Она проверила холодильник. Он был пуст. Лэнс не очень хорошо готовил. Кофе был готов, и она поставила воду на плиту кипятиться. Затем она оглядела остальную часть квартиры, больше суетясь в чужие дела, пытаясь узнать что-нибудь об этом американце, спасшем ей жизнь.
Большая часть квартиры пустовала и нетронута с момента его переезда.
Он устроился в спальне с видом на улицу и, похоже, проводил там большую часть времени. Рядом с кроватью стояла лампа и лежала книга в кожаном переплёте. Это был блокнот, дневник. Она взяла его.
Она уже собиралась открыть его, когда услышала, как возвращается Лэнс.
Она отложила дневник и поспешила выйти из комнаты.
Лэнс как раз открывал входную дверь.
«Ищешь что-нибудь?» — спросил он.
«Нет, я просто…».
«Шпионить».
«Мне нужна зубная паста».
«Хорошо», сказал он.
Чайник на плите засвистел, и она, воспользовавшись этим, сбежала. Она пошла на кухню и сварила кофе. Лэнс последовал за ней через мгновение с тюбиком зубной пасты.
«Спасибо», — смущенно сказала она, думая о том, что никогда не узнает, что было в этом дневнике.
«Я купил хлеб и сыр», — сказал он, кладя их на прилавок.
«О», — сказала Татьяна.
«Я подумал, что ты будешь голоден».
Она кивнула. «Я сварила кофе».
Они прошли в гостиную, скромно обставленную, но с диваном и видом на улицу, выпили кофе и съели хлеб с сыром.
Лэнс закурил сигарету, и она попросила сигарету.
В сумерках они вышли на улицу и поймали такси.
«Куда?» — спросил водитель.
«Ленинградский», — сказал Лэнс.
Татьяна посмотрела на него. «Спасибо».
Он кивнул. «Надеюсь, мы не пожалеем».
Вечером пробки были плотными, и дорога до центра заняла больше часа. По дороге они молчали, но когда они приехали, Татьяна повернулась к Лэнсу и спросила: «Ты уверен, что не хочешь поехать со мной?»
«Я приду и прослежу, чтобы ты успел на поезд», — сказал он.
«Но ты не хочешь этим заняться?»
Он подумал секунду, прежде чем сказать: «Я пока не могу уйти».
«Ты вообще знаешь, почему остаешься?» — спросила она.
Он посмотрел на нее и собирался ответить, когда водитель сказал: «Эй, у меня нет всей ночи».
Они вышли из такси, и когда Татьяна взглянула на Лэнса, стало ясно, что момент упущен. Она последовала за ним на вокзал, битком набитый людьми, тысячами, спешащими в вечернем пути на работу.
Татьяна настояла на выборе этой станции по одной причине: на платформе одной из пригородных линий была камера хранения.
«Билетная касса здесь», — сказал Лэнс.
«Я не покупаю билет», — сказала Татьяна.
"Что ты имеешь в виду?"
«Меня будут искать в экспрессах».
«Вы едете пригородным поездом?»
«Я знаю, как пересечь Россию», — сказала она. «Я прожила здесь всю свою жизнь».
Лэнс покачал головой.
«Что?» — сказала она.
"Ничего."
Она улыбнулась. Они спустились на эскалаторе на платформу «Химки», и Татьяна натянула шарф на волосы. На платформе она села на скамейку.
и поправила макияж. У неё было несколько трюков с карандашом для бровей, которые могли изменить её внешность. Не настолько, чтобы сбить с толку человека, но достаточно, чтобы алгоритмы распознавания лиц провели гораздо более широкий поиск. ГРУ будет сканировать все общественные камеры в стране, выполняя поиск её лица, и несколько простых изменений могли бы выиграть ей недели обработки.
«Я куплю билет», — сказал Лэнс.
Татьяна кивнула. Она проводила его взглядом до киоска, затем встала и пересекла платформу к ряду платных шкафчиков. Последний шкафчик слева был номер пятьдесят, и она открыла его кодом. Внутри лежали блокнот и ручка, которые она взяла и положила в рюкзак. На их место она положила принесённую с собой коробку из-под обуви и коробок спичек.
Она оглядела платформу. Ничего необычного. Она увидела Лэнса у киоска, оплачивающего её билет. Она в последний раз взглянула на содержимое шкафчика, глубоко вздохнула и закрыла дверь.
8
Лариса Чиповская всегда мечтала быть только танцовщицей. В детстве она мечтала стать примой-балериной прославленного Большого театра.
Она представляла себе, как толпы в Лондоне, Париже и Нью-Йорке устраивают ей восторженные овации стоя. Закрывая глаза, она почти чувствовала аромат роз, которые будут падать на неё с балконов самых красивых оперных театров мира. Она стояла перед зеркалом в своей спальне и представляла себе расшитые блёстками платья, бриллиантовые диадемы, гигантские люстры из кристаллов Swarovski, которые окунут её в свет тысяч электрических лампочек.
Однако жизнь распорядилась иначе, и она обнаружила, что её сценой станет не оперный театр, а мужской клуб в центре Москвы. Именно там в тот момент какой-то тучный японский бизнесмен сунул ей в стринги американские доллары.
«Встряхнись», — крикнул он, едва понимая свой русский язык.
Он был так пьян, что едва держался на ногах, но она видела, что у него есть деньги, и встряхнула их. Чем громче он кричал, тем быстрее она бежала.
Как собака, выполняющая трюки за печенье.
После своего трёхпесенного сета она обнаружила его, сгорбленного на барной стойке и грубящего официантке. Она почувствовала запах водки за полтора метра. Она придвинула табуретку и откашлялась.
«Вот и все», — сказала она.
Он повернулся и чуть не упал со стула. Ей пришлось его поддерживать.
«Ты почти заставила меня забыть, где я нахожусь», — сказал он с сильным акцентом, кивнув в сторону шеста, на котором она вращалась.
«Спасибо», — сказала она.
«Ты прямо как тигр», — сказал он, невнятно произнося слова.
Она не поняла, что он имел в виду, но восприняла это как комплимент. «Тебе понравилось то, что ты увидела?»
Она пыталась установить зрительный контакт, она всегда старалась посмотреть мужчине в глаза, прежде чем запереться с ним в комнате, но этот мужчина был настолько пьян, что она не могла его почувствовать. Он смотрел на неё, медленно моргая, а затем его взгляд упал на её грудь.
«Тебе действительно стоит пригласить меня в комнату с шампанским», — сказала она, взяв его за руку.
«Комната с шампанским?»
Она кивнула в сторону стеклянных ступеней, ведущих в VIP-зону.
«Тебе там понравится. Я даже знаю, как будет «папа» по-японски».
«Японец?» — пробормотал он. «Я не японец».
"Что ты?"
«Я из Китая».
Она наклонилась и коснулась губами его уха.
«Тогда позвольте мне провести вас наверх», — сказала она, вставая со своего места.
«Я покажу вам вещи, которые в Китае никогда не видели».
Она прижалась к нему всем телом и стянула его со стула.
Он последовал за ней, спотыкаясь так сильно, что