Журналисты засыпали его вопросами, но один прозвучал громче всех:
— У нас есть сведения, что вы арестовали владельца питомника Сергея Сахарова, это так? Он подозреваемый?
— «Арестовали» — это громко сказано, — ответил мэр, а я вдруг поняла две вещи. Первая, он выглядел очень усталым, словно не спал всю ночь. А вторая, это то, что я смотрю сейчас на старшего брата Матвея. — Сергей Сахаров в данный момент проходит по делу как пострадавший. Он двое суток пролежал с сотрясением мозга, и сейчас медики оказывают ему помощь. Только если... — Мэр на экране замолчал, потом исправился: — Когда Сергей Сахаров очнётся, правоохранительные органы его допросят, и мы надеемся, он прольёт свет на данное преступление.
«Двое суток, — мысленно повторила я, как раз с того времени, как к нему предположительно приезжал Роман. — Интересно, а откуда у наших правоохранительных органов такие сведения?»
Мэр позволил себе небольшую паузу, которой снова воспользовались журналисты, выкрикивая вопросы один за другим. Но похоже, он не собирался на них отвечать. Свою речь он завершил странным напутствием:
— Когда-то давно колокола Жильёвска звонили, сигнализируя о спуске сторожевых псов. Сегодня они будут звонить в память о погибших. Давайте почтим их память минутой молчания.
Ни я, ни Валентин Иванович, ни Анна ни другие жители города не предполагали, что видят своего мэра в этот вечер в последний раз. Видят живым.
7
Проснулась я рывком. Снилась мне что-то непонятное, что-то сумбурное, что-то тревожащее. И несколько секунд после сна я не могла понять, откуда доносятся пронзительные крики, от которых хочется зажать уши. А потом вскочила с кровати, подбежала к окну и… С облегчением выдохнула. Во дворе носился Сашка. В руках сын держал поливочный шланг, из которого с удовольствием брызгал в какого-то темноволосого мальчишку и очень радовался этому. Они оба радовались. Наверняка сын кого-то из соседей. Ну хоть кто-то счастлив.
Я взъерошила спутанные волосы, отошла от окна, посмотрела на себя в зеркало. Самое время порадоваться, что пижама, которую я носила ещё до рождения сына, на меня налезла. Но радоваться почему-то не получалось.
Я умылась, а потом спустилась на первый этаж. Двери кабинета Валентина Ивановича были приоткрыты, оттуда раздавался его голос. Свёкр явно с кем-то разговаривал по телефону, и я не стала его беспокоить. Прошла на кухню и застала там Анну, которая задумчиво смотрела внутрь холодильника и почему-то хмурилась.
— Что-то не так? — спросила я, наливая себе кофе из кофейника.
— Да нет… — Она закрыла холодильник и повернулась. — Я Саше торт на день рождения обещала и только сейчас поняла, что у меня не все ингредиенты есть. Можно, конечно, завтра по дороге на работу заехать и купить, но… — Она покачала головой. — Сами знаете, торт требует времени. Я хотела сегодня испечь коржи и поставить на пропитку…
— Так давайте я съезжу и куплю.
— Правда? — с надеждой спросила она.
— Конечно. Это более чем справедливо. Вы готовите торт, а я покупаю ингредиенты. Составляйте список.
— Спасибо, Елена, — искренне поблагодарила женщина и взялась за листок и ручку.
Я взяла кружку с кофе и направилась в гостиную, где монотонно что-то бубнил телевизор. На этот раз из-за приоткрытой двери кабинета не доносилось ни звука. Я не выдержала. Постучала по косяку и заглянула внутрь.
— А, Лена, — сказал Валентин Иванович, увидев меня и кофе. — Заходи.
— Есть новости от Романа? — спросила я, проходя в кабинет.
— Увы, нет.
— А вообще новости?
— Уверена, что хочешь знать? После вчерашнего-то?
— Да, — чётко ответила я. — Уверена.
— Хорошо. Со мной наконец связался редактор Романа, для которого он писал статью. Не прошло и года, — с иронией добавил свёкр. — И надо сказать, ему удалось меня удивить. Роман писал статью не об истории города. Он писал статью о Литовых.
— О мэре? — спросила я, присаживаясь в одно из кресел.
— Нет. В целом о семье. Предполагаю, что он именно об этом и хотел поговорить с Литовым-старшим, но, как видно, беседа не заладилась. Я тут ещё раз пересмотрел бумаги сына…
— Всю ночь не спали?
— Ну, не всю, — он махнул рукой, добавил: — Не сбивай меня, Ленка. Потом о моём здоровье побеспокоишься. Так, на чём я остановился?
— На истории семьи Литовых, — ответила я, отпивая кофе.
— Верно. Литовы у нас семья непростая, я бы сказал древняя.
— Они никак случайно не связаны с жильёвскими собаками-охранниками?
— Очень правильный вопрос. — Он улыбнулся, но эта улыбка была грустной. — Как мы знаем, граф Жильё разводил собак-охранников. Но ведь мы с тобой понимаем, что он не делал этого лично. Что у него для этого были работники, разбирающиеся в ветеринарии, в породах, в дрессуре, в чём-то там ещё… — Он махнул рукой. — Разведением этих собак при графе занималась целая семья, сделавшая это целью своего существования. Угадай их фамилию?
— Литовы? — ответила я.
— Это была семья Лийтовых. — Он выделил голосом лишнюю «й», которая неожиданно прозвучала в знакомой фамилии. — Надо ли рассказывать, в каком фаворе они были у графа, пока порода, которую они холили и лелеяли, пользовалась спросом? Думаю, не надо. И когда один из потомков графов решил отменить старую добрую традицию выпускать псов-убийц на улицы города, когда спрос на щенков упал, они, можно сказать, потеряли всё. Возможно, переключились на другие виды деятельности. И в какой-то момент, история умалчивает, в какой именно, «й» исчезло из фамилии. Они стали просто Литовыми. Да, семья древняя, довольно обеспеченная, один их дом, объявленный памятником архитектуры, чего стоит. Я тут залез на сайт нашего краеведческого музея. Там про этот дом рассказывают очень интересные вещи, например, о том, что во времена сухого закона в Советском Союзе они подпольно поставляли жаждущим гражданам горячительные напитки. И поэтому весь дом практически прошит тайными ходами и скрытыми складами…
— А при чём здесь Роман? — устало, немного разочарованно, спросила я, так как никаких особых откровений в рассказе свёкра не услышала.
— А это тоже очень интересная история. Припомни-ка, как звали молодого дворянина, из-за смерти которого и был отменён комендантский час, во время