— Я отправлюсь туда, — сказал я. — Но на этот раз по моим правилам.
Она прищурилась.
— Что тебе нужно?
— БТР. Полностью укомплектованный. Моя команда: Дрейк, Ворон, Рыжий. И Кира. Она пойдет со мной.
— Ну и Шумахер за баранкой.
Рэйв перевела взгляд на Киру, которая стояла у меня за спиной, с полными решительности глазами.
— Доктор Стелл — ценный специалист. Рисковать ею…
— Она еще более ценный специалист в поле, чем в лаборатории, — перебил я. — Ее знания и… в общем, если она будет там, то это увеличит шансы на успех вдвое. Она идет. Это не обсуждается.
Рэйв снова посмотрела на меня. Она видела, что я не отступлю.
— Хорошо, — кивнула она. — БТР, твои люди, доктор Стелл. Что еще?
— Полный доступ к оружейной. Я сам выберу снаряжение. И… — я сделал паузу. — Полная свобода действий. Никаких докладов каждые полчаса. Я выхожу на связь, когда считаю нужным. Вы даете мне цель, но как ее достичь — решаю я.
Это была наглость. Я требовал не просто командования отрядом. Я требовал автономии. Требовал, чтобы она доверилась мне полностью.
Она смотрела на меня долго, и я почти физически ощущал, как в ее голове борются подозрительность и прагматизм. Она не доверяла мне. Но я был ее единственным эффективным оружием против угроз, которые она не могла даже осмыслить.
— Идет, — наконец сказала она. — Ты получаешь все, что просишь. Но, Макс… — она подалась вперед, ее голос стал тише, — … ты вернешься с ответами. Или не вернешься вообще. Но помни, что мне не нужен еще один мертвый герой. Мне нужна информация.
— Вы ее получите, капитан.
* * *
Подготовка заняла меньше суток. Бункер гудел, как растревоженный улей. Наша миссия мгновенно стала главной темой для всех. Я не стал скрывать правду. Слухи о «третьей силе» разлетелись по коридорам, обрастая жуткими подробностями. Это было мне на руку. Страх перед неизвестным — лучший мотиватор. Техники Громова работали без сна, готовя наш «Мамонт» к дальнему походу. Они проверяли каждый узел, меняли фильтры, латали броню.
Я же провел это время в оружейной. Старый Григорий, хранитель арсенала, встретил меня с мрачным уважением.
— Слыхал, снова в пекло собрался, — прокряхтел он, протягивая мне планшет со списком всего, что было на складах. — Выбирай, сынок. Все твое.
Я выбирал не торопясь. Не просто самое мощное, а самое надежное и универсальное. Штурмовые винтовки «Калаш-2140» для всей группы — старые, но безотказные, как топор. Снайперская винтовка «Сумрак» для Ворона — крупнокалиберная, с электромагнитным ускорителем пули. Несколько ручных гранатометов «Шмель-М». И, конечно, ящики с патронами, гранатами, минами.
Потом я перешел к «особому» отделу. Григорий открыл его своим ключом, и я вошел в небольшую, обитую сталью комнату. Здесь хранилось то, что редко покидало арсенал. Экспериментальное и трофейное оружие.
Мой взгляд упал на него. Энергетический дробовик «Аргус». Довоенная разработка, так и не пошедшая в серию. Громоздкий, тяжелый, с блоком конденсаторов под стволом. Он стрелял не дробью, а широким конусом перегретой плазмы. Невероятно мощный на короткой дистанции, но с долгой перезарядкой между выстрелами. Идеальное оружие для боя в помещениях или против толпы. Я взял его.
Затем я нашел то, что искал. Стеллаж с боевыми стимуляторами. Стандартные армейские образцы, грубые и с кучей побочек. Но среди них, в отдельном контейнере, лежало несколько инъекторов с маркировкой «Химера-7». Экспериментальный нейростимулятор, разработанный для спецназа. Он не просто гнал по венам адреналин. Он на короткое время перестраивал нейронные связи, обостряя восприятие и рефлексы до сверхчеловеческого уровня. Почти как-то, что делала Зета, но грубо, насильно и с риском сжечь мозги. Опасная дрянь. Но в критической ситуации она могла спасти жизнь. Я взял весь запас — шесть доз.
Все это, включая «Аргус» и стимуляторы, я демонстративно убрал в свой рюкзак. Никто не должен был знать, что настоящий мой арсенал находится в пространственном хранилище и весит ровно ноль граммов.
Кира тем временем опустошала медицинские склады. Она брала не только стандартные аптечки. Она тащила портативные хирургические наборы, анализаторы крови, дефибриллятор и целые ящики с препаратами, о назначении которых знала только она. Наш БТР превращался в передвижной госпиталь и оружейную одновременно.
Перед самым отъездом я поймал Дрейка. Он нервно проверял свое снаряжение, его руки слегка дрожали.
— Дрейк, послушай, — я отвел его в сторону. — Эта вылазка будет опаснее всех предыдущих.
— Да ладно? — он криво усмехнулся. — А я-то думал, на пикник едем.
— Я серьезно. Я хочу, чтобы ты знал. Если что-то пойдет не так, если меня убьют или я отдам приказ, который покажется тебе безумным… ты должен будешь позаботиться о Кире. Вытащить ее оттуда. Любой ценой. Понял?
Он перестал усмехаться. Посмотрел мне в глаза, и я увидел в его взгляде не страх, а упрямую решимость. Он кивнул.
— Я понял, Макс. Можешь на меня рассчитывать.
Рассвет мы встретили уже на борту «Мамонта». Команда была в сборе. Я, Кира, Дрейк, Ворон, Рыжий и Шумахер за штурвалом. Шесть человек против… неизвестно кого. Двигатель взревел, и мы выкатились из северного шлюза, оставляя за спиной безопасность Бункера.
— Зета, маршрут, — мысленно приказал я.
«Проложен. Прямой курс к точке выстрела. Расстояние — триста сорок километров. Расчетное время в пути — двадцать восемь часов. Вероятность встречи с мутантов и кибермутантов на маршруте — 76 %. Вероятность встречи с неизвестным противником… невозможно рассчитать».
Мы ехали в тишине. Каждый думал о своем. Я смотрел в бронестекло на убегающие пустоши и пытался сложить воедино обрывки информации. Кто они, эти «третьи»? Почему они прятались? Почему сбили наш дрон? Было ли это предупреждением? Или объявлением войны?
Через несколько часов Ворон, который все это время молча смотрел в боковой иллюминатор, вдруг сказал:
— Командир. Слева по борту, два часа. Пыль.
Я прильнул к оптике. Действительно. Далеко на горизонте, километрах в пяти, поднимался одинокий столб пыли. Слишком ровный для песчаной бури. Слишком быстрый для пешехода.
— Зета, анализ.
«Одиночный объект. Движется на высокой скорости. Судя по тепловой сигнатуре и характеру движения — транспортное средство. Колесное. Скорость — около ста двадцати километров в час».
Сто двадцать километров в час по пустошам? Это была немыслимая скорость. Ни один из наших вездеходов не был на это способен.
— Он нас видел? — спросил я.
«Неизвестно. Он движется параллельным курсом. Не приближается, но и не удаляется».
— Шумахер, сбавь ход, — скомандовал я. — Идем медленно, посмотрим, что он будет делать.
Мы сбросили скорость почти до шага. Пыльный столб на горизонте тоже замедлился.
— Черт, — выругался Дрейк. — Он нас пасет.
— Или просто