— Ребят, — сказал я спокойно, — проверьте техническую схему. Там в подвале стоит модуль конвертации, он же «В-18» по старой маркировке. Ему пора на пенсию.
— К-какой модуль? — робко спросила одна.
— Тот, что подаёт ядовитую смесь вместо воды, — ответил я и пошёл дальше.
В раздевалке было шумно. Наши болтали все сразу, как люди, вернувшие голос. Мне это нравилось.
— Мы теперь герои? — спросил Темка, жуя батончик, который где-то выпросил у медиков.
— Нет, — сказал я. — Мы просто не статисты.
— А эти… — он мотнул головой в сторону арены. — Они же нас ненавидят теперь.
— Пусть тренируются, — пожал я плечами. — Ненависть — плохой тренер. Но иногда неплохой будильник.
Белла села рядом, руки на коленях, посмотрела на меня испытующе.
— Ты ведь знал про воду ещё до арены, — сказала она. Не вопрос.
— Догадывался, — ответил я. — Запах выдавал. И цвет. И вязкость. И вообще всё. Я удивлён, как вы сразу не догадались, — хмыкнул я.
— То есть ты пришёл, посмеялся и сразу решил высушить озеро, — подытожил Гоша. — Нормально.
— Не сразу, — возразил я. — Сначала я извинился. Это важно для этикета.
— А вступление во Всемирную Организацию Зла — тоже этикет?
— Это — карьера, — сказал я и посмотрел на экран на стене.
На экране крутился повтор моего удара. Без звука. Сверху — бегущая строка: «Нарушение техники безопасности: проверка системы охлаждения». Ни слова о «нечестной подкачке». Конечно. Проблемы этих людей — это всегда «случайные неполадки».
— Они спишут всё на «модуль перегрелся», — сказала Лина.
— Пусть, — кивнул я. — Мы не пресс-служба. Мы охотники. Нам платят не за объяснения. Главное, мы победили. А что они играют подло, а потом это скрывают — уже не наше дело.
В дверях показался тот самый директор — с планшетом и скучным лицом. Он ненадолго завис у порога, потом подошёл.
— Вик, верно? — спросил он так, будто сверялся с базой данных.
Ага, то-то он меня не знает.
— Верно.
— Вы осушили озеро.
— Да.
— Это повлекло… — он замялся, — необходимость срочного техобслуживания.
— Это повлекло честный бой, — поправил я.
Мы какое-то время смотрели на его лицо, в котором не было эмоций. Возможно, он их в детстве продал за подписку на «Премиум-суету».
— Я вынужден буду подать протест, — произнёс он. — Формальный.
— Смело, — одобрил я. — Особенно учитывая, что вы подстроили арену.
— У вас нет доказательств, — сказал он.
— У меня есть глаза, — ответил я. — И кое-что ещё.
Он на секунду напрягся.
— Но мы люди цивилизованные, — продолжил я мягко. — Не будем махать документами. Пусть всё будет, как вы любите: красиво. Два варианта. Первый: вы здесь и сейчас объявляете технический инцидент и признаёте итог боя действительным. Второй: я всю вашу академию и вас в бараний рог скручу. Сил у меня хватит, уж поверьте, — оскалился я.
Его глаза качнулись. Чуть-чуть.
— Вы мне угрожаете? — прищурился он.
— Ага, — не стал я скрывать. — Документы, аргументы, компромиссы — всё это удел тех, кто слаб. Я же сильный. Мне это всё не нужно, — пожал я плечами.
У меня и правда есть доказательства того, что они жульничали. Но я не собираюсь их предоставлять.
— Ладно, — наконец сказал он. — Инцидент. Итог боёв действителен.
— Вот и отлично, — улыбнулся я. — Удачного дня.
Он ушёл, оставив после себя запах дорогого одеколона и дешёвого оправдания. Гоша расхохотался.
— Вик, ты монстр.
— Нет, — возразил я. — Монстры — там, за стеной. А я — человек. И поэтому я гораздо страшнее любого монстра, — улыбнулся я.
Мы собрали вещи, проверили датчики, надели куртки. Снаружи коридор шумел журналистами. Из тех, кто «просто уточнить и мы уйдём», а потом ещё час не отпускают.
— Давайте коротко, — сказал я, едва мы вышли. — Один вопрос — один ответ. Без «а ещё».
— Вик Греяр, правда, что вы использовали запрещённый навык?
— Нет. Запрещённые навыки — это когда в названии навыка есть «запрещённый». Мой навык так не называется.
— Вы осушили озеро намеренно?
— Озеро осушилось от жара. Жар был моим. Это совпадение из области физики.
— Звёздная Пыль — официально разрешённый усилитель?
— Задайте вопрос дирекции. Они обожают слова «официально» и «разрешённый».
— Вы опоздали. Почему?
— Вступал во Всемирную Организацию Зла.
— Это шутка?
— А как вы думаете?
Журналисты переглянулись, словно я сказал, что завтра отменят гравитацию. Ну да, у людей хрупкая картина мира.
— И вы… — осторожный голос, — … не боитесь последствий?
— Я охотник, — пожал я плечами. — Последствия — это мой рабочий инструмент.
Мы разошлись. Кто в душ, кто — в столовую. Я — в тихую нишу рядом с аварийным выходом. Хотел просто посидеть, подумать. Нужно было ещё решить, что делать в будущем.
Как вдруг мне на кольцо позвонили. На кольцо. Позвонили.
— Алло-алло, — ответил я, прекрасно понимая, кто это может быть.
Только один псих имеет силы, которые позволяют звонить куда хочешь.
— Привет, мой друг, — послышался до чёртиков знакомый голос.
По спине пробежали мурашки.
[Это он! Он нашёл тебя!]
Вирус тоже паниковал, но я его игнорировал.
— Ну здравствуй… Виктор Громов.
Глава 27
На том конце повисла короткая пауза, затем тихий, довольный смешок.
— Игра в «Валенд-а-Мортэ» была забавной, — сказал он. — Не находишь?
— Забавной? — я хмыкнул. — Да, если считать забавой снос половины города ради пары очков рейтинга. Хотя… ты всегда любил зрелища.
Он не ответил, и я, вздохнув, добавил:
— Но знаешь, мне куда интереснее другое. Кто, чёрт возьми, сейчас со мной говорит?
— Хм, — в голосе прозвучала усмешка. — Значит, догадываешься.
— Я не просто догадываюсь, — сказал я, отталкиваясь от стены. — Я уверен. И всё же любопытно: как ты вообще дозвонился? Учитывая, что я сижу под защитой академии, а сеть тут режется фильтром — даже мышь не пискнет без разрешения.
— Скажем так, я немного… обошёл правила, — ответил он спокойно.
— То есть ткнул пальцем в реальность и попал. Отлично. Классика. Наверное, набрал случайный номер и попал на меня. Неправильный номер — но кого волнует? Вы, Трикстеры, так живёте. Удобно, наверное.
— Быть Трикстером всегда удобно, — согласился он. — Особенно когда можно не отвечать на вопросы.
— Прелестно, — сказал я. — Тогда отвечай на этот: зачем ты сюда пришёл? Что тебе нужно в этом мире?
Повисла тишина. Та самая, плотная, от которой начинает звенеть в ушах. Где-то за дверью кто-то радостно выкрикивал имя Беллы, обсуждая, как она «раскатала» противников, а я стоял и говорил сам с собой.
Парадоксально, но этот разговор с собой — диалог.
Виктор первым нарушил паузу.
— Такими темпами мы можем молчать вечно.
— Согласен, — усмехнулся я. — Только я предпочитаю, когда разговоры