Казалось, что он всё ещё надеялся найти выход, которого не было. Руки тряслись, и не от холода.
Призраки двигались спокойно, будто каждый из них прошёл этот путь сотни раз. Один шёл чуть позади, другой шагал впереди парня, отрезая пленному все возможные маршруты к бегству. Они просто вели его, как охрана, которая и не подумает прикоснуться, но которую невозможно миновать.
Спустившись в приёмную, процессия направилась ко мне. Шпион, если его вообще можно было назвать таковым, остановился, когда оказался на расстоянии вытянутой руки.
— Спасибо, мастера, — поблагодарил я призраков и слегка склонил голову. Те молча повторили жест и отступили в тень, не теряя настороженности.
Я посмотрел на парня. Он был мокрым, словно его вытащили из воды. Тонкая рубашка прилипла к спине, а взгляд метался от стены к полу. Лишь изредка обращался к лицам живых.
— Так, значит, вы подслушивали беседу? — спокойно поинтересовался я, сложив руки за спиной.
Парень поднял глаза. Попытался заговорить. Его губы дрогнули.
— Я… — выдавил он.
И этого короткого «я» хватило, чтобы дрожь в голосе сделала за него всю работу. Признание звучало гораздо убедительнее любой исповеди.
— К вам у меня претензий нет, — произнёс я, глядя прямо на бледного юношу. — Почти. Вы всего лишь выполняли чужую волю. Сколь бы ни была она недальновидна.
Я перевёл взгляд на фигуру, стоявшую у стены. Трофимов, в своём безупречном костюме, казался частью интерьера. Но лишь до той самой секунды, когда я чуть кивнул в его сторону.
Он вздрогнул. Едва заметно, но для