– Пап, ты же и сам рад, что вышел из кабинета!
– Это раздражает.
– Пусть так, но нельзя постоянно сидеть в четырех стенах. Мышцы и атрофироваться могут. Не забывай о своем возрасте.
Я видела, как Клод нахмурился от моего подкачивания. Хе-хе, ему было неприятно думать о своем возрасте? Но серьезно. Хоть он и мог похвастаться почти юношеской красотой, с каждым днем он выглядел все более уставшим.
Естественно, Клод бы принялся все отрицать. Но я не могла не волноваться за него. Клод избегал активного отдыха, все время сидел за бумагами, а спал когда попало.
– Помнишь, я просила тебя спать на кровати? Так вот, если и дальше не будешь слушаться, то я просто прикажу унести твой диван.
Он все никак не мог избавиться от привычки спать на диване. Даже если он был мягким сам по себе, для регулярного сна он не предназначался. Однако Клод недовольно нахмурился в ответ.
– Для моей единственной дочери ты слишком много ко мне цепляешься.
– Но кто еще может сказать это все папе, если не я?
Феликс мог хоть триста раз ему напоминать, и его бы все равно проигнорировали. Вот мне и приходилось пилить ему мозги, чтобы он хоть иногда не забывал заботиться о себе. Хм, а я ведь была действительно хорошей дочерью, раз так о нем беспокоилась. Мог бы и похвалить меня!
Однако Клод оставался верен себе. Вместо того, чтобы похвалить меня, он пробормотал голосом, полным сожаления:
– Родная дочь обращается со мной как с собакой. Каждый день капает на мозги и говорит делать и то, и се. Мое терпение не резиновое.
Эх, да что он заладил с этой собакой? Если я звала его гулять, это сразу означало, что он собака, что ли? Ну, я не могла поспорить, что со стороны действительно выглядело так, словно его насильно вытаскивали на улицу…
– Кстати, тебе еще не наскучил этот цветочный сад? – вдруг спросил Клод, оглядываясь.
Он вырвал меня из мыслей, и я тоже огляделась. Сейчас мы были в саду с цветущими розами. Его Клод тоже создал для меня. Меня-то все устраивало, но, может, ему надоел этот маршрут?
– Если хочешь, в следующий раз пойдем в другое место?
От такого вопроса я действительно почувствовала себя хозяйкой собаки, заботившейся о выгуле своего питомца. Это все из-за Клода и его сравнений!
– Феликс, – спокойно произнес он, и рыцарь, будто только этого и ждал, подошел к нам.
– Да, ваше величество. Вы меня звали?
– Прикажи слугам превратить это место в тропический лес к завтрашнему дню.
Я в замешательстве уставилась на Клода. С чего это он вдруг? Феликс тоже вздрогнул от неожиданного приказа.
– Тропический… лес?
– Именно. Атанасии уже надоел розарий.
Что? Мне?! Я опешила настолько, что не могла не воскликнуть:
– Папа, когда я такое говорила?!
– В прошлый раз ты говорила, что тебя поразил сад маркиза Ирейна. Ты даже упоминала название какого-то цветка…
Ой, погодите! И только из-за этого он?..
– Вспомнил. Аристолохия элегантная, да?
К-кхе. Я чуть кашлем не зашлась от сложного названия, которое выдал Клод.
– А? Аристо-что?..
– Аристолохия элегантная.
– Аристолохия элегантная… Даже такие цветы бывают. Надо запомнить это название.
Было крайне забавно наблюдать, как двое мужчин направо и налево разбрасывались таким пафосным и научным термином. Я тут явно была лишней! Не делайте таких серьезных лиц и не надо так стараться выговаривать сложные названия!
Глава 127
– Папа, когда я говорила, что мне нравится этот цветок?
Что за несправедливость! Я просто рассказала о необычном растении, которое видела в саду маркиза Ирейна, а он так все переврал!
– Разве ты не говорила, что хочешь еще раз навестить резиденцию маркиза? Вот я и говорю, что мы устроим тропический лес в императорском дворце. Что не так?
Очень многое! Все не так!
– Если бы тебе цветок не понравился, ты бы ни за что не запомнила его длинное название до последней буквы и не захотела бы снова ехать к маркизу, когда только что от него уехала.
– Похоже, что вы правы, ваше величество. – Феликс согласно закивал головой, на этот раз искренне.
Да нет же! На самом деле Клоду просто не нравилось, что я уезжала из дворца, поэтому он и решил создать на территории дворца собственные тропики.
Тем более аристолохия элегантная! Она мне не понравилась! Она совсем не в моем вкусе!
– Пап, но мне нравится наш розарий!
– Тема закрыта. Феликс, прикажи сегодня же…
– Э-эй. У маркиза Ирейна хороший сад, но тот розарий, что ты сделал для меня, гораздо лучше и красивее! Только взгляни на эти розы! Такие пышные и красивые!
Вот, пусть он взглянет на эту красавицу! Неужели он правда собирался уничтожить такую прекрасную розу? Серьезно? Как можно так жестоко поступать с ней? А?
– Розы очень идут принцессе, – радостно произнес Феликс, глядя, как я стою спиной к цветам.
Клоду тоже нужно было посмотреть на меня! А теперь пусть представит меня не на фоне роз, а на фоне тропических растений со сложными названиями. Что лучше? К тому же некоторые растения там меня и сожрать могли.
Однако у Клода все равно было другое мнение. Возможно, дело не столько в саде маркиза Ирейна, сколько в том, что я всю нашу прогулку капала ему на мозги.
– Нет, теперь и мне хочется узнать, настолько ли красива эта аристолохия элегантная, как ты говоришь. Феликс, передай, что этот розарий должен сейчас же превратиться в тропический лес.
– Да, ваше величество.
– Н-нет! Папа, подожди! Погоди, пап? И ты, Феликс, пока никуда не ходи! Не надо торопиться!
Я едва не бежала за Клодом. Нужно было сделать все возможное, чтобы защитить розарий. Эх.
Ох. Я внутренне застонала, глядя на фиолетовый цветок передо мной.
– Принцесса, вы снова смотрите на аристолохию элегантную.
– Хе-хе, она такая необычная.
Я взглянула на цветок с белым узором из прожилок и неосознанно отшагнула назад, продолжая улыбаться. Раз его здесь поставили, значит, он нравился кому-то из обитателей дома. Я уважала вкусы других людей, но и на свои закрывать глаза не могла.
Всякий раз, как я видела этот цветок, моя кожа покрывалась мурашками. Это из-за белого узора?
– В прошлый раз она вам понравилась, и я решила узнать о ней побольше. Если не ошибаюсь, ее еще называют ситцевым цветком.
– Ах, ситцевый, значит… – не задумываясь, ответила я девушке-лилии, а