— Хорошо. Не хочешь играть и быть марионеткой — ладно. Но тогда хотя бы подумай о ребенке! Сейчас мы можем сделать так, как будет лучше ей!
— Да с чего ты решил, что знаешь, как будет лучше?!
Я убрала руки от головы и сквозь спутанные волосы взглянула на Юстаса. Он все еще выглядел уверенным и решительным. Слишком уверенным. И этот разговор… Не зря он начался именно сегодня. Сейчас. Когда Герхарда нет дома…
— Какая же ты скотина…
И какая я дура. Доверчивая идиотка, поверившая, что оказалась в безопасности.
На щеках мужчины проступили желваки, а глаза полыхнули пронзительной синевой. Он явно собирался ответить, но тут в глубине дома грохнул выстрел…
Мы оба вздрогнули. Я невольно обернулась к двери в коридор, ища глазами Клару с дочерью. Но их обеих не было. Сердце оборвалось. Пальцы стиснули ворот халата.
— Малышка…
— Малышка! — одновременно со мной выдохнул Юстас. Наши взгляды встретились и, наверное впервые за долгое время отражали одинаковый ужас. — Оставайся здесь! Запрись! Я разберусь!
Не дожидаясь ответа, он рванул к двери, а я нащупала в кармане нож для бумаги и подбежала к косяку, вспоминая защитные руны…
Когда родители ссорятся, детям лучше держаться подальше. Эту истину Клара усвоила еще в далеком детстве, хотя не сказать, чтобы ее родители часто ругались. Однако опыт подружек и соседей в маленьком городке распространялся быстро.
Поэтому, как только секретарь герцога влетела в комнату с разгневанным выражением на лице, она сочла за лучшее отступить к двери. А когда отец ребенка заговорил про опеку, фройляйн Гессен тихо и аккуратно выскользнула в коридор, чтобы не мешать и спокойно укачать малышку, о которой все забыли.
Сегодня она капризничала больше обычного. То ли животик мучил, то ли прогулка принесла слишком много впечатлений, то ли смена погоды повлияла. В общем крошка куксилась, кривила губки и всячески привлекала внимание, не позволяя отойти ни на секунду. И даже дневной сон был беспокойным с частыми пробуждениями, хотя казалось, что все уже позади.
Нет, Клара не жаловалась. Она умела справляться с капризами и уже нашла подход к малышке, все было под контролем. Если бы не молодой отец, решивший сунуть свой нос в каждый момент взаимодействия с ребенком.
Не холодно ли ей? А может быть, жарко? А чепчик лучше снять? Или одеть? А какое молоко? Нужной ли оно температуры? Почему девочка так капризничает? Она всегда так себя ведет? А вы правильно ее укачиваете?
Будь фройляйн Гессен чуть менее уверена в себе, она непременно разнервничалась бы и точно ошиблась, однако она привыкла относиться к окружающему шуму как к неизбежному злу. Когда у тебя пять младших братьев и сестер иначе просто не выжить. И герра Шенбека с его вопросами и комментариями она отнесла к такому шуму, однако он решил перейти от расспросов к критике.
Ему не понравилось, что девочку купают в воде с добавлением настоя трав. Лаванда и ромашка, аромат которых способствует крепкому сну и быстрому засыпанию, показался ему подозрительными, и из-за этого возник конфликт. Конечно, не стоило спорить. Нужно было просто искупать малышку в обычной воде, но Клара просто делала все как привыкла, не задумываясь о реакции мужчины. Приготовила ванну, а когда пришла забирать детку, они начали спорить. Тут-то все и пошло не так.
Теперь родители шумели и ругались в детской, а ей требовалось успокоить капризного ребенка и видимо обойтись без ванной, которая наверняка уже остыла.
— Ничего, мы справимся.
Клара поудобнее перехватила возмущенно крехтящую малышку, уже привыкшую в это время купаться, пристроила ее на плече и начала аккуратно поглаживать по спинке, неспешно направляясь к лестнице.
— Ну-ну, сейчас мы с тобой спустимся вниз. Там ты еще ничего толком не видела. Я тоже. Вот и погуляем. Найдем какую-нибудь тихую комнату и отдохнем. Я тебя укачаю, а как только твои мама и папа успокоятся, вернемся обратно. Будешь спать в своей кроватке.
Девушка спустилась и замерла в холле. Несмотря на слова, одной идти изучать гостиные казалось неправильным. С другой стороны можно пройти на кухню, где фрау Бауэр наверняка найдет, чем угостить их обеих, а аромат пирога, приготовленного к ужину, может понравиться малышке. Да, определенно, кухня — лучший вариант. Там наверняка есть кто-то из слуг, кого можно будет попросить передать расшумевшимся родителям, где находится их ребенок. Хотя вряд ли они скоро о ней вспомнят.
Клара направилась по коридору в сторону кухни, продолжая рассказывать о том, как чудесно они проведут время в новом месте, и чувствуя, как малышка постепенно успокаивается на плече.
— А вот и мы!
Она распахнула дверь и вошла в наполненное ароматами еды помещение. По вечернему времени кроме кухонной прислуги здесь находился лакей и камердинер герцога, пивший чай в дальнем углу.
— Какие гости! — восхитилась фрау Бауэр и всплеснула руками.
Неожиданно задняя дверь за ее спиной распахнулась, пропуская нескольких мужчин самого неприятного вида.
— Всем стоять! — рявкнул идущий первым, доставая из-за пояса нож, похожий на мясницкий тесак.
Повариха, рядом с которой на столе находился поднос с посудой, одним движением смахнула его на пол под ноги мужчины и громко заголосила, заставив всех присутствующих вздрогнуть:
— Убивают!!!
Незваный гость попятился. Его подельник подался вперед, но ему навстречу шагнул Пауль, размахивая выхваченной откуда-то сковородкой. Из-за спин нападавших вынырнул третий — самый крупный, толкнул первого, стоявшего у него на пути, и тот полетел вперед, головой вписавшись прямо в кастрюлю, учтиво подставленную фрау Бауэр.
— Вот так-то!
В создавшемся хаосе Клара успела отступить в коридор, прижимая к себе малышку и будучи не в состоянии закричать или убежать. Все происходило слишком стремительно. Не успела дверь захлопнуться, как прямо перед девушкой оказался третий нападавший.
— Ага! — радостно осклабился он.
В кулаке сверкнул нож, и мужчина начал наступать на нее.
— Что вам нужно?
Няня испуганно шарахнулась к стене, стараясь встать так, чтобы загородить малышку.
— Отдай ляльку, цыпа! Не трону!
От незнакомца пахло потом, немытым телом и алкоголем. Он, казалось, занимал все пространство коридора и подходил все ближе. Клара затравленно обернулась, пытаясь понять, сможет ли убежать и понимая, что с девочкой на руках ничего не выйдет.
— Зачем вам ребенок?!
Она начала пятиться вдоль стены.
— Не твоего ума дела! Отдай!
Мужик резко махнул ножом, заставив зажмуриться и увернуться, крепко прижав к себе детку. Раздался какой-то страшный грохот. Девушка вскрикнула и осторожно приоткрыла глаза. Незнакомец неестественно застыл, приоткрыв рот и все еще сжимая нож, а потом