Эти слова принадлежат вовсе не бойцу 348-й стрелковой дивизии или 923-го стрелкового полка, как можно подумать. А. А. Кузякин воевал в 226-м конвойном полку НКВД, который вступил в боевые действия в самом начале войны, в Белоруссии. Как следует из весьма скудных сведений, такого рода части выполняли задачи по конвоированию военнопленных, охране аэродромов, переправ и других объектов. При наступлении части бригады, в которую входил указанный полк были перенацелены для ведения оперативной работы в освобожденных районах [433]. Конечно, сразу возникает мысль, что такие части выполняли и функции заградительных отрядов, но, судя по приведенным воспоминаниям ветерана, бойцам полка пришлось повоевать и в качестве простой пехоты.
Еще один доклад комиссара
В 20.00 старший батальонный комиссар Левин направил Члену Военного Совета 30-й армии очередное донесение. На нем лежит отпечаток спешки, что указано и в самом документе, который явно не имел никаких черновиков и печатался сразу на машинке. Автор торопится поделиться подробностями закончившегося дня. При этом он пишет не только о действиях своей дивизии, но и о соседях.
«Доношу о боевых действиях 24 КД за 8.12.41 г.
В ночь с 7 на 8-е мы получили боевой приказ о том, что на нашем левом фланге происходит перегруппировка наших войск и что 18 КД будет развивать наш успех.
Наступление было назначено на 12.00.
С рассвета мы послали два отряда из отборных людей, один на Жирково, другой на Подвязново – Рогачев. Не выдержав внезапный налет отрядов, противник начал поспешно отступать, и поэтому мы, нарушив приказ, начали наступление раньше, не давая ему от нас оторваться. Утром мы заняли Подвязново, Кочергино, одновременно другой отряд отсек путь отхода у Софрыгино. Противник начал бросать технику и машины и отходил южнее и параллельно шоссе Рогачев – Воронино. Я лично видел штук 15 брошенных машин, танк, танкетки, много вездеходов, 4 тяжелых орудия, наши минометы и т. д., но большинство они попортили. Настигли полевую почту, которую 5 немцев жгли, часть писем мы захватили. Всего на сегодняшний день овладели: Поздняково, Кочергино, Рогачево, Безбородово, Трехденево, Жирково, Софрыгино. Основные узлы сопротивления противника сейчас Копылово (ю. зап) Рогачево, Богданово и Нечаево, ночью мы его попытаемся окружить и уничтожить. Только что пропустили через себя 2 полка 18 КД.
В. И. Волкова, санинструктор 923-го сп 251-й сд.
По шоссе Рогачев – Воронино скопилось много наших войск, идут кучей, ими слабо управляют, это докладываю я ответственно, ибо целый день наводил порядки и направлял их в бой. Характерно такой факт, когда наш отряд занял Поздняково и врывался в Рогачев, то в это время к Рогачеву подошел пех. полк 1172, который подчиняется 18 КД. Обстановки полк не знал, взяв на себя риск я направил один батальон на Рогачев, а один в обход. Этот батальон вместе с нашим отрядом овладел Рогачевым. Нашел командира полка, объяснил ему обстановку и полк преследовал по шоссе противника. Пришлось вместе с офицером связи генштаба вести роты в бой. На окраине зап. Трехденева нас противник задержал, все сбилось в кучу и перемешалось, еле порядок навели, командир полка прибыл, и полк начал постепенно наступать. По-моему, не целесообразно преследовать противника по одной дороге кучами людей по 1000 человек, а мелкими подвижными отрядами, отсекая ему путь отхода, внося ему панику, а основные силы должны уничтожать противника. На фланги начинают не обращать внимание, этого забывать нельзя. Тылы страшно отстают, водки нет.
Потери на сегодня маленькие. Из присланных нам политруков 4 вышли из строя. Прошу, если можно, подчинить нам полк 1172 для пользы дела, ибо он действует на нашем направлении, и мы его хорошо используем. Побаиваюсь за подвоз боеприпасов, принимаем меры. Население нам хорошо помогает и хорошо ведут разведку. Настроение личного состава прекрасное, командиры штаба дивизии и комначсостав полков дерутся по-боевому.
Командир дивизии и я находимся в Жиркове, где и КП.
Время наступления буду доносить еженощно, помимо политдонесений и шифровок. Не знаю только, доходят ли донесения до вас, ибо доношу наспех в бою» [434].
Политруки, комиссары были «оком партии». Они писали много такого, что не прочтешь в донесениях и отчетах штабов. Из них можно было бы узнать много подробностей боевых действий, но они не всегда доступны. Те, что мы процитировали, видимо, случайно оказались вместе с оперативными документами.
Из приведенного текста видно, насколько трудно было действовать слабо обученным войскам, не имевшим еще боевого опыта. Но вернемся к нашему противнику и посмотрим, чем помимо удержания позиций вокруг Рогачева было озабочено 8 декабря командование 14-й моторизованной дивизии.
Оборона с оглядкой назад
С утра в штабе 14-й моторизованной дивизии подвели промежуточные итоги отступления. Наименее пострадал 54-й мотоциклетный батальон, в котором помимо относительно незначительных потерь был отмечен лишь ряд обширных обморожений. Соответственно, на командира этого батальона боевая мощь атакующего не произвела серьезного впечатления. Он отметил отсутствие большого наступательного порыва, и также то, что наступающие продвигаются вперед под сильным влиянием алкоголя. Под метким оборонительным огнем нападающий остается лежать. Немецкий командир заключил, что пришлось иметь дело с противником, который не может быть охарактеризован как особенно трудный. «Необходимо только энергично атаковать» [435].
Напротив, командир 14-го разведывательного батальона сообщил о значительном снижении боевых возможностей своей части. Были взорваны или потеряны в бою: семь бронированных автомобилей, два грузовых, два легковых автомобиля, 12 мотоциклов, три трактора [436].
Из тяжелого оружия и штурмовых орудий в распоряжении дивизии по-прежнему имелись: в 14-м противотанковом батальоне – два орудия с тягачами (у 53-го пехотного полка), четыре средних орудия (и одно не боеготовое), пять легких орудий; у 210-го батальона самоходных штурмовых орудий осталось одно орудие в Покровском, другое было взорвано. 660-й батальон имел три самоходных штурмовых орудия в боевой готовности.
51-й полк имел 6 реактивных минометов.
Артиллерия дивизии имела семь тяжелых и 12 легких орудий (по штату должно было быть 12 и 16).
Огромное внимание командование дивизии уделяло тому, что происходило за его спиной, где с переменным успехом велась борьба с ударной группировкой 30-й армии. Прибывший в середине дня в расположение дивизии командир корпуса генерал Шаль пока не мог сообщить ничего утешительного. «218-й строительный батальон и 3-й батальон 118-го пп были частями выброшены перед наступающими силами врага и пропустили противника мимо, так что плацдарм южнее Мал. Бирева попал в руки врага» [437].
Командование корпуса намеревалось исправить ситуацию и