– Угу, менеджеры Кэза уже доложили.
А он с гордостью поделился этой новостью со мной, добавив, что количество запросов с названием его следующего фильма взлетело на триста процентов. Возможно, я бы радовалась за него чуть больше, не рассказывай он об этом с таким самодовольным лицом и не настаивай, что все дело в его гениальной импровизации.
– Кэз, – повторяет Зои, перекатывая слог на языке будто конфету. – Что у вас с ним?
Я уже открываю рот, чтобы солгать, но тут же вспоминаю, что она знает. Зои – единственная, кому я призналась, что мое эссе было выдумкой. А теперь, получается, она единственный человек в мире, которому я могу сказать правду. Как иронично. – Он… Скажем так: он – временное прикрытие.
Ее брови приподнимаются, но она не удивлена. Зои всегда на шаг впереди.
– И сколько это продлится?
– Пока не закончится моя стажировка и я не получу блестящее рекомендательное письмо от Сары Диаз. После чего мы с Кэзом разойдемся счастливыми, успешными и больше никогда друг с другом не заговорим.
– Хм-м, – говорит Зои.
– Что?
Глядя на меня, она невинно моргает.
– Ничего.
– Да ладно. – Я пристально смотрю на нее. – Мы обе знаем, что означает это твое «хм-м». Выкладывай.
Она хихикает и качает головой.
– Я просто думаю, что это смешно, вот и все.
– Смешно?
– Ну да. Просто если бы ты тогда написала о чем-то реальном, тебе не пришлось бы сейчас выкручиваться.
– Поздновато ты это говоришь, – возражаю я, а сама пытаюсь успокоить приступ паники. Но сейчас он острее, чем когда-либо. Помню, как Зои впервые прочла в классе мое сочинение по английскому, еще до того, как мы стали лучшими подругами. Тогда она пристально посмотрела на меня и произнесла фразу, которую я помню до сих пор: «Никогда не думала стать писателем? У тебя обалденно получается». Она была первой, кто по-настоящему в меня поверил. Думаю, в какой-то степени Зои даже рада моей популярности, ведь именно этого она всегда и желала мне. Но с другой стороны…. Я проглатываю комок в горле и продолжаю: – Хорошо это или плохо, пост уже опубликован, и все считают, что это правда.
– Но если бы ты призналась…
Я выдавливаю из себя легкое фырканье.
– Шутишь? Видела, как в «Твиттере» рвут на клочки тех, кто просто ради прикола опубликовал фейковый диалог? Если правда всплывет, я до конца жизни буду отбиваться от гневных комментариев и банить сообщения с угрозами…
Прежде чем я успеваю закончить этот драматичный монолог, Зои кто-то окликает:
– Можно взять твои чипсы с уксусом?
Женский голос – кажется, наша ровесница.
– Бери, конечно! – кричит Зои в ответ, разворачиваясь на стуле. Я вспоминаю о нашей последней совместной ночевке – как я рылась в ее пакетах с чипсами, пока она сушила волосы феном и громко обсуждала со мной самые обычные вещи: письмо, на которое так и не ответил преподаватель, баллы за тест, школьный кружок, в который она только записалась, но уже хочет бросить. – Только не трогай вторые, с барбекю.
– Поняла, – отвечает, хихикая, голос.
– Кто это? – спрашиваю я, когда Зои снова поворачивается к экрану.
– Это Дивья, – говорит она. Как будто ждет, что я узнаю это имя. А затем, похоже, вспоминает, что я за тысячи километров от нее, на расстоянии целого океана. – Точно, прости, ты же ее не знаешь! Она новенькая. Ее родители уехали, так что она перекантуется у меня пару дней.
– А-а-а, – слышу я собственный голос. Неприятно сводит желудок, тошнотворное чувство, которое намекает мне, что пора завершать разговор. – Эм-м, круто.
– Хочешь с ней познакомиться? – предлагает Зои.
– Нет, нет, не стоит, – быстро говорю я, приподнимаясь и садясь на кровати. – Просто я… Все в порядке, веселитесь. А мне нужно идти, надо кое-что написать для стажировки, так что…
– Хорошо. – Она кивает, уже отвернувшись и глядя куда-то в сторону. Слышится звук приближающихся шагов и шорох пакета с чипсами. – Тогда скоро созвонимся, да? Пиши мне когда угодно!
– Договорились. – Я старательно улыбаюсь, хотя мои губы явно пытаются сопротивляться. – Скучаю по тебе.
Она посылает мне быстрый, дежурный поцелуй.
– Я тоже по тебе скучаю.
Затем экран становится черным, остаюсь лишь я, смотрящая в наступившей тишине на собственное отражение. Мой взгляд кажется мрачным и тяжелым. Печальным.
Я захлопываю ноут.
Кэз пока выполняет свою часть сделки, так что будет честно, если я тоже выполню свою.
Поэтому в следующую субботу я соглашаюсь встретиться с ним в парке Чаоян, чтобы начать работу над вступительным эссе. Мы решили, что лучше выбрать нейтральную территорию: визит домой вызвал бы у наших родителей слишком много вопросов.
Пока мы с Кэзом обсуждали время и место, меня не покидало странное чувство тревоги – будто я и правда собираюсь на свидание.
В такие дни, как сегодня, все стараются выбраться из душных квартир, чтобы подышать свежим воздухом. По дороге в парк я насчитала как минимум десять улыбающихся пар, несколько молодых семейств с малышами, ковыляющими следом на коротеньких ножках, и бесчисленное количество подростков, которые с каменными лицами щурились в экран телефона под ярким естественным светом.
Горячая ладонь вездесущего солнца ложится сзади на мою открытую шею. На мне тонкое хлопковое платье с принтом в виде цветов сакуры. Лишь добравшись до парка и заметив свое отражение в тонированной витрине магазина, замечаю, что платье слишком короткое – при малейшем дуновении ветра юбка собирается на бедрах.
– Издевательство какое-то, – бурчу я, останавливаясь у витрины и глядя в нее, как в зеркало. Я пытаюсь одернуть платье, но это лишь сильнее открывает его верх.
В отчаянии быстро фотографирую отражение и высылаю Зои.
по шкале от домохозяйки-викторианской-эпохи до пятой-по-счету-жены-олигарха, насколько вызывающе смотрится это платье? только честно
вторая жена олигарха до того, как первая подпишет документы на развод. зачем?? планируешь соблазнить этого парня-актера?
Чуть не роняю телефон. «НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ», – собираюсь напечатать я и в этот момент замечаю в отражении Кэза.
– Охтыжблин! – оборачиваясь, вздрагиваю я, все еще раздумывая над ответом на сообщение. – Я не хочу тебя соблазнить.
Он хмурит темные брови.
– Что?
– Нет… Черт! Забудь, пожалуйста, что я сказала… – Кое-как уговорив себя не прятать лицо в ладони, я прочищаю горло и делаю еще одну попытку поздороваться нормально: – Привет.
Он ухмыляется, но, к моему облегчению, отвечает:
– Приветик.
– Привет, – неловко повторяю я и окидываю его взглядом.
Я так привыкла к Кэзу в школьной форме, что даже не сразу узнаю его: простая облегающая