– Вероломная лисица! Мне такое не наливай! – ужаснулся Чжао Вэйнин. – И пирожное это не предлагай! Мало ли что в нем…
– Как хочешь! Сама съем. Ты и без того столько всего слопал! Я ничего плохого не сделала! Ты ведь знаешь, сестрица отважная и сильная духом. Готова биться насмерть, никогда не отступится. Но никак не может сказать повелителю о том, что он ей нравится!
Чжао Вэйнин закатил глаза.
– Значит, время еще не пришло. Когда придет, тогда и признается! Не нужно вмешиваться! Только хуже сделаешь.
– Но из-за этого она несчастна! Сестрица Ланфэн родилась человеком, и мой повелитель – тоже. Объясни мне, Чжао Вэйнин, почему люди такие нерешительные? Вот духи не боятся открыть сердце. У людей так мало времени, а они тратят его на сомнения и ненужные переживания!
– Возможно, именно потому, что у людей мало времени, они и не спешат, – ответил Чжао Вэйнин. – Боятся ошибиться, боятся быть отвергнутыми, ступить на неверный путь…
– И ты боишься? – придвинулась к нему Ли Мэй.
– Я? Я об этом никогда не думал… Моя жизнь всегда менялась слишком быстро. Я не успевал строить планы, – признался молодой человек.
– Не в этом дело, смертный! Тебе просто никогда никто по-настоящему не нравился. Но все изменится, когда я тебя укушу! – улыбнулась Ли Мэй.
– Э-э-э… чего? А без этого нельзя обойтись? Обязательно меня кусать? У лисиц, вообще-то, острые зубы! Э-э-э, отодвинься! А-а-а, помогите!
* * *
К Хэ Ланфэн наконец вернулся истинный облик, и она вздохнула с облегчением. За несколько часов столько всего произошло! Девушка оказалась не готова к столь стремительным переменам. Вновь став собой, Хэ Ланфэн почувствовала себя так плохо, что поспешила выйти на воздух. Сун Жулань все еще был занят, а Ли Мэй и Чжао Вэйнина она попросила не следовать за ней. Уж лучше пусть повеселятся! А она так устала! Вся эта суета ей не нравилась, чересчур навязчивое внимание ей было ни к чему.
Когда Хэ Ланфэн оказалась в тишине сада, то почувствовала себя чуть лучше. Как же хорошо вновь чувствовать себя… собой! Вот только головная боль никак не отступала, и было холодно. А еще грустно и обидно.
Опять она за свое! Не следовало ей, бессмертной мечнице, так переживать из-за демона! Она свою задачу выполнила? Выполнила. Помогла ему? Помогла. Этого достаточно. Все остальное она просто придумала. Сун Жулань так нежно смотрел на Цин Минчжу, выглядел столь счастливым, что… Хэ Ланфэн досадливо покачала головой, словно пытаясь вытрясти из нее ненужные мысли. Конечно, он был счастлив! Сотни лет прошли, а он по-прежнему был влюблен. Ничего для него не изменилось. Так только божества да демоны могут. Те, кто живет очень долго, бывают удивительно постоянными в чувствах. Ей не понять. Она прожила на свете всего-то девятнадцать лет. Ее жизнь – лишь миг для великого демона. И что для него ее глупая привязанность, если была та, чья любовь к нему прошла через смерть?
Что это за чувство? Разочарование. Раз разочарована, значит, на что-то надеялась, значит, чего-то желала. А это запрещено бессмертным мечникам! Сердце должно быть всегда спокойным. Но какое тут спокойствие, когда оно громко и болезненно стучит, когда Хэ Ланфэн чувствует себя ужасно несчастной и одинокой? Несправедливо! У нее никогда ничего не было… своего. На нее никогда не смотрели с любовью и радостью. Что ей нужно сделать, чтобы все изменилось? Что ей нужно сделать, чтобы ее любили, как Цин Минчжу?
– В последний день Цветочного фестиваля луна светит ярче обычного, а темная энергия – повсюду. Потому так холодно. Это может тебе навредить, – Сун Жулань зашептал ей в ухо, и Хэ Ланфэн аж подпрыгнула от неожиданности. Как могла она не услышать его шаги? Куда делась ее привычная бдительность? Ох, весь вечер с ней было что-то не так! Быть может, не следовало пить то, что дала Ли Мэй?
Сун Жулань поплотнее закутал девушку в плащ.
– Тебе нехорошо? – спросил он обеспокоенно. – Давай я отведу тебя назад.
Хэ Ланфэн захотела наступить ему на ногу, сделать больно и отплатить за то, что тогда он смотрел с нежностью не на нее. Но это было мелочно, и девушка лишь покачала головой.
– Я в порядке. Не переношу шум. Я побуду здесь недолго, а потом вернусь сама.
Она искоса взглянула на Сун Жуланя – он застыл, смущенный и расстроенный ее холодным тоном. Явно думал, в чем же он провинился. Конечно же, его вины не было. Просто так распорядилась судьба.
Небо над их головами было сиренево-синим, а стволы деревьев черными-черными. То тут, то там загорались и гасли огни духов. А тишина вскоре стала гнетущей.
– Хочешь покажу персиковое дерево, которое я посадил в Инь много-много лет назад? Оно больше не растет, но никогда не засохнет. И зацветет, когда пожелаю, – спросил Сун Жулань робко. Ох, этот мальчишка, которому на самом деле тысячи лет! Он уже водил ее на озеро и оставлял подарки. Гадкий демон! И зачем он еще больше пытался ей понравиться? Зачем, если любил он другую? Хэ Ланфэн стало совсем грустно, но она была слишком гордой, чтобы требовать ответов. Вот уж нет!
– Не нужно. Больше никуда не зови и ничего мне не давай. Мне это не нужно! – Хэ Ланфэн изо всех сил пыталась подавить злость и говорить спокойно. Она видела, как меняется лицо Сун Жуланя, как в его глазах появляются печаль и обида. Нет! Она не должна быть снисходительной! Он первый начал! Он не должен был давать ей надежду!
Чем больше девушка об этом думала, тем сильнее злилась. Чем чаще она вспоминала, какими глазами он смотрел на Цин Минчжу, тем больше выходила из себя.
– Чем я тебя обидел?
Еще и ничего не понимает!
– Просто мне ничего от тебя не нужно. Я должна сопроводить тебя в землю Байху, это все, что я могу для тебя сделать. А потом…
– Что потом?
– Разве каждый из нас не пойдет своим путем, Сун Жулань? – сощурилась Хэ Ланфэн. – Ты – Владыка Востока, повелитель Запредельного края. Разве твое место не здесь – с твоим народом? А где мое место? Среди других бессмертных. Если переживем это путешествие, вернемся к своим корням, будем следовать долгу и…
Поразительно! Хэ Ланфэн и думать забыла о приказе наставницы. Она бы ни за что не причинила вреда Сун Жуланю, но и остаться рядом с ним