Когда она положила бумагу на стол, тени растворились и все золотые частицы впитались в лист. Он стал совершенно белым.
Затем Эмили выдвинула ящик стола и ножом вырезала страницу из книги. Это было жестоко, как операция без наркоза; ей даже казалось, что в этот момент должна была потечь кровь и раздаться крики.
Новую страницу она приклеила на место старой. Когда клей высох, тонкая линия на месте соединения исчезла, будто ничего и не было. Только медленно закрыв книгу, Эмили осознала, что допустила ошибку в третьей строке: написала «вепри» вместо «дебри». Предложение «Они увидели оленя посреди черных дебрей» теперь звучало так, словно герои столкнулись со стаей вепрей.
Скорее всего, никто и не заметит. Эмили поборола желание отнести книгу на место и убрать вырезанную страницу в ящик стола. Все вернется на места само. Этот мир любил порядок не меньше, чем она.
Оказавшись в реальном зале рококо, Эмили сразу же побежала к стойке в фойе.
– Снова бегаешь, да? Ты же помнишь, что в библиотеке это не приветствуется?
– Здесь есть «Голубая кровь?»
– Я уже выключила компьютер, посмотрю завтра…
– Это очень важно! Мне для сочинения по немецкому.
– Ты бы еще позже спросила. Ладно, сейчас гляну. – Бабушка Роза застучала по клавиатуре. – Она на руках, вернут только через восемь дней. Разве у нас дома ее нет? Это же одна из твоих любимых книжек?
– Да, конечно! Как я не подумала! Ну, увидимся! – И она снова побежала. Однозначно, это был весьма спортивный день.
Дома Эмили даже не пришлось искать книгу: она точно знала, где та лежит. С трепетом она открыла ее на седьмой странице и провела пальцем до нужной строки. Вот оно: «Герои были измотаны дорогой, но счастливы, когда пред ними появился внушительный замок Облачного Мрака».
Сердце девочки заколотилось, она перечитала предложение еще несколько раз, потом потерла глаза: нет, ей не показалось! Замок Облачного Мрака. И раньше его тут не было, совершенно точно. И ее дурацкая ошибка тоже была на месте.
Уму непостижимо… Что бы сказала автор, если бы узнала? Она бы так разозлилась! Завтра Эмили первым делом должна все исправить.
– «Голубая кровь», Клауд! – сказала Эмили, выпуская птицу из клетки. – Я переписала «Голубую кровь»!
Клауд уселся на ее плечо:
– Голубая кр-ровь! Любимый кр-ров! Кино! Поменяно!
О фильме-то она совсем забыла! В нем ведь тоже был замок Пустынной Искры. Она схватила планшет и нашла фильм онлайн. Замок появлялся уже в начальной сцене, созданной с помощью впечатляющей компьютерной графики.
– Мы у цели, – сказала заклинательница медведей Лукреция, – замок Облачного Мрака, мой дом!
У Эмили на лбу выступил пот.
– Нам предстоит последнее испытание, прежде чем мы сможем переступить его порог. Черные вепри приближаются, и вид у них кровожадный!
Девочка выронила планшет.
5. То, что было переписано в тайной библиотеке, изменяется во всех изданиях по всему миру.
12
Дресскау стоял прямо перед воротами городского кладбища, чтобы никто не видел, что он взламывает их с помощью отмычки. Это оказалось сложнее, чем взломать садовую калитку, на которой он тренировался.
За его спиной стояли Лассе и Зои. Он выбрал Лассе, потому что тот никогда не задавал вопросов. В учебе это мешает, но для исполнения приказов такие люди подходят идеально. Ну а Зои была отличным кандидатом, потому что больше всего на свете хотела, чтобы ей ставили хорошие оценки. Легко манипулировать тем, кто желает быть для всех самым умным, самым красивым, самым спортивным и популярным. Она, к сожалению, была склонна задавать слишком много вопросов. Зои ошибочно считала, что умные вопросы непременно приносят высокие баллы. Что Дресскау сейчас точно не хотел слышать, так это ее вопросы.
– Почему мы идем на кладбище, когда оно закрыто? – спросила Зои.
– Неужели это нужно объяснять? – резко отозвался Дресскау. Ответа не последовало. – Чтобы не беспокоить скорбящих посетителей.
Зои огляделась:
– Неужели никто из администрации кладбища нам не поможет? Разве это не их обязанность? Я сейчас позвоню папе, у него есть друг в совете.
Дресскау наконец вскрыл замок:
– Зачем нам кладбищенский смотритель? Вы разве сомневаетесь в компетентности своего педагога?
– Нет, но…
– Никаких «но»! И ни слова о том, как идет наше расследование. Есть риск, что СМИ узнают о нем раньше, чем мой научный труд увидит свет. Я вижу, Зои, о чем ты думаешь! Нет, отцу тоже ни слова. Чем меньше людей знает, тем лучше. Повторять я не стану: если расскажешь, будешь наказана.
Они были в его руках. Он знал это, и они тоже. Власть – чудесная штука, способная открыть множество дверей. Перед ним как раз была еще одна закрытая.
Над входом в каменную гробницу были высечены слова: Soli Deo gloria, что в переводе с латыни означало: «Только Богу слава». Тяжелая металлическая дверь выглядела так внушительно, словно ей предстояло сдерживать адские полчища. Точно не одна из тех дверей, которые хочется поскорее открыть.
Дресскау тайно изготовил для нее дубликат ключа, когда брал интервью у потомка Эйриха Гутенберга по поводу его научного наследия.
– Как только зайдем, включите фонарики. Я взял ломики и перчатки.
– Что мы вообще ищем?
– Скорее заходите!
Дверь с грохотом захлопнулась, когда учитель притворил ее за ними.
Света фонариков хватило лишь на то, чтобы высветить небольшие участки во мгле, а углы и щели оставались абсолютно черными. В них могло скрываться что угодно. Двумя длинными рядами стояли двенадцать саркофагов с тяжелыми каменными крышками.
– Здесь покоится не Эйрих фон Гутенберг, а его потомки, братья и сестры. В их семье было принято забирать с собой в могилу любимые предметы, как у египетских фараонов. Для моего исследования важно все, что имеет отношение к Эйриху.
– Что это может быть? – Зои с тревогой посмотрела на саркофаги.
– Приступайте к делу! – Глубоко вздохнув, Дресскау подумал, что уточнения могут оказаться полезны. – Что угодно, что может быть как-то связано с библиотекой Анны Амалии, с алхимией, магией или особыми устройствами. А теперь хватит переминаться с ноги на ногу: за работу!
Рука Зои дрожала, и свет ее фонарика прыгал из стороны в сторону.
– Мне кажется, это ужасно! Это же мертвецы!
– Всего лишь кости. А теперь приступайте. Моя лицензия скоро истечет, и нам придется держать поход на кладбище в тайне.
Но это были не «просто кости»: им попадались обрывки ткани, а иногда даже кусочки кожи, крошившиеся от легчайшего прикосновения. Лассе принес палочку и взял на себя наиболее омерзительные задачи, включая осмотр черепов, который Дресскау поручил Зои.
Гутенберги брали с собой в могилу драгоценности, дорогой фарфор и даже ножи и пистолет, чтобы защищаться от врагов в загробном мире. Еще исследователи обнаружили небольшие портреты близких, некоторые настолько истлели, что едва можно было разобрать, кто на них изображен. В каждом саркофаге лежали металлические типографские литеры, подобные тем, которые создал знаменитый Иоганн Гутенберг. Буквы на них, конечно, складывались в имя усопшего.
Гюнтер Дресскау то и дело с тревогой посматривал на часы: через десять минут у кладбищенской охраны должен был начаться очередной обход. Велик был шанс, что кто-нибудь заметит свет фонариков. Но они все еще не обнаружили ничего полезного.
– Черт возьми, давайте быстрее! – Дресскау подошел к саркофагу, который осматривал Лассе. – Нужно как следует покопаться, иначе ничего не найдем. – Он отодвинул мальчика в сторону и поворошил руками содержимое гробницы, будто это были не почтенные останки, а груда хлама. Пальцами он наткнулся на что-то твердое и вытащил предмет наружу.
– Ну же, посвети мне! – приказал он. В луче фонарика стал виден тонкий золотой диск. В верхней его части была изображена печатная машинка, а под