Первый охранник, тот, что пошире в плечах, сделал стремительный выпад, пытаясь схватить меня за предплечье. Классика. Он ожидал сопротивления, попытки вывернуться, может быть, удара кулаком в ответ. Но он явно не ожидал, что ему на голову бухнется несколько килограммов дорогого дерева. Да ещё и прикусит сверху, как капканом.
Не хватало только возгласа: «Ухи! Ухи! Ухи!», чтобы полностью воссоздать картину из кинофильма «Джентльмены удачи».
Следующим ударом стал футбольный пинок по яйцам. Без жалости, без сомнений, даже без мужского сочувствия!
В конце концов, за это охраннику деньги платят!
Охранник рухнул на колено, хватаясь за паховую область. Из-под доски закапала кровь.
Ну что же, пешка оказалась крепким орешком…
Второй уже был рядом. Его рука с ножом описала короткую дугу. Я не успевал уклониться. Вместо этого я рванулся навстречу, и лбом вписался точно в переносицу. Получилось неидеально, чуть вскользь, но этого хватило, чтобы он на мгновение отшатнулся. Этого мгновения хватило мне, чтобы подхватить с пола выпавший нож первого охранника.
— Стоять! — скомандовал я, приставляя остриё к его горлу. — Я не хочу вас убивать, но если придётся… Брось нож! И не дёргайся, а то я нервный!
Он замер. Ладонь разжалась и нож звякнул, отброшенный в сторону. Его напарник, кряхтя, поднимался с пола. В его глазах стояла мутная ярость.
— Чего вы копаетесь? Убейте же его! — выкрикнул Флик.
Флик думал, что выиграл. Но он недооценил пешку. Маленькая пешка, дошедшая до конца поля, превращается в кого угодно. Хоть в ферзя. Хоть в того, кто переиграет самого короля.
— Даже не вздумай, — покачал я головой, глядя в глаза стоящему охраннику.
Тот сглотнул в ответ. Только кадык дёрнулся вверх-вниз.
Быстрыми движениями я вытащил из внутренней кобуры охранника тяжёлый пистолет. Встающий напарник сунул было руку за своим, но удар рукояткой по голове отправил его в туманную долину забытья. Убивать не хотелось — у меня сегодня хорошее настроение.
Да и вообще я за мир во всём мире!
— Повернись, если хочешь жить, — процедил я, глядя в глаза охранника.
— У меня дети, — сдавленно проговорил он.
— Вот и пусть они дождутся отца, — кивнул я в ответ. — Поворачивайся, не заставляй меня делать их сиротами!
Удар рукоятью пистолета по затылку отправил охранника догонять его напарника в пустоши небытия. Минут пятнадцать у меня есть, а большего мне и не надо. Я повернулся к стоявшему в углу Флику.
— Ну что же, пешка дошла до предела. Остался только мат королю, — ухмыльнулся я, глядя в его бесцветные глаза. — Или ещё подёргаетесь?
— Пафосный бред! Что ты будешь делать дальше, мальчишка? Неужели думаешь, что сможешь выйти из здания?
— Я не думаю, а уверен в этом. Дальше мы с вами вместе прогуляемся до выхода и поедем туда, куда я скажу.
— Лучше убей меня сразу на месте! Я не раз смотрел смерти в глаза, так что меня уже этим не испугать!
— А я и не думал вас пугать смертью. Я всего лишь заберу свой выигрыш… Свой честно выигранный приз.
Вот теперь блеклая кожа немецкого промышленника побелела ещё больше. От этого он приобрёл ещё большее сходство с бледной молью. А выпученные глаза довершили похожесть.
— Я никогда такого не сделаю! Можете убить меня на месте!
— Да что мне от вашей смерти прока? Вы мне нужны живой. Только так я смогу… — я ловко вытащил ключ и записку из кармана пиджака Флика, — получить то, что мне нужно. Но если вы настаиваете на смерти, то помимо этого, я отберу у вас то, ради чего вы жили. Отберу у вас и ваших детей деньги и власть. Обнародую материалы из папки, и прощай империя старого нациста!
— Я не нацист!
— Ну да, вы всего лишь сочувствующий. Отсидели мизер и потом, когда американцы вернули вам часть активов, снова развернулись по полной. Развернулись потому, что снова сошлись с дружками-нацистами!
— Я не нацист! Это было такое время!
— Ой, всё. Заткнитесь, — голос мой стал тише. — Все ваши оправдания давно сгнили вместе с костями в рвах за фабриками. Вы не судья, не жертва и даже не палач. Вы — бухгалтер. Бухгалтер смерти. Идёмте же. Хватит впустую сотрясать воздух.
Я положил пистолет в полураскрытую папку. С боков не увидишь, а сверху прикрыл листом бумаги с цифрами. Он покосился на цифры. На буквы. Я же взял его под локоть, чувствуя, как тонкая дорогая шерсть пиджака стала влажной на тонкой руке.
— Вперёд. Ко входу. Попробуйте кивнуть одному из своих громил — и первое, что увидят ваши дети вместо наследства, это фотографию того, во что превратится ваша бледная рожа после встречи с пулей. Я не художник, но в абстракции из крови и костей кое-что смыслю. Открывайте дверь!
Мы двинулись по коридору. Он шёл, подрагивая. Я — на полшага сзади, с дружеской улыбкой. Со стороны казалось, будто веду старого приятеля под ручку. Охранники у лифта, увидев одного из начальников, замерли в подобии внимания. Один потянулся к рации на поясе. Хотел вызвать машину? Или же полицию?
— Умник, — беззвучно выдохнул я, упирая ствол в ребро Флика. — Скажи ему убрать руку.
Голос Флика прозвучал хрипло, но властно:
— Оставайтесь здесь. Нам нужно отъехать. Скоро вернусь.
Охранник опустил руку, глаза его сузились от подозрения, но дисциплина и года дрессуры сделали свое дело. Он отступил. Лифт дринькнул, двери разъехались. Мы зашли внутрь. Я нажал кнопку «Холл».
Кабина плавно поплыла вниз. Флик дышал тяжело, с присвистом.
— Они всё равно вас найдут. Вы не понимаете, с кем связались.
— Я не связывался. Я пришёл за долгом. А за долгами, Фридрих, всегда приходят. Одни — с расписками и адвокатами. Другие — вот с этим, — я ткнул стволом чуть сильнее, и он всхлипнул. — Мне ваши связи не интересны. Мне интересна одна-единственная дверца в хранилище банка. Та самая, что открывается этим ключом.
Лифт остановился. Двери открылись перед роскошным мраморным вестибюлем. Люди в лучших своих костюмах, запах дорогого парфюма и денег. Интеллектуалы и интеллектуалки, собравшиеся ради просмотра шахматных баталий.
Людей много. Ходят, обсуждают различные ходы. Не догадываются, что я тут тоже веду свою партию. Что пешка подпинывает короля…
— А теперь, господин Флик, — прошептал я ему на ухо, — мы идём к выходу. Тихо и культурно. Как два деловых партнера. Вы ведь же не хотите испачкать кровью этот прекрасный мрамор?
— Я лично подожгу костёр, на вершине которого тебя распнут, — буркнул он в ответ.
— Мечтать не вредно…
— Герр Флик! Герр Флик! Как вам олимпиада? Всё ли нравится? — к