С некоторым разочарованием я покинула башню, в лаборатории которой с моими волосами заперся ее глава.
– Скоро прибудет делегация из Арланты.
– Да? – Я на мгновение перестала массировать плечи Клода.
В романе был такой эпизод. Правда, тогда Дженит было около восемнадцати. Кэвелл Эрнст, второстепенный персонаж, должен приехать с делегацией в качестве сопровождающего?
Я подумала о юноше с каштановыми волосами и темными глазами, которого видела в Арланте.
– Фея!
О нет, я вспомнила то, что нужно было забыть!
– Почему работать руками перестала?
Голос Клода вернул меня к реальности, и я непроизвольно вздрогнула. Надув губы, я снова принялась массировать ему плечи.
– Да-да, я поняла. Ваша покорная слуга продолжит делать вам массаж, чтобы ваше величество успело закончить просмотр документов.
– Чуть повыше.
– Как скажете.
Следуя его указанию, я провела рукой по широким плечам к основанию черепа и принялась мять там. В ответ на мое прикосновение Клод слегка наклонил голову вперед. Раньше, когда я делала ему массаж, он напрягался, а теперь привык и будто бы даже удовольствие получал?
Он часто говорил, где именно помассировать, с какой силой, ведь иначе ему было просто щекотно. Я сжала пальцы на его плечах, где мышцы были особенно напряжены. У меня начали уставать руки.
– Атанасия.
– Да?
– Думаю, что стоит испробовать разработанную тобой формулу на ближайшем фестивале урожая.
Я навострила уши и посмотрела на Клода. С этого ракурса я не могла видеть его лица – только золотую макушку. Хм, а ведь у папы и правда красивая форма черепа!
– Ты ее посмотрел?
– Ты же оставила ее здесь как раз для этого?
Хе-хе, он был прав. Я смущенно рассмеялась. Мне же приходила в голову идея испытать модифицированную формулу Этернитаса для выращивания растений, вот я и оставила ее на столе Клода, чтобы он проверил.
– Однако в таком виде на нее потребуется огромное количество маны. Исправь это в течение месяца.
Ах! Миссия невыполнима!
Дилинь!
«Получен побочный квест!»
«Не принимать! Не принимать!»
Я обреченно выдохнула. Упростить формулу даже до нынешнего состояния было крайне тяжело, что уж говорить о дальнейшем улучшении! Тут и всей энергии Вселенной не хватит!
– Атанасия.
– Да?
Боже, почему он снова меня позвал? Я опять перестала мять ему плечи, и он решил напомнить мне работать усерднее? Но это все из-за него! Мог бы и похвалить свою дочь, которая так старательно разминала его железные мышцы, но нет же! Он еще работы хотел мне подкинуть?
Однако Клод звал меня не для этого. Его тихий голос заставил меня замереть:
– Ты хочешь занять мой трон?
Я снова непроизвольно посмотрела на Клода, но все еще не могла видеть его лица. Он спрашивал о будущем, которое наступит еще не скоро.
– Нет, – честно ответила я после некоторых раздумий.
Я с самого рождения мечтала лишь об одном – о долгой и спокойной жизни. Если честно, мне хотелось, чтобы Клод оставил титул императора и спокойно жил вместе со мной. Жаль, конечно, что Дианы не было с нами. Но если бы у Клода появилась новая возлюбленная, я бы не стала возражать.
– Честно говоря, я об этом не думала. Но если ты спрашиваешь, хочу ли этого, то мой ответ – нет.
Хотя Клод наверняка ответил бы, что в браке нет необходимости. Я подумала о Диане, которая до сих иногда приходила ко мне во снах.
– Да, даже если тебе дают такую возможность, лучше ею не пользоваться. – Клод спокойно принял мой ответ. – Этот трон забирает многое, но ничего не дает взамен.
– Ты же его величество, император Обелии, ты можешь заполучить весь мир, если того пожелаешь! – хихикнула я.
Вопрос о наследнике престола казался таким далеким. Наверное, Клод спросил безо всякого намерения что-то решать прямо сейчас. Однако я была его единственным ребенком, который мог стать преемником. Мне крупно повезло, что он давал мне право выбора в этом вопросе.
К тому же я понимала: если бы сейчас он говорил со мной как император Обелии, а не мой отец, такого вопроса я бы вообще не услышала.
– В нашем мире за все приходится платить. Поэтому даже если ты заполучишь весь мир, заплатишь эквивалентную цену. Ты тоже это запомни.
– Да, папа.
Поскольку он спросил меня как отец, я могла ответить как дочь. Я слегка улыбнулась, глядя на спину человека, который всегда вселял в меня уверенность.
– Кхм.
Я вышла из кабинета Клода. Может, мне просто казалось, но в коридоре воздух всегда был тяжелее и холоднее, чем в других местах. Может, дело было в огромных портретах императорской семьи, которые строго взирали с обеих стен. Я чувствовала на себе взгляды людей с картин и в итоге остановилась перед одной из них.
«Император Эвум (Aevum) и кронпринц Анастасиус (Anastasias)».
Рядом с ней висел отдельный портрет императора Анастасиуса. Я спокойно оглядела эти лица, а затем фыркнула. Я и раньше это чувствовала, но почему эти двое раздражали меня одним своим видом?
Они выглядели такими злыми. А говорят ведь, что по лицу можно понять истинную сущность человека. Что такого сделал ему папа, что он мучил его всю жизнь? Ни на одном из портретов нет папы! Тц. Но ничего, теперь у него есть свой!
Насмотревшись на неприятные лица на картинах, я отошла в сторону. Я отошла от неприятных лиц и перевела взгляд на большую картину, висевшую в центре коридора. Какая же она красивая. И на ней такая красавица нарисована. А что это за красавец-отец рядом с ней? Мне хотелось погладить наш портрет, но я не могла, поэтому сделала это мысленно.
Семейный портрет, который я попросила сделать на свое четырнадцатилетие, был невероятно красивым. Даже казалось, что нас изобразили симпатичнее, чем мы есть на самом деле. Но почему бы и нет? Бьюсь об заклад, что на других портретах приврали еще больше!
– Ах, наш портрет все-таки лучше всех!
Эта картина отличалась от других. В ней чувствовалась теплота – редкость для императорской галереи. Лица на других картинах словно кричали: «Я император!», их взгляды излучали высокомерие. А мы с Клодом просто улыбались.
Вероятно, наш портрет – самый нестандартный среди императорской семьи? Пока все были торжественными, мы улыбались. А почему нет? Ведь этот момент мог стать единственным шансом запечатлеть себя в истории.
Мне изначально хотелось, чтобы наш портрет больше походил на веселую семейную фотографию. Похоже, что Клод знал об этом,