* * *
Яна мой рассказ о Джангли слушала ужасно внимательно, и казалось, что она вот-вот присвистнет от удивления. Потом надолго замолчала. И сказала в итоге то, что мне совсем не хотелось слышать:
– Твоя подруга права, Саша. Джангли нельзя злить, опасно. Придется играть на его условиях. Но постарайся прочитывать книги побыстрее.
– Когда мне читать? – вспылила я. Зря, конечно, но легко Яне такое говорить! – Я целый день на работе!
– Я понимаю. Но подумай о Тайрин. Ты хотя бы спокойно можешь читать после работы, в тепле и уюте, а ей приходится ходить в темный и опасный лес.
В общем, на следующий день я подарила Тайрин свой фонарик. Батарейки в нем свежие, лампочка светодиодная, надолго хватит. Больше я ей ничем помочь не могла.
Книга истин
Как же меня раздражал Джангли! Я прочитала уже пять его «о-о-о-о-о-очень интересных» книг и научилась копировать рисунки не хуже ксерокса. Хочу домой. Хочу к маме. Хотя летом в Риле было ужасно интересно: приезжало столько людей, устраивались ярмарки, фестивали, и мы с девочками часто на них помогали. Я попросила Яну купить мне блокнот потолще (таким, как я, даже нельзя было купить блокнот в магазине!) и записывала в него свои наблюдения, делала зарисовки. Вдруг пригодится в дальнейшем.
В последний день перед каникулами мы с Тайрин отправились к Джангли, чтобы сдать прочитанные книги и попросить новые. Накануне вечером Янина очень строго сказала мне, что вообще-то уже пора: «Каникулы – самое лучшее время, чтобы уйти отсюда». Будто я не понимаю! Вложив в голос всю мольбу, все свое отчаянье и желание поскорее вернуться домой, я попросила:
– Можно мне уже книгу истин, Джангли? Ну пожалуйста.
Джангли вздохнул и не глядя, как он всегда и делал, снял с какой-то полки книгу истин.
– Ее неинтересно читать. Скукотища!
Я постаралась не хватать книгу слишком уж поспешно, а то еще заберет. Она была тяжелая, такая… м-м-м-м… весомая. Я осторожно перелистала страницы. Они были пусты. Совсем.
– Здесь же ничего нет… Она пустая!
– Ага, – равнодушно отозвался Джангли. – Я же говорю – скукотища. Хотя…
– Что?
– Послушай. – Вот он опять сделал это! Подхватил меня в ладонь и перенес на стопку книг, чтобы заглянуть в глаза. – Ты так упорно просила эту книгу, я думал, ты знаешь, зачем она тебе. Нет?
– Ну, я… я слышала о ней. Много всякого. Что можно прочитать в ней о своей жизни и…
– О! Старые выдумки.
– Выдумки?
И это говорит существо, которое будто выползло из сборника волшебных историй!
– Милая девочка, – вдруг рассердился Джангли. – Ты будто бы не очень-то веришь в мое существование?
– Я?
Да, неловко как-то получилось. В общем, я выкрутилась. Надо все-таки быть осторожнее с такими… такими обидчивыми монстрами. Впрочем, я же его больше не увижу! Домой, скорее домой!
* * *
Но, расставшись с Тайрин и остальными, я медленно побрела по улицам Рилы. Сегодня-завтра мы покинем ее навсегда. И почему-то вдруг стало грустно. Я нашла пустую аллею в сквере Славных побед и села на скамейку. Книга лежала в сумке, и я просто подложила ее под попу, расправила юбку. Так, чтобы точно никто не заметил. Захотелось чем-то отметить свое первое выполненное задание. Отметить без Яны, без никого вообще. Я сосредоточилась и вытянула вперед руку…
…Меренга была еще теплой внутри. Я ела, мне было приятно, я ощущала вкус и текстуру, и ничего – ни-че-го-шень-ки! – не говорило о том, что эта меренга – выдуманная. Я, Саша Сидорова, тринадцати лет, взяла слова и свои воспоминания о всех съеденных когда-либо меренгах (Алексей Васильевич назвал бы это опытом) и создала божественное пирожное. Если бы мне дали яйца, сахар и что там еще кладут в меренгу, так вкусно не получилось бы.
Я сидела на скамейке в выдуманном городе и ела выдуманную меренгу. Мне было тепло, спокойно и вкусно. Смогу ли я создать, например, дерево? А собаку? Уличный фонарь, самолет, носки? Самые дурацкие из всех возможных.
Я доела меренгу и поплелась домой. Никакого восторга от выполненного задания, от меренги этой. Только усталость и опустошение.
Собрались мы очень быстро, буквально в один день. Да и что нам было собирать? Ничего с собой, кроме книги, и не возьмешь. Но Янина сказала, что ей надо уладить еще кое-какие дела, и ушла, и тогда я впервые подумала, что чем-то же она занималась все то время, которое я просиживала в библиотеке, все дни напролет, очень много дней… Какие у нее тут дела? Я об этом, наверное, никогда не узнаю.
Яна вернулась через час. Слуги к этому времени все куда-то подевались, и у меня не хватало сил спросить куда. Растворились в воздухе?
– Так, где твой якорь? – деловито спросила Янина.
Она была одета в дорожное платье, волосы уложила в тугой узел, в руках – небольшой дорожный саквояж.
– Якорь? – тупо спросила я, не сводя с саквояжа глаз.
Мы уезжаем. Вот прямо сейчас покидаем Рилу. Они все остаются, те, кто стал мне за эти четыре месяца друзьями, а меня здесь уже не будет. И я никогда, никогда, никогда не узнаю, вернулся ли домой Тинбо, поженились ли Мэтл и Бьёке, кого еще мастер над словами Гута научил читать… Жизнь здесь будет идти без меня, будто я умерла. Я вздрогнула. Оказывается, Янина что-то говорила мне все это время и даже прикрикнула.
– Морской конек? Да, да, вот он, – я вытащила из-под ворота платья морского конька.
Яна смягчилась. Даже как-то ласково на меня посмотрела.
– В конце истории всегда грустно, Саша. Но ты, пожалуйста, постарайся думать о том, что тебя ждет впереди.
– Что?
– Новые истории.
* * *
И вот я сижу на берегу моря. Я никогда не была на море. Я смотрю на волны, вдыхаю соленый воздух, и он кажется мне каким-то тревожным. В голове ни одной мысли. Но ведь все хорошо, да? Я выполнила задание, нашла книгу истин, я скоро буду дома – сначала в школе, а потом совсем дома, у мамы. И пусть сами разбираются с пустыми страницами в книге.
А потом я подумала о Тайрин. Что не успела попрощаться. И Тайрин так никогда и не узнает, куда делась ее подружка Си… Я шмыгнула. Воздух щекотал ноздри. Скоро мы сядем в лодку, она отвезет нас на яхту, которую госпожа Янита арендовала для прогулок. На яхте есть каюта, в нее ведет узкая дверь.