– Я прикрою, – он усмехнулся и перевел «Буревестник» в режим готовности. – Зориан, готовь трос. Есс, ты всё знаешь. По моей команде.
Команды звучали четко, уверенно и громко, и мы безоговорочно подчинились им. Я снова погрузилась в слепую ярость цетрация. Чувствовала его намерения, мышечные спазмы и направление следующего удара, словно это были мои собственные ощущения.
Зориан, стиснув зубы, бросился к массивному устройству, его длинные пальцы почти лихорадочно побежали по панели управления, вводя поправки.
– Готов, – сказал он напряжённо, в его голосе звучала сдавленная злость.
Цетраций, будто услышав мое предупреждение, с ревом метнулся влево и атаковал основание платформы.
– Залп! – скомандовал Гесс.
Мы с ним выстрелили почти в унисон. Двойной ультразвуковой удар, слившийся в один оглушительный, разрывающий барабанные перепонки гул, врезался в кожистый, бугристый бок твари. Она взвыла, не столько от боли, сколько от ярости, и кувыркнулась в воздухе, на миг потеряв ориентацию и высоту.
Зориан в это же время нажал на рычаг пневмотроса. Магнитный якорь с воем и шипением умчался в багровую мглу, оставляя за собой тонкий, почти невидимый след. Раздался глухой, скрежещущий удар, и трос натянулся, зазвенев, как струна.
Мгновение спустя его якорь, ударившись о слишком гладкий скальный выступ острова, который уже отдалялся от нас, беспомощно полетел в пустоту. На прощание он блеснул своим боком.
– Я же говорил, импульсный! – рык Гесса был полон ярости. Он уже перезаряжал плазер, его глаза не отрывались от прицела.
И в то же мгновение, неожиданно для меня, мысль Гесса накрыла мою с какой-то невероятной, обволакивающей мягкостью.В этот момент я ощутила что-то новое. Внутри, где скрывался Зеро, возник импульс. Острый, чистый, смертоносный. Он был готов пронзить примитивный, но уязвимый мозг твари, парализовать его, разорвать изнутри.
«Нет!» – это не был приказ. Это была почти просьба. «Не трать силы, Си. Не сейчас. Они нам ещё понадобятся. Скоро. Для чего-то более важного. Доверься моей интуиции. Очень прошу тебя».
Его искреннее, почти отчаянное волнение накрыло меня, как мягкое одеяло. Он просил. Он берег меня. Берег нас. И в этой тихой просьбе было в тысячу раз больше силы и уверенности, чем в любом самом громком приказе.
Я выдохнула и отпустила сгусток возникшей ментальной энергии. Она растаяла, не причинив никому вреда.
Цетраций, оправившись, с новым, удвоенным бешенством пикировал прямо на нас. Платформа затряслась от его слепых, яростных ударов, тёмный камень заскрипел, угрожая разломиться.
– Сделай это, сопляк! – крикнул Гесс, стреляя почти в упор, ослепляя тварь вспышками плазмы. – Или следующий выстрел я засажу тебе в голову!
Зориан, бледный от злости и страха, сжал кулаки до побелевших костяшек. В отчаянии он снова выстрелил из пневмотроса, почти не целясь. На этот раз – как и учил его Гесс. Якорь, описав дугу, впился в скалу с глухим, победным, скрежещущим звуком. Трос натянулся, упругий, надежный, звенящий под напором ветра.
Мост был построен.
рос звенел, как натянутая струна, единственная нить, связывающая нас с возможностью выжить. Он был не толще мизинца, но каждый из нас твёрдо знал – сплетенный из нитей метакарбона с памятью формы, он мог выдержать вес боевого корвета.
Гесс уже склонился над массивным устройством пневмотроса. Его пальцы, покрытые слоем гари и крови, на ощупь нашли скрытую панель на корпусе. Раздался резкий, уверенный щелчок, и отсек выдвинулся, словно магазин у плазера. Внутри, в мягких гнездах из пеноматериала, лежали три компактных устройства из черненого металла и свернутые в тугие бухты стропы.
Слава Создателю, здесь полный комплект, – мелькнула у меня мысль с облегчением. Имперские инженеры не экономили на оснастке.
Гесс выхватил один из приборов. Это был блок скоростной переправы – компактный лебёдочный механизм с роликом и автоматическим зажимом. Он щёлкнул своим карабином за центральное D-кольцо на груди, проверил рывком на разрыв. Звук был твёрдым, надёжным. Металл по металлу.
Гесс схватил его за пояс и проверил, насколько прочен ремень. Затем рывком развернул и пристегнул вторым карабином к себе, спина к спине, создавая короткую страховочную связку.– Зориан, ко мне! – Гесс не смотрел на пленника. Всё внимание моего напарника было приковано к тросу.
Потом его взгляд упал на меня.– Шаг в сторону без команды – и твои кишки украсят скалы, – безжалостно бросил он через плечо. – Твоё дело – быть балластом и грузом. Молчать и не дёргаться.
Автоматический зажим с тихим моторным гулом обхватил трос, зафиксировался уверенным, твёрдым щелчком. Гесс дёрнул за него ещё раз, проверяя. Всё держало.– Си, ты на самостраховке. Иди за мной. Дистанция после сигнала не меньше минуты. Не меньше!
– Поехали.
И шагнул в пустоту. Блок с жужжанием понес его по тросу, оставляя за собой легкий дымок от трения ролика. Они с Зорианом раскачивались на стропе, как маятник, две темные фигуры на фоне багрового неба.
Мои пальцы сжали второй блок, готовые в любой миг вцепиться в трос. Я молилась, чтобы Зориан не сделал лишнего движения, не впал в панику. Держись, держись, ради Создателя… Ради меня.
Они достигли противоположного края моста. Новый остров их встретил туманом на каменистой площадке. Гесс отстегнул карабин от Зориана и резко толкнул его к скале. Затем развернулся и занял боевую стойку, прикрывая их обоих плазером. Его глаза внимательно скользили по периметру, выискивая признаки опасности. Прошла минута, мне показавшаяся вечностью.
Громкий приказ, четкий и спокойный, пробился сквозь вой ветра:
– Пока чисто. Иди.
Сердце екнуло. Моя очередь. Я вщелкнула карабин в трос, проверила зажим. Еще один глубокий вдох. Шаг над пропастью.
За нашими спинами цетраций с торжествующим ревом остался у своей добычи – умирающей, разваливающейся на куски платформы. Его вой медленно затихал, растворяясь в багровой дали, становясь частью вечного гула Майрана.Механизм мягко гудел, везя меня над бездной. Я была предельно сосредоточена: тело напряжено, ноги полусогнуты, чтобы не терять равновесие, взгляд прикован к скале, где стояли мужчины. Где ждал меня Гесс.
Я приземлилась. Гесс мгновенно шагнул вперед, закрывая меня своим телом и продолжая аккуратно изучать остров. Отстегнула блок, и тот с тихим щелчком перешел в режим ожидания.
«Цела?» – в его мысленном «голосе», обычно таком ровном, слышалась сдавленная тревога. За меня.
Я лишь кивнула, не в силах вымолвить слово. Да и не нужно было. Он всё видел по моим глазам, по моей улыбке, по тому, как я все еще дрожала от возбуждения и восторга. Он видел, что я жива. И что я с ним.
Только в этом убедившись, он взглянул на Зориана. Тот, немного отдышавшись,