— Наверное, его любовница твоя получила. А мне достался её. — упрямо доказывала мне какую-то ересь жена.
— Милан, нет у меня любовницы, понимаешь? Нет, никогда не было и не будет. Только ты. Тебя люблю, глупенькая. Одну тебя и на всю жизнь. — нежно коснулся губами дрожащих век. Потом мокрых щёк. И наконец, добрался до солёных от слёз губ.
Миланка всхлипнула и перестала вырываться. Сдалась, потянулась ко мне, отвечая на поцелуй. Ротик приоткрыла, впуская мой язык, и я с кайфом углубил поцелуй. Прижал тонкое тело к себе, распластал на своей груди.
Боже, как я соскучился по жене! По телу её звонкому, по гладкой, как шёлк коже.
Огладил плечи жены, гибкую спину и добрался до упругой попы. Легонько сжал её ладонью, ощущая, как Миланка встаёт на цыпочки, выгибается мне навстречу, прижимаясь своей мягкой грудью к моей. Ластится.
Впечатал в себя податливое тело и рыкнул в пухлые губы от удовольствия. Моя! Никому не отдам!
Миланка сладко простонала, и член в штанах не просто дёрнулся — вскочил, вытянулся по стойке смирно, как караульный, приветствующий свою королеву. Аж в паху заломило.
Целовал жену и улетал от родного запаха, от вкуса её. От податливости.
Подхватил под попу, поднял и прислонил спиной к стене. С рычанием навалился всем телом.
Милана пискнула и обхватила меня ногами. Запустила пальцы в шевелюру, царапая ноготками кожу головы и запуская разряды тока по позвоночнику. Зажмурилась, подняла лицо к потолку, подставляя под мои губы тонкую, белую шейку с нежной кожей.
Урча, как голодный кот, добравшийся до сметаны, провёл языком по гладкой коже и впился в неё, чувствуя губами суматошно бьющуюся венку под ней.
Терпения ни у меня, ни у моего дружка больше не осталось. Поставил Милану на ноги. Подсунув ладони под футболку жены, потянул её вверх, скользя ладонями по гладеньким бокам. И от ощущения тёплой, нежной кожи под пальцами застонал от удовольствия.
Милана горячо выдохнула мне в лицо и послушно подняла вверх руки. Быстрым движением стянул через её голову футболку. Взметнулось вверх золото её волос и опало тяжёлой волной, рассыпалось по плечам. Мимолётно поймал поплывший взгляд жены и развернул мою податливую девочку к себе спиной.
Положил её руки на раковину, чтобы упёрлась в неё. Быстро стянул вниз обтягивающие легинсы с упругой попы. Прижался и скользнул ладонью по упругому, плоскому животику вниз, коснулся сладких складочек, провёл по ним пальцами. Мокрая! Моя девочка хотела меня!
Рыча, прикусил тонкую шею сзади, прихватив зубами край роста волос. Милана протяжно застонала, и я свободной рукой расстегнул молнию на своих брюках.
Сейчас, сейчас всё будет, моя сладкая!
Глава 14
Грудь у моей жены — то что надо, размер как раз под мою лапу. Ни больше, ни меньше. Упругая, с маленькими розовыми сосками. Такая сладкая и желанная, что не сдержал стон, сжимая её. Покатал пальцами затвердевший сосок. Милана тонко и сладко застонала, и у меня прострелило в крестце. В паху болезненно заныло от напряжения.
— Сейчас, девочка моя, сейчас. — рвал я свободной рукой с себя одежду. — Потерпи, родная.
В голове звенело от напряжения. Я тискал Миланкину грудь, стаскивал с себя бельё и мысленно ругался на слишком плотную резинку плавок. Нахер, больше никаких турецких фирм нижнего белья! Покупать только то, что будет само слетать, не цепляясь за стоящий колом член!
В пылу борьбы с резинкой трусов не сразу понял, почему жена задёргалась в моих руках, начала вырываться. А когда, наконец, сообразил, чуть не заревел раненым лосем.
В прихожей заливался мелодией "К Элизе" старый дверной звонок, и ему в унисон подвывала в комнате Люська.
Кто-то ломился в квартиру, настойчиво барабаня в дверь и беспрерывно нажимая на звонок.
— Пусти, Альберт. — отпихивала меня Милана. — Это Дианка пришла.
— К чёрту Дианку. — я пытался удержать жену, но она ужом вывернулась из рук и, на ходу поправляя на себе одежду, потопала открывать дверь.
У вас возникало когда-нибудь желание пристукнуть подругу жены? Вот у меня да. Именно его я почувствовал, когда в самый неподходящий момент в квартиру Миланы заявилась Дианка.
Какого хрена? Сколько можно меня обламывать? У меня уже яйца ломило от желания, а тут, блять, подруга жены!
— Что ей нужно? Зачем она пришла? — пыхтя застёгивал ширинку я.
— Я пригласила её в гости. — не оборачиваясь отмахнулась Милана и открыла дверь в квартиру.
— Спала, что ли? Я чуть руку себе не отбила. — Дианка ввалилась в квартиру, держа в руках пакет и коробку с пиццей. Увидев меня, притормозила и удивлённо приподняла бровь. — Да у тебя гости, подруга. Может, я не вовремя? Могла бы и предупредить.
Милана бросила косой взгляд на меня и заметно помрачнела.
— Очень даже вовремя. Мы же договорились, Ди.
Оценив взглядом растрёпанный Миланкин вид и пылающие щёки, Диана скептически поджала губы.
— Мне уйти?
— Да!
— Нет!
Наши с женой, одновременно вырвавшиеся возгласы вызвали у подружки идиотский смех, и она всё же впихнула Милане в руки коробку с пиццей и чмокнула жену в щеку.
— Пожалуй, останусь. — Дианка подхватила на руки вертящуюся наших ногах собаку. — Люсенька, тебя не обижал здесь этот орк?
Я мысленно рыкнул. Когда это я обижал это мелкое порождение Мордора? И вообще, мне порядком надоел этот бабий заговор. Я хотел жену обратно домой. В свою кровать. Я нормально жрать хотел. Миланкины борщи и паэлью. Поцелуи жены хотел в прихожей, когда возвращался вечером с работы домой. И вообще, какой я орк? Да, я большой, волосатый мужик, но не агрессивный же, не страшный урод. Что они себе позволяют?
— Давай, заходи. — кивнула подруге Милана. — Альберту уже пора, он уходит.
— Куда это я ухожу? — недовольно рыкнул я. Жена меня опять выгоняет? Тогда, что это было минуту назад в ванной? Мы почти помирились. Если бы не появление Дианки…
— Откуда я знаю, куда тебе пора? — буркнула Милана, не поднимая на меня глаз. — На работу? На свидание к своей Госпоже?
— А-а-а-ар! — взревел я, сорвал свою куртку с крючка на стене, впихнул ноги в ботинки и ломанулся мимо Дианки, стоящей у двери, на выход. Зацепил случайно пакет в её руках и в нем подозрительно тренькнуло стекло.
— Как перепсихуешь — сама придёшь! — вывалился из квартиры и обернулся напоследок. — Я за тобой бегать больше не буду! А не вернёшься завтра — на развод подам!
За спиной кто-то из них фыркнул кошкой. Я надеялся, что всё-таки Дианка.
Треснул ладонью