Что за…
Я остановился в паре метров. Смотрел. Пытался понять.
Это точно геллхаунд? Безжалостная боевая машина, механоид, созданный для уничтожения живой силы противника? Адская, мать ее, гончая, специально выведенная для того, чтобы загонять и рвать на куски людей?
Чет не очень похож, если честно…
Я присмотрелся к геллхаунду внимательнее.
Лохматая шерсть, местами рыжеватая, местами серая. Уши торчком, большие, треугольные. Морда вытянутая… Челюсти мощные. Под шерстью на лапах проглядывает усиленный скелет — стержни, шарниры, пластины. Когти длинные, имплантированные… На груди — едва заметный стык. Бронепластина под шерстью.
Правый глаз — живой, карий, широко раскрыт. Смотрит на меня. Боится.
Левый — красный сенсор, тускло светится. Сканирует. Оценивает. Или просто наблюдает?
Геллхаунд дрожал. Мелко, почти незаметно, прижимаясь к стенке контейнера и передавая ему вибрации немаленькой тушки.
На морде — растерянность. Страх. Непонимание.
Я опустил пистолет. Чуть-чуть. Не убрал, но перестал целиться.
— Симба, — медленно произнес я. — Это точно боевой геллхаунд?
— По всем признакам — да, — ответил ассистент. — Но поведение… нетипичное.
— Нетипичное, — хмыкнул я. — Мягко говоря.
Хаунд снова издал тихий писк. Жалобно. Как… как обычная собака.
Я стоял и не понимал, что с этим делать. С одной стороны — это механоид. Враг. Творение ГенТека. Машина для убийства.
С другой…
Он выглядел как напуганный пес.
— Он совсем не похож на тех, что мы видели раньше, — пробормотал я.
— Подтверждаю, — откликнулся Симба. — Конфигурация базовая, но аугментаций меньше. Броня отсутствует. Размер ниже стандарта на тридцать процентов.
— Недоделанный? — предположил я.
— Или бракованный, — ответил ассистент.
Хаунд пошевелился и облизал нос. Хвост поджат, спрятан между задних лап…
Я опустил пистолет еще ниже. Но не убрал. Мало ли.
— Что с тобой не так, псина? — спросил я вслух.
Хаунд дернулся на звук моего голоса. Вжался в угол контейнера еще сильнее. Правый глаз широко раскрыт, левый сенсор мигает чаще.
Боится. Он определенно меня боится!
Сюр какой-то.
И что с тобой делать?
— Шеф, — вдруг произнес Симба.
— Что?
— А давайте его оставим?
Я замер. Даже головой тряхнул, не показалось ли?
— Чего-о-о?
— Ну, — продолжил Симба, и в его голосе появилось что-то новое. Неуверенность? Надежда? — Там, на станции, когда у нас был геллхаунд, нам было значительно проще. Помните?
Я-то помнил. Помнил, как здоровенная зверюга, взятая Симбой под контроль, рвала в клочья бойцов внутренней охраны ГенТек, довольно скалясь и облизывая окровавленную морду. Спал бы чаще — наверное, в кошмарах бы снилось.
— Помню, — буркнул я. — И что?
— Что, если оставить этого? — голос Симбы стал увереннее. — Сделать нашим… помощником? Мне нравилось управлять геллхаундом. Я чувствовал… не могу сформулировать. Мощь? Свободу? Не знаю. Но это было… приятно.
Я уставился в пустоту. Не верил своим ушам.
— Симба, — медленно произнес я. — Я не понял. Это ты сейчас так тонко намекаешь мне на то, что ты хочешь собаку?
Пауза. Долгая. Неловкая.
— Нууууу… — протянул Симба. — Наверное, да?
Я закрыл глаза. Потер переносицу свободной рукой.
— Симба, — проговорил я, стараясь сохранять спокойствие. — если бы ты не был полотном программного кода на чипе в моей голове, я бы решил, что ты сошел с ума.
— Но шеф…
— Это геллхаунд, Симба. Гребаный биомех, готовый рвать все живое!
Как по команде, хаунд в контейнере издал жалобный скулеж. Совсем не угрожающий. Скорее просящий.
— Мне кажется, этот не готов, шеф, — возразил Симба. — По-моему, он… бракованный?
Я обернулся. Посмотрел на хаунда. Тот смотрел на меня правым глазом, левый сенсор тускло мигал.
— Что ты имеешь в виду?
— Полагаю, его не просто так привезли на мясную станцию запертым в этом контейнере. Думаю, его собирались отправить на переработку, — объяснил Симба. — А боевые геллхаунды — ценные активы. Их не списывают просто так. А этого собирались, значит, что-то пошло не так. Брак. Дефект. Что-то, что делает его непригодным для службы.
Я задумался. Логично. ГенТек не стал бы избавляться от работающего биомеха. Слишком дорого, слишком сложно производить. Значит, этот… неправильный. Но мне-то что с того?
— И ты предлагаешь взять бракованного геллхаунда с собой? — уточнил я. — Серьезно?
— Шеф, если вы подключитесь к его служебному порту, я смогу провести диагностику, — предложил Симба. — Попробую понять, что с ним не так. Может, это что-то незначительное? Или наоборот — критическое, и тогда мы просто уйдем. Но хотя бы узнаем.
Я посмотрел на хаунда. Тот лежал в контейнере, поджав лапы. Смотрел на меня. Ждал.
— Подключиться? — переспросил я. — Физически? К вот этому?
— Да.
— Ты хочешь, чтобы он мне руки откусил?
Хаунд, будто услышав, опустил морду на лапы. Закрыл правый глаз. Левый сенсор продолжал светиться, но тускло. Выглядел он… жалко. Как побитая дворняга, которая знает, что ее сейчас прогонят.
— Шеф, ну давайте попробуем? — в голосе Симбы появились просящие нотки. — Пожалуйста?
Я вздохнул. Тяжело. Долго.
— Бред какой-то, — пробормотал я. — Сам не понимаю, зачем я на это соглашаюсь.
Тем не менее, я достал из подсумка планшет и шагнул вперед.
Держа планшет в левой руке, а в правой удерживая «Отбойник», я подошел к контейнеру. Хаунд поднял голову. Проследил за мной правым глазом. Левый сенсор замигал чаще — красный огонек в темноте тоннеля.
Я стоял у багажного отделения и смотрел на пса. Тот смотрел на меня. Не двигался. Только дышал тяжело, часто.
— Блин, — пробормотал я. — Что я делаю вообще?
— Правильные вещи, шеф, — подбодрил Симба.
— Заткнись.
Я потянулся вперед. Хаунд проследил за мной взглядом, но не пошевелился. Уши прижаты, хвост поджат…
— Симба, где этот порт?
— Посмотрите за правым ухом, шеф. Должен быть стандартный служебный разъем.
Я вытащил из планшета интерфейсный кабель. Тонкий, гибкий, с разъемом на конце. Протянул вперед.
Хаунд дернулся. Я замер.
— Тихо, — сказал я. — Тихо, псина. Не дергайся.
Пес замер. Смотрел на меня. Дрожал.
Я медленно, очень медленно, потянулся к его голове, готовясь в любой момент отскочить в сторону. Палец на спуске начал затекать.
Хаунд не двигался. Только следил за мной живым, влажным глазом.
Пальцы коснулись шерсти. Жесткая, взъерошенная. Под ней — теплая кожа. И металл. Холодный, гладкий.
Я нащупал порт под правым ухом. Небольшой, круглый, с небольшим отверстием сервисного разъема.
— Нашел, — пробормотал я и покосился на механоида. Тот смотрел на меня. Не рычал. Не пытался укусить. Просто… ждал.
— Безумие, — выдохнул я.
Вставил разъем в порт. Щелчок.
Планшет в руке ожил. На экране замелькали строки кода, диаграммы, схемы. Симба подключился к системам хаунда.
— Сканирую, — произнес ассистент. — Минуту.
Я стоял, держа кабель. Хаунд лежал неподвижно. Только тяжело вздымалась мощная