Еще интересный момент, тоже сохранились фотографии – Музей инженерных войск. Под Куито-Куанавале в лесу, немного в глубине, кубинцы сделали музей боевой техники под открытым небом. Музей интересный: там очень много тралов, минных тралов – это ведь был очень ответственный момент, я имею в виду транспортировку колонн по «дороге жизни», тралы там были главные. Правда, не всегда они были для Анголы оправданы… Вот, в таком лесном стиле: деревянные вывески, фигурки. Может, он назывался не конкретно «музеем инженерных войск», а «инженерного снаряжения или оборудования».
Вспомнил еще про кубинцев. У них был свой рацион питания, свое довольствие, все четко расписано. Завтрак кубинца был, например, чашка кофе и две булочки. Но кофе такой, что потом на дерево лезть хочется! Они привозили свой кофе в мешках, бумажных, как у нас цемент возят, и в полевых условиях его варили. Получался такой густой крепчайший кофе, который они разливали по чашечкам. Все остальное, обед, ужин, было нормальное – птица, рыба, овощи.
На что я обратил внимание: как мы и они смотрели там кино. У нас, советских, был киноаппарат «Украина», который стрекочет, проектор старый, нам к нему привозили коробки с пленками – типа «идем смотреть Чапаева». А у кубинцев уже в то время в «ленкомнатах» в лесу стояли стендики с портретами их комсостава и политинформацией – руководство государства, экономические и идеологические вопросы освещались, фотографии лучших людей, и рядом со стендами – хороший японский телевизор и видеомагнитофон. В ямке далеко где-то киловаттка стрекочет, энергию подает. Бойцы приходят, у каждой роты свое время, один спрашивает, какой фильм будем смотреть, ему отвечают, он кассету вставляет, свет выключает, экран, все красиво, все тихо сидят. Посмотрели – вышли. Заходит следующая рота, и тоже вопрос: какой фильм будем смотреть? И так далее. А у нас что? Даже стыдно было.
– Кубинцы приглашали вас к себе смотреть кино? Устраивались ли какие-то совместные праздники?
– Нет. Я просто по работе с кубинцами общался много.
В праздники, конечно, поздравляли друг друга. Раз они нас пригласили, когда им прислали ром в честь праздника, я еще обратил тогда внимание, что офицеры и солдаты за практически одинаковыми столами сидят… Мы их пригласили на Новый год. У нас Витя Малюков кулинар хороший был, мы хлеб у себя сами пекли, он пек пироги, пончики делал, и когда у кубинцев был праздник, мы испекли два больших пирога. А у кубинцев был повар, приписник, уже взрослый человек, мы ему подарили командирские часы, и он каждое утро приносил нам свежий завтрак. Вот какую ценность представляли эти часы!
– Баню вы устраивали в бригаде?
– Баню устраивали везде, и везде по-разному. В Куито-Куанавале мы сделали из топливных баков хороший бассейнчик. Еще сделали парилку из кирпича – кирпича разбитого там хватало, – все как положено. Дров там тоже хватало.
У себя в бригаде я что сделал: соорудил летнюю баню. Топливный бак толстостенный взяли, под низ натянули проволочную или деревянную подставку и поставили туда «шмель». Заливаешь водой, если солнца мало – включаешь «шмель», 30-40 минут – и вода горячая. А шлангов и рассеивателей в разбитых домах было множество, кранов. Хорошая баня получилась: открыл кран, принял горячий душ. Все это в полевых условиях делали очень сообразительно.
– В воспоминаниях довольно часто мелькает, что профилактика малярии проводилась с помощью спиртного. Что Вы можете сказать по этому поводу?
– Официально таких распоряжений нам никто не давал и давать не мог, потому что был «сухой закон». А неофициально – кто умел, тот сумел. И в целом это помогало. Спирта достать нигде было нельзя. Крепких напитков – тоже сложно. Когда бывали с переводчиком в Лубанго – брали на складе, привозили ящиками, особенно если нам заказывали на проводы. Ну, и себе привозили. Можно было взять виски, водку «Гуарденто» португальскую, вина очень хорошие, испанские, португальские. Вина были в такой таре, которой у нас, например, не было: прочная, как стекло, но не бьется. Купить – это, конечно, было очень дорого. Если брать по тем ценам, по которым нам выдавалось со склада – можно было брать ящиками.
– На праздники можно было купить спиртное?
– Да, когда ездили в Лубанго. В Куито-Куанавале ничего такого не было, там продавалась местная водка – «капороте», градусов 28, мутная, как наша брага.
Интересно бывало: заказываем на месяц, платим деньги, нам на вертолете привозят, а потом раз – и за сутки все уничтожается (смеется). И ведь не остановить было! Потом стало ясно, что лучше где-то в лесу закопать, потому что если так прятать – найдут.
– Расскажите, пожалуйста, как Вы возвращались в Советский Союз? Была ли какая-то процедура передачи должности заменявшему Вас человеку или Вы улетели не дожидаясь замены?
– Я уезжал без замены. К тому моменту уже начали сокращать наш советнический аппарат. Я уже говорил, что начали создавать базы подготовки ангольских офицеров, поэтому присутствие советников в бригадах сокращалось. Нас стали выводить из боевых частей и без замены отправлять в СССР, даже немного раньше положенных двух лет. Так уезжал и я, и старший военный советник в округе, и другие. Из бригад советников уже тогда практически вывели. Наверное, так было в каждом округе: создавали базу какую-то и вели там подготовку личного состава.
– А когда Вы прибыли в Анголу, Вы прибыли на замену кому-то?
– Я еще менял кого-то там, только лично я его не видел. Встретиться мы там не могли, только если в дороге пересечься.
Сотрудники службы МЧС Республики Беларусь. Брест, 1990-е годы. А. П. Давыдовский – крайний справа
– Служба в Анголе каким-то образом повлияла на Вашу дальнейшую военную службу?
– Я могу сказать – может, и еще кто-то об этом мог Вам говорить – что за рубеж, в горячие точки, направляли офицеров, которые потом уже по службе особо не двигались. В основном. Младшие двигались, а старшие – практически нет. Так что в лучшую сторону не повлияла никак. Там были и генералы, о которых я знал, что всё – дальше ему только пенсия.
– Есть у Вас советские боевые награды?
– Есть медаль «За боевые заслуги». Ее я получил в Бресте. Она вручалась не только непосредственно за участие в боевых действиях, но и за освоение новых видов боевой техники. И за высокие показатели в службе. Эту медаль я получил в Советском Союзе, после проведения учений на новой технике. Это были крупные учения, с боевой стрельбой, полк стрелял на «отлично». Это было перед отъездом моим в Анголу, в 1986 году.