Вечером она рассказала об этом дедушке Мартину, пока он в гостиной читал газету (ему не важно было, какого года новости опубликованы на ее страницах):
– В магической комнате с необычными полками и загадочными книгами печатная машинка, конечно, тоже волшебная.
Глаза дедушки сверкнули интересом.
– Как и картофельное пюре твоей бабушки: оно тоже совершенно волшебное. Невероятно вкусное!
Клауд сидел на плече Эмили и всегда был готов поддержать разговор о еде. Это была его любимая тема. Возбужденно попискивая, он восклицал:
– Вкусно! Искусно! Пиши! Ищи!
– Клауд определенно хочет сказать, что тебе нужно написать книгу, – перевел дедушка Мартин. – В комнате, полной книг, это имеет смысл.
– Но разве для этого нужна золотая печатная машинка? Я могу где угодно писать.
– С золотой машинкой ты, должно быть, сможешь создать что-то особенно ценное, – сказал дедушка Мартин.
– Но что ценного я могу написать?
– Чем умнее слова, тем больше смысла. Хотя некоторые слова так злят, что лучше бы их никогда не писали. Я могу тебе помочь придумать. Ну-ка, минутку!
Дедушка Мартин взял красную ручку и исправил газетный заголовок, который ему не нравился. Он был категорически против аварий грузовых судов. Просто взял и переписал свой мир…
Знаете, как иногда рассказывают о моменте прозрения? Когда Эмили смотрела в этот момент на дедушку, у нее возникла идея, которая сияла так ярко, что ей показалось, будто отблески светятся у нее в глазах.
Она была бы рада прямо сейчас броситься в библиотеку, взломать замки на входной двери и проверить свою идею с помощью печатной машинки. Но, к сожалению, ей пора было ложиться в постель, чтобы утром отправиться в школу. И что еще хуже, завтра им предстоял спортивный праздник, который всегда идет до самого обеда. После него нужно будет принять душ, и до закрытия библиотеки Анны Амалии ей никак не успеть. Но она знала, что ей очень нужно туда! Конечно, из-за этих проблем заснуть девочка не могла. Усталость взяла над ней верх только после того, как Эмили придумала выход из положения.
Ее план заключался в том, чтобы слегка подвернуть лодыжку на празднике. Тогда она сможет вернуться домой раньше. Все равно она была из тех «спортсменов», от кого вполне можно было ожидать подобной неуклюжести. Вся сложность в том, что актриса из нее неважная.
На следующий день на стадионе выяснилось, что проблема куда масштабнее: за их класс отвечал Дресскау. Первым делом он провозгласил, что дети под его руководством не чувствуют боли и отдают все силы ради победы. Так что с прыжками в длину Эмили пришлось как-то справиться. И с толканием ядра тоже. Лассе, как всегда, был лучшим в их классе, но и Фредерик показал отличные результаты. Затем начался бег с препятствиями. Идеальный шанс.
На третьем барьере Эмили споткнулась и упала. Ободранные колени ужасно болели, а вместе с ними плечи и локти, которыми она проехалась по дорожке. Тем лучше! Теперь ей не нужно что-то изображать, достаточно немного преувеличить свои травмы. Эмили схватилась за ногу.
– Все в порядке? – Фредерик тут же оказался рядом.
– Ох, выглядит плохо! И на вкус как холодное железо. – Шарли помогла ей подняться. Эмили попыталась встать и заодно вспомнить, за какую ногу только что хваталась. За левую, кажется.
– Ой, больно!
– Отставить нытье, девочка! – Дресскау подошел к ней. – Ничего с тобой не случилось. Немного отдохни и возвращайся в строй.
– У меня нога очень болит. – Она задрала ногу повыше.
– Разве не другая нога? – Голос Дресскау приобрел угрожающий оттенок.
Проклятье!
– Нет, эта, левая! Очень болит.
– Хватит врать! Тебе замечание в журнале за то, что симулируешь. И бабушке с дедушкой сейчас же позвоним, чтобы рассказать, какой спектакль ты тут устроила!
Это конец. Какой кошмар, хуже и быть не могло!
– Учитель Дресскау, все в порядке. – К ним подбежала миссис Шнайдер в спортивном костюме. – Сейчас отпустим Эмили домой. Дети здесь должны наслаждаться спортом, а не мучить себя.
– При всем уважении, дорогая коллега, вы ошибаетесь!
– Тут я директор, и на этом вопрос закрыт. Эмили, собирай свои вещи. Надеюсь, ты скоро поправишься. Хочешь, чтобы Шарли или Фредерик тебя проводили?
– Нет, я сама доберусь. Поеду на автобусе.
Дресскау кипел сильнее, чем позабытый на плите чайник. Эмили подумала, что ему не хватает только свистка.
Покинув территорию школы, Эмили бросилась бежать к библиотеке Анны Амалии и успела войти в ее двери за полчаса до закрытия.
– Что-то ты запыхалась, – сказала ей бабушка Роза в качестве приветствия и поправила свою блузку с рисунком кита. – Куда ты так торопишься? Уверена, книги никуда не убегут.
– Хочу кое-что проверить.
– У тебя всего…
– Я знаю! – С этими словами Эмили улизнула из фойе в направлении зала рококо. На этот раз ей не нужно было прятаться от Дресскау и его помощников, потому что они все еще потели на спортивной площадке, так что она могла сразу же приступить к самому главному. Она уже гораздо лучше держалась на ногах во время перемещений, несмотря на тряску. Ей даже нравились шум и танцующие буквы. Когда девочку окутывал золотистый свет, библиотека как будто приветствовала ее.
Было тихо, ни одна книга не дрожала. Слышно было только мелодичное пощелкивание и жужжание пишущей машинки. Эмили подумала, что это похоже на мурлыканье механической кошки.
Она вспомнила об одной книге: «Голубая кровь», произведение ее любимой писательницы. На седьмой странице там было единственное упоминание замка Пустынной Искры, похожего на большой праздничный торт с глазурью. Его массивные стены были украшены драгоценными камнями: черными опалами, нуумитом, обсидианом, черным турмалином и огромными темными жемчужинами.
Эмили сразу поняла, где лежит книга. У нее даже хватило сил добежать до нее. Роман словно просился с полки и сам прыгнул ей в руку. Девочка прислушалась к звукам машинки и быстро вернулась к столу. Она села за стол, открыла книгу и, вставив в каретку лист красной бумаги, приготовилась напечатать первые слова… Но остановилась.
Разве она могла просто взять и переписать книгу? Кто дал ей такое право? Эмили обвела взглядом зал: бесконечные ряды полок, бесчисленные мерцающие свечи, недоступный ночной город за окном, глубокая тьма над головой, где, казалось, гулял ветер, сотканный из той же темноты.
Если она все поняла верно, все это было создано с одной лишь целью: исправить все эти книги. И она – единственная, у кого есть ключ. Вероятно, на протяжении многих веков никто не садился за машинку. Это чудо, подобного которому не было во всем мире.
Разве изучить и испытать ее – не долг Эмили? Когда она узнает больше, она поймет, кому можно доверить эту тайну. А пока она была наедине с щелкающей и жужжащей золотой печатной машинкой. Она прикоснулась к клавишам.
Кончики пальцев слегка покалывало, и ей стало щекотно. Эмили начала печатать. Золотые частицы от машинки расплывались по всей комнате, образуя теплый сверкающий туман. Из тумана проступали тени, которые в конце концов обретали вид того, что печатала Эмили. Когда она, полностью поглощенная процессом, наконец это заметила, ее рот широко раскрылся от изумления. Внезапно Эмили ощутила влагу на щеках и поняла, что плачет от счастья. Никогда прежде она не видела ничего настолько прекрасного.
Снова и снова поднимая глаза от машинки, чтобы взглянуть на туман, Эмили продолжала печатать. Если она заставляла улыбнуться сумеречного рыцаря Маргримма, его улыбка возникала прямо перед ней. Когда она описывала меч в его руке, он появлялся именно там. А когда она прерывалась, фигуры смотрели на нее с ожиданием. Казалось, они дышат, живут – пусть даже только в момент написания, когда для них возможно все.
Эмили скопировала страницу книги слово в слово. За исключением одного: она превратила замок Пустынной Искры в замок Облачного Мрака. Ей