– Немного плавнее. Чувствуешь, как напрягаются мышцы плеча? – бормотал Рад, напряженно следя за мной из дальнего угла пещеры.
Мы все же выбрали место, которое Велес показал Лисе. Здесь восточные смаги хранили мелочи, которые не помещались в маленькой обители. Например, в сундуке, на котором сидел мой наставник, хранилась старая посуда.
– Легче, легче. Словно рисуешь узор, а меч – это кончики пальцев. И следи за ногами.
– Да помню, – огрызнулся я устало.
Рад сорвался с места. Встал передо мной и принялся дразниться. Его меч – деревянная копия моего – обидно клюнул под ребра.
– Это тебе не секирой махать, точно слепой лесоруб.
Уж кто бы говорил…
Удар по внешней стороне бедра. Хлесткий. Вроде деревяшка, а больно‐то как!
«Черт!»
Я медленно кружусь вместе с Радом и отступаю. Кружусь и отступаю. Мой наставник двигается легко, его плечи и спина расслаблены. Но каждая моя атака уходит в пустоту. Его невозможно достать.
Рывок!
– Ай!
Я поднимаю Азул над собой и пытаюсь обрушить его на наставника. Рад легко уходит в сторону, позволяя мечу утянуть меня вперед, и добавляет падению ускорения болезненным пинком.
– Так ты зло не одолеешь. Или надеешься, что горынычи со смеху подохнут, увидев, как ты кувыркаешься?
И он еще удивлялся, чего это с ним никто не хочет тренироваться? Да таким количеством колкостей запросто можно было заморить всех вышеупомянутых чудищ!
– Ха-х… Я же не мечник, не жди чуда с первых секунд…
Внезапный удар по пальцам! А я даже не заметил, откуда он прилетел. От резкой боли роняю Азул. Звону вторит злорадное эхо.
– Ты не имеешь права на ошибку, Иван. Ты был избран для великой цели, поэтому должен сделать все, чтобы уничтожить Горына. Понимаешь? Иначе конец. – Радогост сильно изменился за последние дни, стал болезненно-нервным, едким. Как только он это сказал, я почувствовал, насколько сильно он был напряжен. Просто сплошная натянутая жила.
– Я убью Нигола, клянусь. Но Горына? Я думал, в планах Братства он даже не на втором – на десятом месте по важности. Да и как убить прямое порождение Нави?
– Нигола оставь напоследок. Он может ответить на наши вопросы, сказать, для чего создавал марргасты. Он не так опасен. Пока сосредоточься на змеях, а пророка мы поймаем вместе.
На миг, короткое мгновение в один удар сердца, мне показалось, что он действительно волновался за жизнь этого мерзавца. Но, посмотрев в открытое лицо Радогоста, я не нашел там ничего, кроме мрачной решимости.
Я наклонился, подобрал меч и сдул с чудесного клинка мелкий сор.
Мы тренировались до поздней ночи, прерываясь лишь для того, чтобы выпить живой воды, и снова сходились в сражении. Мы могли не опасаться, что нас застукают другие смаги или местные жители. У входа в пещеру караулила Лиса. Ее не пустили на очередное собрание в обители, и это сильно рассердило молодую охотницу. Она вызвалась помочь нам, лишь бы не таскать ядра для пушек и не копать ловушки, как остальные.
– Пора заканчивать, – заметил Рад, вытерев платком пот с шеи. Выглядел он разочарованным.
Я оказался неповоротлив, точно боров. Рад повторил эту фразу, наверно, раз сорок за время битвы.
Нет, секира определенно нравилась мне больше. Ее хотя бы можно было швырнуть в того, кто тебя раздражает.
Вместе с раздражением я испытывал странную смесь из стыда и облегчения.
«Есть ли шанс, что боги совершили ошибку? Я кто угодно, но только не герой. Быть может, еще не поздно спрятаться в одной из тех бочек в углу пещеры?»
Снаружи раздалось совиное уханье. Нас наконец стали искать, и, стоило заметить, не слишком поздно.
Радогост машинально сжал в ладони игрушечную лошадку на конце ленты, затем глубоко выдохнул и спрятал духовное оружие в ножны, сказав:
– Для грабителя, может, и сойдет, но не для великого воина. Пока я вижу тебя только обугленным трупом.
– Спасибо, – кисло ответил я, протянув ему Азул.
Наставник покачал головой.
– Нет, еще не все. Мы не можем это откладывать. Ты спрашивал, как можно убить бессмертного? – Он взял паузу, потом указал на рукоять. – Поверни яблоко. Слегка.
В недоумении я послушался и сделал, как он сказал. Конец рукоятки в форме граненого кристалла с трудом провернулся на полпальца. Щелк. Едва слышимый, скорее ощущаемый кожей звук – и меч стал теплеть. В моих руках мертвый камень оживал, раскалялся и начинал мелко дрожать.
Следуя слепому инстинкту, я медленно поднял Азул над головой и взмахнул в сторону ближайшей бочки. Спустя секунду она взорвалась с жутким шумом, выстрелив щепками во все стороны пещеры. То, что лежало в ней, обратилось в труху.
– Не хотел показывать тебе это раньше времени. Но, похоже, у нас нет выбора, – сказал наставник, скрестив на груди руки.
Прошло еще полтора дня, прежде чем пришли змеи.
Было странно наблюдать за тем, как половина незнакомых тебе людей суетится, готовясь к фальшивому празднику, точно к настоящему, а другая смотрит на это с одобрением. Мы ждали подкрепления из столицы. Но никто так и не приехал. Хотя ранее богатыри посылали письмо с мольбой о помощи не только Бориславу, но и князю Дарну, которого поставили следить за народом Кейбы.
Город застыл в ожидании. Даже зной не скрадывал этого ощущения.
Повсюду были люди. Люди, вынужденные делать вид, что празднуют. Люди, танцующие в ритуальных нарядах на площади. Люди, бросающие в море черепки из красной глины и поющие песни о великом улове. Люди, ждущие своей смерти.
Наверно, не только мне эта ситуация казалась ужасно глумливой. Змеи точно понимали это и оттягивали свое прибытие как могли.
Они появились на закате. Не прилетели с ревом и огненным смерчем, не обрушились на нас с небес… а приплыли на лодках.
Кучку людей, тихо приближающихся к глинобитной крепостной стене, заметила поляница Алена. Она же зажгла над городом горючий порошок в чаше. Ярко вспыхнуло зеленоватое пламя. В ответ со стороны обители почти сразу прилетела предупреждающая песнь горна.
Я стал свидетелем перевоплощения целой толпы. Смаги и обычные люди скидывали пестрые наряды подводных жителей и бросались к воде. Точно лопнул болезненный фурункул, принеся облегчение и чувство свободы. А потом раздался рев.
Захватчики ворвались в город.
Радогоста с чудо-мечом быстро оттеснили от меня. Человеческий водоворот утащил